Николай Платошкин - История Мексиканской революции. Выбор пути. 1917–1928 гг. Том 2

Де ла Уэрта, которому предложил защиту командующий войсками в Вера крусе генерал Гуадалупе Санчес, вместе со своими сторонниками покинул Мехико на поезде 4 декабря.

Как мы видим, Обрегон намеренно подталкивал кооперативистов и де ла Уэрту к мятежу, надеясь, что верная ему армия в считаные часы подавит выступление. Однако президент просчитался. Мятеж действительно вспыхнул, но большая часть армии оказалась отнюдь не на стороне правительства.

Более чем за год до этих событий американская разведка сообщала о растущем недовольстве политикой Обрегона в офицерском корпусе Мексики. Самыми недовольными генералами американцы абсолютно верно считали Гуадалупе Санчеса, командующего войсками штата Оахака Фортунатто Майкотте и командующего войсками в штате Халиско Энрике Эстраду. Каждый из них видел на посту президента себя и полагал, что имеет гораздо более весомые военные заслуги, чем Кальес. Обрегон о подготовке военного мятежа знал как минимум с апреля 1923 года. Именно тогда генерал Эстрада обратился к начальнику штаба генерала Амаро Альваресу, пригласив его присоединиться к будущему восстанию. [363]Амаро немедленно сообщил об этом президенту.

Каких-либо принципиальных идеологических расхождений между этими генералами и Обрегоном не было. Американская разведка характеризовала Гуадалупе Санчеса как абсолютно беспринципную личность, которая может продаться любому, кто предложит наивысшую цену. Во время событий 1920 года он первоначально поддержал Каррансу, который и направился из Мехико в Веракрус именно под его защиту. Однако затем Санчес поменял свои пристрастия, и его солдаты убили Каррансу. Видимо, за это он и получил от Обрегона признание и чин дивизионного генерала. В Мексике Санчеса считали реакционером из-за его многолетней вражды с прогрессивным губернатором Веракруса Техедой. Но и в этой борьбе идеологии было мало: Санчесу просто не нравилось, что губернатор убрал его людей с постов казначея штата и командующего гражданской гвардией. Техеда, как уже упоминалось, тоже был отнюдь не безгрешен в том, что касалось подтасовки результатов местных выборов и насаждения на местах своих кандидатов.

Сложной ситуацией в Веракрусе в частности и в Мексике в целом решил воспользоваться и былой хозяин нефтеносного региона Тампико генерал Пелаес, находившийся в эмиграции в США. Через свои связи с нефтяным лобби он активно пытался закупать в Америке оружие, включая самолеты, для будущего военного мятежа. Есть данные, что в этом ему помогал и бывший сенатор Фолл, только что снятый с должности министра внутренних дел США по обвинению в коррупции.

Нет никаких данных, что де ла Уэрта, уехав из Мехико в Веракрус, намеревался поднять мятеж против правительства. Однако Гуадалупе Санчес просто поставил его перед свершившимся фактом, когда 6 декабря 1923 года объявил о неподчинении своих войск правительству Обрегона. Никакого политического «плана» Санчес не выдвинул – он лишь обещал освободить Веракрус от «тирании» Техеды. На следующий день в Мексику (район Тампико) прибыл Пелаес, но был арестован правительственными войсками и отправлен в столицу.

Де ла Уэрте пришлось сделать выбор, хотя он и считал, что момент для открытого выступления еще не настал. 7 декабря 1923 года он опубликовал свой «план Веракруса», который был очень прогрессивным для того времени. Прежде всего де ла Уэрта обвинял режим Обрегона в коррупции и стремлении навязать Мексике Кальеса в качестве президента вне зависимости от воли избирателей. «Именно тот человек, который три года назад был знаменосцем Нации в деле защиты ее свобод против грубого насаждения, теперь сам совершает подобное преступление, обратив против народа власть, которую сам же народ ему и вручил». [364]Бывший министр финансов также ставил в вину Обрегону фактическую ликвидацию федерализма в Мексике, что выражалось во вмешательстве федеральных властей в выборы в штатах Нуэво-Леон, Сан-Луис-Потоси, Мичоакан, Сакатекас и Веракрус. «Генерал Обрегон отказал в поддержке конституционному губернатору штата Мичоакан, которого арестовали и заключили в тюрьму». Сам де ла Уэрта обещал после свержения власти провести в стране по-настоящему свободные выборы. Среди мер, которые он предлагал реализовать в стране в случае своего избрания, были следующие (в перечислении сохранен порядок манифеста):

– «абсолютное уважение жизни, свободы и собственности всех жителей, мексиканцев и иностранцев»,

– «немедленное» принятие на федеральном уровне рабочего законодательства для «размежевания прерогатив рабочих и обязанностей хозяев»,

– продолжение аграрной реформы для решения «главной проблемы страны – земля и справедливость для всех».

В манифесте обещалась поддержка как мелких собственникам (предоставление земли всем, кто хочет ее обрабатывать), так и общинам. Де ла Уэрта хотел, чтобы правительство выпустило облигаций на 50 миллионов песо для оплаты экспроприированных земель наличными, причем по налоговой стоимости земли (что было вряд ли хорошей новостью для помещиков, постоянно занижавших стоимость своих латифундий). Манифест призывал также к учреждению банков аграрного кредита для поддержки новых собственников земли (уже через год президент Кальес сделал именно это);

– полная поддержка права нации на свободные выборы,

– конституционная реформа с целью отмены смертной казни (за исключением наказания за государственную измену в случае войны с иностранным государством),

– предоставление женщинам избирательных прав, а также права занимать выборные должности на коммунальном уровне,

– усиление не только отвлеченного «просвещения», но и образования в «практической форме» (это требование тоже вскоре было буквально выполнено Кальесом).

Реакционным в этом манифесте могло показаться лишь положение о выплате компенсации помещикам за изымаемые у них земли не облигациями, а наличными. Однако здесь де ла Уэрта всего лишь хотел уравнять в правах мексиканских латифундистов с американскими, которые получали от правительства деньги (причем доллары). В «плане Веракруса» не было критики «соглашений Букарели». Это объяснялось лишь тактическими соображениями – мятежники нуждались в американском оружии и не хотели портить отношений с северным соседом. Но все понимали, что раз де ла Уэрта ушел в отставку с поста министра финансов из-за несогласия с «соглашениями Букарели», большой симпатии к янки он не испытывает. Не зря бывший губернатор Веракруса при Каррансе Кандидо Агилар присоединился к движению де ла Уэрты именно в знак протеста против «соглашений Букарели».

Таким образом, ничего реакционного программа де ла Уэрты не содержала. Напротив, его требования являлись в целом более прогрессивными, чем программа Кальеса, в которой было много пустой левой риторики, но мало конкретики. Недаром американская разведка считала и Кальеса, и де ла Уэрту сторонниками «радикального социализма». Аграрными вопросами у де ла Уэрты ведал Вильяреаль – тот самый, который при поддержке сапатистов стал первым аграрным министром в правительстве Обрегона в 1920 году. Поддерживал де ла Уэрту и бывший прогрессивный губернатор Юкатана социалист Сальвадор Альварадо, который провел в штате радикальную аграрную реформу.