Александр Зимин - Формирование боярской аристократии в России во второй половине XV — первой трети XVI в.

Включение некоторых княжат в число окольничих ставило их в менее привилегированное положение, чем то, в котором находились нетитулованные бояре.

К концу 1512—началу 1513 г. наблюдалась известная аристократизация состава Боярской думы, что объясняется изменением общего правительственного курса. Возможно, на этом сказалось приближение ко двору Вассиана Патрикеева (в 1510 г.). В разрядах в это время упоминаются новые бояре: кн. И. М. Репня Оболенский (в 1512 г., в 1513 г. в последний раз), кн. В. В. Шуйский (с 1512 г., умер в 1538 г.), кн. М. Д. Щенятев (с 1513 по 1531 г.), кн. Б. И. Горбатый (с 1513 по 1537 г.), С. И. Воронцов (с 1511 или 1514 по 1521 г.). Окольничими в эти годы стали: И. Г. Мамон (около 1510—1514 гг.), кн. К. Ф. Ушатый (1512—1517 гг.), П. Я. Захарьин (1512—1525 гг.), М. В. Тучков (1512—1532 гг.), В. Я. Захарьин (1516—1525 гг.) Темп роста численности окольничих в Думе снизился.

В 1521 г. в Боярскую думу входило шестеро бояр: кн. В. В. Шуйский, кн. Б. И. Горбатый, кн. М. Д. Щенятев, кн. А. В. Ростовский, С. И. Воронцов, Г. Ф. Давыдов. Окольничими тогда были: И. Г. Морозов, А. В. Сабуров, М. В. Тучков, П. Я. Захарьин, В. Я. Захарьин, И. В. Хабар — всего шесть человек. Численность окольничих резко сократилась. Княжат среди них не было, зато среди бояр большинство происходило из княжеских родов, причем только суздальскими и ростовскими княжатами было четверо из шести бояр. [1476] Позднее, в 1529/30 г., боярином некоторое время был кн. Ю. Д. Пронский.

Накануне смерти Василия III, в 1533 г., Дума представляла уже иную картину. Те тенденции, которые только намечались в начале 20-х годов, теперь уже стали отчетливыми. Бояр стало 11, из них пять ростовских и суздальских княжат (кн. В. В. Шуйский, кн. И. В. Шуйский, кн. М. В. Горбатый, кн. Б. И. Горбатый, кн. А. А. Ростовский). Впервые в состав Думы перешел один из «служилых» северских князей — кн. Д. Ф. Бельский (1528 г.). В Думе было пять представителей старомосковского боярства (В. Г. Морозов, И. Г. Морозов, М. В. Тучков, М. Ю. Захарьин и М. С. Воронцов). Число окольничих, продолжая сокращаться, дошло до двух (Я. Г. Морозов — с 1531 г., И. В. Ляцкий — с 1536 г.). [1477] До Я. Г. Морозова в 1529—1530 гг. окольничим был его брат Василий. Процесс аристократизации Боярской думы обозначился совершенно недвусмысленно.

В годы правления Елены Глинской состав Боярской думы существенно не изменился. Уже к январю 1534 г. боярином стал всесильный временщик кн. Иван Федорович Телепнев-Оболенский, в июне того же года среди бояр упоминаются князья Иван Данилович Пенков и Иван Федорович Бельский, [1478] В августе 1534 г. в связи с бегством брата Семена в Литву И. Ф. Бельский попал в темницу. а в ноябре — кн. Никита Васильевич Оболенский (упоминается до 1537 г. включительно).

Вскоре Дума пополнилась князьями А. Д. Ростовским (лето 1536 г.) и М. И. Кубенским (сентябрь 1537 г.). Поскольку ко времени смерти Елены Глинской умерли двое Горбатых (Борис — после января 1537 г., Михаил — в 1534/35 г.), а также М. С. Воронцов и А. А. Ростовский (около 1538 г.), то к 1538 г. число бояр не превышало двенадцати (один из них находился в темнице); при этом шестеро получили свои звания уже после смерти Василия III. Окольничими в эти годы стали И. С. Морозов (с 1534 г.) и Д. Д. Иванов (в 1536 г.).

Динамика изменения численного состава Думы за 1501 — 1538 гг. представлена в таблице.

История включения княжат Северо-Восточной и Юго-Западной Руси в состав Боярской думы — одна из ярких страниц борьбы великокняжеской власти с пережитками феодальной децентрализации. Процесс трансформации титулованной аристократии из полусамостоятельных властителей в великокняжеских советников в изучаемый период не был завершен, но обозначился он явственно. Постепенно складывалось сословие феодальной аристократии — одно из свидетельств становления в России сословной монархии. [1479] О сословной монархии в России в конце XV—первой половине XVI в. см.: Гальперин Г. Б. Форма правления Русского централизованного государства XV—XVI вв. Л„ 1964. С. 3—28.

Кроме великокняжеской, в конце XV—начале XVI в. существовала тверская дума. Тверь находилась тогда на положении удела наследника престола. Тверское боярство сохранило свои позиции и при московских «удельных» князьях в Твери. Так, в разрядах 1495/96 г. среди свиты великого князя во время поездки Ивана III в Новгород упоминаются «из Тверские земли с великим князем бояре» кн. И. А. Дорогобужский, кн. М. Ф. Телятевский (Микулинский) с сыном Иваном и кн. Вл. А. Микулинский. [1480] РК. С. 26. В родословцах говорится о М. Ф. Телятевском, что он был «во Твери и на Москве в боярях» (Род. кн. Ч. 1. С. 64). Во время аналогичной поездки конца 1509 г. кн. Василия III упоминаются «боярин тверской, в Володимере наместник» кн. М. Ф. Микулинский-Телятевский, а также «тверской боярин» П. И. Житов. [1481] РК. С. 44; Р. С. 112. Житов и по родословцам был вместе с братом Иваном «в боярях во Твери и на Москве». [1482] Род. кн. Ч. 2. С. 146. По родословцам, там же были боярами Иван, Петр и Василий Борисовы, а также Григорий и Иван Никитичи и Федор Григорьевич (Бороздины). [1483] Там же. С. 141, 143. О боярстве многих тверичей сообщает и Шереметевский список. [1484] В том числе о кн. И. А. Дорогобужском, кн. Вл. А., Вас. А., М. Ф. Микулинских, кн. С. Д. Холмском, В. Б., Г. Н., И. Б., И. Н., П. Б. и Ф. Г. Бороздиных, П. И. Житове. Тверским окольничим был, очевидно, А. С. Сакмышев. [1485] Р. С. 69 (1501 г.). После 1501 г. остатки самостоятельности Твери были ликвидированы, но тверская дума оставалась. Титул «тверской боярин» постепенно терял реальное содержание. Только некоторые из тверских бояр и окольничих попали значительно позднее в великокняжескую Думу.

Кроме тверской, во всяком случае в 1485—1500 гг., существовала особая дума у супруги Ивана III Софьи Палеолог. В нее, в частности, входили бояре Ю. М. и Д. М. Траханиоты.

Состав боярства в удельных думах восстанавливается с трудом и не полностью, но общая картина ясна. [1486] Подробнее см.: Зимин А. А. Дмитровский удел и удельный двор во второй половине XV—первой трети XVI в. // ВИД. Л., 1973. Вып. V. С. 182—195; Он же. Удельные князья и их дворы во второй половине XV и первой половине XVI в. // История и генеалогия. М., 1977. С. 161—188.

В Дмитрове у кн. Юрия Васильевича (1462—1472 гг.) боярами были кн. И. И. Оболенский, В. Ф. Сабуров и И. В. Ощера (около 1471 г.). У князя Юрия Ивановича (1504—1533 гг.) в думу входили кн. Д. Д. Хромой (1506—1518 гг.), Д. Ф. Вельяминов (1517/18 г.), В. И. Шадрин (1521 г.) и, возможно, кн. К. Ф. Ушатый и П. М. Плещеев (1504—1510 гг.).

На Угличе в думу кн. Андрея Васильевича Большого (1462—1491 гг.) входили бояре: кн. В. Н. Оболенский, К. Г. Поливанов (около 1474—1491 гг.), К. А. Беззубцев, Д. Д. Морозов (70—80-е годы XV в.), а также кн. Василий Иванович (около 1462 г.). При дворе кн. Дмитрия Ивановича Жилки (около 1504—1521 гг.) боярами были кн. В. И. Барбашин-Суздальский (1507 г.) и кн. A. Ф. Хованский (1521 г.).