Николай Платошкин - История Мексиканской революции. Истоки и победа. 1810–1917 гг.Том I

Манифест действительно сыграл свою роль, и к Вилье потянулись дезертиры из каррансистской армии. Американцы отмечали, что правительственные войска удерживают только крупные города и что симпатии подавляющей части населения Чиуауа на стороне вильистов. Из такой оценки ситуации они сделали довольно оригинальный вывод – решили отравить Вилью. Им удалось войти в контакт с японцами, которые прислуживали Вилье и его семье. Вилья терпеть не мог китайцев, считая, что все они бедняки и их иммиграция ничего не может дать Мексике, зато японцев он, как и многие мексиканцы, очень уважал. Это уважение стало распространяться в Мексике после удивительной для всего мира победы Японии в Русско-японской войне 1904–1905 годов. Страна восходящего солнца убедительно продемонстрировала, как за короткий срок можно превратиться из отсталой полуколонии в ведущую мировую державу. Многие мексиканцы видели в этом яркий пример для подражания. Например, офицеры мексиканской армии внимательно изучали историю всех крупных сражений Русско-японской войны, и одним из главных усвоенных уроков было широкое применение пулеметов.

Японцы стали информировать американцев о передвижении Вильи, однако проку от этого было немного, так как теперь американцы все равно не могли уже свободно передвигаться по Чиуауа. Когда же японцы предложили отравить Вилью, то начальник разведки Першинга капитан Рид с удовольствием передал им яд. 23 сентября 1916 года японцы Дио и Сато доложили, что подсыпали яд в кофе Вильи. [529]Однако с последним ничего не произошло. Нет даже сведений, что Вилья болел. Возможно, Вилью спасло то, что он отлил полчашки своему адъютанту. Мы уже упоминали, что Вилья всегда боялся отравления. Как оказалось, не зря. Японцы сокрушались: ведь предварительно они успешно испытали яд на собаке.

Когда через Министерство обороны рапорт о попытке отравления Вильи дошел до президента США, тот был потрясен. Вильсон меньше всего хотел, чтобы эта постыдная история всплыла перед президентскими выборами. Даже Карранса не захотел обсуждать эту тему, когда еще в марте 1916 года те же японцы предложили отравить Вилью и ему.

Вилья не знал, что едва не расстался с жизнью. Наоборот, после рейда на Чиуауа он стал осторожно нащупывать контакты для примирения с американцами. Вскоре он опять должен был возглавить многотысячную армию, и ему требовалось американское оружие. С его точки зрения, экспедиция Першинга свою основную задачу уже выполнила: многие мексиканцы стали считать Каррансу предателем, а Вилью – лидером общенационального движения сопротивления агрессорам. В этих условиях Вилья пригласил в свой лагерь двух американцев (один из которых, кстати, раньше поставлял боеприпасы для его «Северной дивизии»). Вилья просил их передать, что не несет никакой ответственности за расстрел 16 американцев в Санта-Исабель, узнал о нем спустя несколько дней после инцидента и выражает по этому поводу свое глубокое сожаление. Что касается Колумбуса, то его самого там не было. В город Вилья действительно не въезжал, что еще раз доказывает: этот человек просчитывал свои действия на много ходов вперед. Вскоре Вилья подтвердит свое алиби – укажет место своего нахождения во время рейда на Колумбус с помощью трех американских граждан.

В полном противоречии со своим же недавно выпущенным манифестом Вилья заверил двух американцев, что испытывает по отношению к их стране только добрые чувства. Придя к власти, он, как и прежде, станет защищать американскую собственность в Мексике и полностью гарантировать все коммуникации между обеими странами. И вообще он любит всех иностранцев, за исключением китайцев.

Американские агенты сообщали и о демарше одного из видных вильистских офицеров. Тот передал желание Вильи вступить в прямой контакт с представителями американского правительства. Целью переговоров должно было стать определение характера будущих отношений между США и Вильей как одним из политических лидеров Мексики. Вилья даже назвал через своего офицера желательного для него партнера по переговорам – своего старого друга генерала Скотта. Вильистский офицер заявил о готовности передать для Вильи любую информацию от американского правительства.

О тайных контактах Вильи с американцами узнали даже каррансисты. Тревиньо абсолютно верно расценил их как попытку заручиться возможностью приобретать в США оружие и боеприпасы.

Однако ни Першинг, ни его непосредственный начальник Фанстон не обманывались насчет истинных чувств Вильи по отношению к США. В октябре 1916 года, после серии побед Вильи над каррансистскими гарнизонами, Фанстон предложил немедленно оккупировать два самых крупных города Чиуауа – Сьюдад-Чиуауа и Сьюдад-Хуарес. [530]Целью акции должен был стать именно удар по Вилье, так как каррансистская армия, по мнению Першинга, уже не контролировала ситуацию в штате. Одобрение этого плана дало бы Першингу и хоть какое-то оправдание бесцельному пребыванию его группировки в Чиуауа. Однако Вильсон, который уже решил в ближайшем будущем втянуть США в войну в Европе, не был заинтересован в возможных осложнениях в Мексике и с планом Першинга не согласился.

Между тем Обрегон направил из Дуранго против Вильи крупный отряд войск во главе с генералом Фортунато Майкотте. Именно этот человек вел авангард Обрегона в решающей первой битве при Селайе. Майкотте получил жесткую инструкцию: немедленно атаковать отряд Вильи сразу же после его обнаружения. Эта инструкция Обрегона привела к тяжелому поражению правительственных войск. Вилья оказался способным учеником и применил против Майкотте ту же самую тактику, которую при Селайе применил против него самого Обрегон.

Отряд Вильи занял заранее укрепленные позиции у местечка Ла-Энрамада. Подошедший туда отряд Майкотте подвергся нападению небольшого отряда вильистов во главе с «отрезателем ушей» Урибе. Майкотте ринулся за отхлынувшими вильистами в атаку и был встречен плотным ружейно-пулеметным огнем окопавшихся основных сил Вильи. Каррансисты в беспорядке бежали с поля боя.

После разгрома Майкотте Тревиньо наконец почувствовал, что над его головой сгущаются тучи. Такое поражение свежего и сильного отряда уже трудно было объяснить простой случайностью. Поэтому Тревиньо отослал свою жену в Эль-Пасо вместе с солидной суммой в 47 тысяч долларов. К тому времени вильисты одержали победу в 22 стычках с каррансистами. Сам Вилья поражений не имел.

Обрегон решил, что пора одним ударом закончить кампанию и, как уже упоминалось, направил в Чиуауа 6 тысяч солдат во главе с одним из лучших генералов Каррансы Мургуей. Мургуя по прибытию доложил Обрегону, что Тревиньо превратил штат в свою кормушку и население его ненавидит. Даже Вилью, который все чаще прибегал к непопулярному в Чиуауа методу насильственной вербовки в свои отряды, народ все еще любил гораздо больше, чем кого-либо из представителей каррансистской власти.