Михаил Серяков - Великий закон славян

Второй интересующий нас случай произошел примерно в ту же эпоху и связан с последним королем фризов Радбодом (ум. в 719 г.), ведшим долгую неравную борьбу с правителем франков Карлом Мартеллом. Различные источники указывают, что в период неудач фризский король укрывался в некой «стране Фосите» (остров, посвященный древнему фризскому божеству), расположенной на границе между фризами и датчанами. Хеймреих сообщает: «В 690 г. резиденция Радбода и его двор находились в Фостенланде, в построенной им крепости Ротенбурге, называемой иначе Фостенбургом. Тот же Радбод собрал из северных фризов войско и с ним… победил, наконец, Карла Мартелла» [355]. По поводу того, где именно находился этот священный остров, высказывались разные мнения, однако нас в данном случае больше интересует не его конкретное местонахождение, а то, что королем фризов на нем была построена крепость, названная в честь роты. В том, что это не было случайным совпадением, нас убеждает как характер фризского языческого бога, которому был посвящен этот остров, так и данные о проникновении в земли фризов части западнославянского племени волотов-велетов. Поздние голландские летописи неоднократно упоминают о мирном расселении велетов между фризами и нижними саксами в северной Голландии и о построении ими около Утрехта славянской крепости Вильтенбург. Достоверность этих известий подкрепляет английский писатель VIII в. Беда Преподобный, отмечавший, что около 700 г. франкский майордом Пипин, покоривший и насильно крестивший фризов, назначил св. Виллиброрду местом для епископского престола новообращенной им страны «свою славную крепость, которая называется у тех народов древним именем Вильтабург, т. е. городом Вильтов, а на языке галлов Trajectum (Утрехт)» [356]. Это был не единственный славянский топоним в тех местах, поскольку в ходе своей деятельности Виллиброрд освятил церковь «у древнего Славенбурга, что теперь Vlaerdingen» [357]. Все указывает на то, что переселившиеся туда волоты жили в мире с окружающими их фризами и саксами, причем источники отмечают, что все три народа избирали себе общих вождей и столицей у них был славянский город Вильтенбург. Выселившаяся во Фризию группа волотов была сравнительно немногочисленна и через некоторое время растворилась в германском окружении. Однако есть все основания полагать, что западные славяне оказали определенное духовное воздействие на своих фризских соседей. Об этом говорит как выбор в качестве общей столицы именно славянского Вильтенбурга (а политический центр в древности очень часто являлся одновременно и сакральным центром), так и характер верховного фризского бога Фосите: «Этот бог обладал двойственной природой. Он был одновременно богом войны и правосудия, а поэтому и пользовался самым высоким почетом, особенно у фризов.

Центром культа этого бога была его собственная страна Фосите. Там находилась резиденция последнего короля фризов Радбода (ум. в 719 г.) и его замок. Облик „страны Фосите“ рисуется в неясных, трудно поддающихся идентификации чертах, и мнения относительно ее местонахождения крайне противоречивы» [358]. Наличие у верховного бога военной и юридической функций вкупе с его связью с морской стихией делает его очень похожим на славянского Перуна. Подобные черты могли быть результатом индоевропейского наследия, однако типологически верховный бог должен был быть связан с вселенским законом. Фризского его названия мы не знаем, но воздвигнутая Радбодом на священном острове крепость названа им в честь роты. С одной стороны, это название более чем логично: крепость вселенского закона находится именно на острове бога-хранителя этого закона. С другой стороны, это свидетельствует о славянском влиянии как в отношении названия данного космического принципа, так, по всей видимости, и в отношении характера самого бога Фосите. Следует отметить, что, когда около 770 г. Людгер, еще один христианский святой, добрался до острова Фосите, он разрушил там все языческие святилища, на их месте воздвиг христианскую церковь, а награбленные сокровища священного острова прихватил с собой. По приказу императора Карла Великого треть из них была передана Утрехтской епархии, в том числе и предположительно идол Фосите. Рассмотренные обстоятельства славяно-фризских контактов также говорят в пользу заимствования северным германским племенем названия славянского вселенского закона у волотов-велетов.

Приведенный в этой главе материал дает нам возможность утверждать, что обозначающий вселенский закон термин изначально был присущ практически всем индоевропейским языкам от Индийского до Атлантического океана и восходит к единому индоевропейскому понятию. В силу различных исторических обстоятельств степень cохранности и круг его значений в различных языках далеко не одинаковы, однако пример Греции красноречиво свидетельствует, что даже при отсутствии профессионального жречества и забвении основного значения этого слова весьма многие связанные с ним представления способны храниться в народной памяти на протяжении многих столетий. Путем сравнительного анализа возможно установить основные значения этого индоевропейского термина, которые, очевидно, были свойственны на ранней стадии развития и всем индоевропейским языкам.

В первую очередь этот термин, несомненно, означал вселенский закон, справедливость, порядок, истину и правду. Благодаря многообразным формам своего проявления во внешнем материальном мире этот универсальный первопринцип, по всей видимости, изначально обладал достаточно большим кругом значений и ассоциаций. Поскольку в соответствии с ним осуществлялось движение всех небесных тел, этих наиболее видимых частей Первобога, весьма рано должна была возникнуть его связь с временем, небесным порядком и гармонией, в том числе музыкальной. В силу заключенной в самом названии вселенского закона идеи движения он одновременно ассоциировался как с огнем и красным цветом, так и с течением воды. С изобретением человечеством колеса немедленно возникает его вторичная ассоциация с колесом и колесницей. Другим его значением стал обряд, периодически повторяющийся священный ритуал, жертвоприношение, необходимые для поддержания Вселенной и господства в ней закона и порядка. Следующий комплекс значений вселенского закона – это изреченное слово, текущая речь (в этом плане не исключена его связь с русским словом «рот»); в своем развитии они трансформируются в понятия клятвы и договора, совершаемых обязательно в соответствии с мировым законом и являющихся его частными проявлениями, а также частного земного закона, определяющего должное поведение человека. В этом последнем проявлении он распространяется на все сферы человеческой деятельности, от любви до войны, соответствие либо несоответствие ему определяет и посмертную участь человека, а с возникновением государства в случае Спарты этот закон становится даже государственным. И значение справедливого закона/порядка, и значение обряда, и значение договора/клятвы закономерно приводят к распространению рассматриваемого термина на область суда и правосудия, непосредственно связанного со всеми тремя значениями. Наряду с этим могла появиться идея возмездия, в первую очередь божественного, по отношению к нарушителям небесной и земной правды или должным образом заключенного договора. Таков, очевидно, основной исходный круг понятий, присущий этому многозначному индоевропейскому термину, который в равной степени пронизывает космический уровень, общественное устройство и жизнь отдельного человека.