Коллектив авторов - Западная Белоруссия и Западная Украина в 1939-1941 гг.: люди, события, документы

В целом в действующих частях Белорусского фронта выпускалось 48 дивизионных и бригадных газет, 8 армейских, 3 фронтовых, не считая тысяч боевых листков, миллионов экземпляров листовок. В частности, типографии БФ в ходе кампании выпустили 13 листовок и брошюр тиражом 6 млн 610 тыс. экземпляров исключительно для местного населения [344].

В итоге именно с помощью армейской печати удавалось восполнить пробелы в агитационных материалах. Несмотря на то, что ежедневно из Минска отправлялось свыше 100 тысяч экземпляров московских и белорусских газет, в условиях информационного вакуума и радикальных общественных изменений жители Западной Белоруссии испытывали недостаток печатной продукции [345]. К тому же армейские газеты оказались более оперативным информатором, печатая обширные сводки ТАСС, поскольку центральные газеты запаздывали на 4–5 дней [346].

Освободительно-объединительная парадигма похода детерминировала ведение печатной пропаганды на языке местного населения. Таким языком, по мнению партийного руководства, однозначно был признан белорусский язык По сценарию, «человек с ружьем» должен был дать белорусскому крестьянину газету с речами И. В. Сталина, стихами Я. Купалы и Я. Коласа на его родном языке.

Листовка «Браты Беларуси» за подписью командующего БФ М. П. Ковалева, выпущенная тиражом 1 млн экземпляров и сброшенная в день перехода границы Красной армией, апеллировала к тому, что поляки «не признают Вашего языка, насильственно ополячивают белорусов, закрыли все белорусские школы, этим самым лишили Ваших детей права учиться на своем родном языке» [347]. По национальному признаку (солдаты-белорусы и офицеры-поляки) советская пропаганда стремилась разложить и польскую армию. Белорусы, по сути, оказались единственной этнической группой, на которую ориентировалась советская агитация. Не случайно, например, крестьяне деревни Бородин говорили полякам: «Освобождение должно быть только для белорусов» [348].

В соответствии с таким подходом на белорусском языке было сформировано 6 новых дивизионных, 4 армейских и 1 фронтовая газета («Беларуская звязда»). Первой, из армейских газет 18 сентября стала выходить «Звязда» 11-й армии, а последней, 2 октября — «Вольная праца» 10-й армии. Тираж армейских газет на белорусском языке был определен в 15 тыс. экземпляров.

Белорусскоязычные газеты были полностью ориентированы на местное население и издавались исключительно в пропагандистских целях. Они публиковали материалы о Восточной Белоруссии, Красной армии, советских вождях, национальной политике в СССР, истории борьбы белорусского народа с польскими панами и т. д. Распространялись брошюры художественного и исторического содержания: «Шлях да першанства», «Анастасія Міцкевіч», «Ільноцарабільщік», «Афанасій Хомчанка», «Майстры саціялістычнага земляробства», «Заходняя Беларусь» «У цісках польскіх паноў», «Совецкая Беларусь». На белорусском языке печатались и агитационные лозунги.

От издания этих листовок, брошюр и газет ожидался большой политический эффект. Однако, как выяснилось, многие белорусы, особенно молодежь, читать на белорусском языке не умели, поскольку более 70 % населения, идентифицируемого как белорусы, были неграмотными. В среде местного населения газеты и книги на белорусском языке и во время похода, и позже популярностью не пользовались. Например, из-за незнания населением белорусского языка за 20 дней ноября 1939 г. по Кобринскому уезду осталось нереализованными 76 тыс. из 102 тыс. присланных газет, а по Брестскому -55 тыс. из 212 тыс. Из Домачевского РК КП(б) в октябре 1940 г шли жалобы на то, что облпотребсоюз засылает «неходовые товары, как-то белорусскую литературу…». А в отчете ПУ БФ даже было заявлено, что «белорусы впервые услышали и заговорили на своем языке». Данную ситуацию политработники объясняли насильственной полонизацией и преодолевали путем громкого чтения газет населению. Для этой цели среди бойцов специально подбирались чтецы, которые вслух зачитывали доклады, газеты, рассказы.

Пропаганда на польском языке, на фоне системы белорусскоязычной агитации, выглядела невыразительно. Правда, была сформирована фронтовая газета «Glos Zolnierza» («Голос солдата», ред. Казимирский).

Причем в ночь с 16 на 17 сентября она уже имела готовый выпуск, который был разбросай самолетами над территорией, занятой польскими войсками. Однако до 21 октября было выпущено всего 11 номеров газеты, сравнительно небольшим тиражом. 165 тыс. экземпляров. Такие количественные параметры соответствовали скорее уровню не фронтовой, а бригадной газеты. К тому же в газете «Glos Żolnierza» было много ошибок, над которыми смеялись поляки Причины слабости печатной пропаганды на польском языке заключались, прежде всего, в дефиците кадров. Политорганы, убежденные в том, что «польские народы отравлены национализмом» сразу же ощутили острый дефицит людей, владеющих польским языком. В частях Красной армии их практически не было. Все военнослужащие-члены ВКП(б), имеющие национальности зарубежных государств, были взяты на учет еще в 1938 г. Присутствие многих из них в армии в условиях надвигающейся войны было нежелательным. Кроме того, советское руководство не искало поддержки польского населения. Поляки были отнесены к разряду врагов. Так, Приказ № 01 ВС БФ еще ставил задачу помощи освобождения трудящихся от эксплуататоров в целом. Но уже Приказ № 05, датированный тем же 16 сентября, конкретизировал национальную принадлежность поработителей — польские помещики и капиталисты. Проведенный С. И. Репко контент-анализ текстов 11 листовок, изданных в период наступления (17–24 сентября 1939 г.) показал, что среди 50 призывов наиболее часто использовались темы, призванные дискредитировать правительство Польши (22 %). На втором месте находились материалы, целью которых являлось возбуждение антипольских настроений и чувства уязвленного национального достоинства (10 %), обвинявшие поляков в национальном притеснении белорусов и в том, что «поляки эксплуатируют вас» [349].

Первые 6 номеров газеты «Glos Żolnierza» распространялись в большей степени среди пленных, в значительно меньшей — среди местного населения. На польском языке были опубликованы речь Молотова от 17 сентября, приказ командующего войсками Белорусского фронта от 19 сентября, три листовки, передовая «Правды» за 30 сентября и договоры с Германией и Эстонией. Эта пропагандистская продукция также в основном была нацелена на солдат польской армии и достаточно успешно выполняла свою задачу. В частности, советские пограничники доносили: «Отмечается большой интерес со стороны военнопленных к нашей печати» [350]. Следовательно, несмотря на лозунги национального равноправия, польскоязычная пресса была нацелена лишь на дезорганизацию и разоружение польской армии. В целом польские струны в советской пропаганде до лета 1940 г. затрагивались крайне редко.