Николай Николаев - 500 великих загадок истории

– По иронии судьбы я сейчас остановился в доме на улице Зеленой (бывшей Штенкештрассе), где в 1941–1945 гг. жили подводники, инструкторы-преподаватели и инженеры по обслуживанию субмарин, прибывшие к нам из Киля, Любека и Гамбурга. Когда в Пиллау разместили 1-ю подводную учебную дивизию, то прямо в центре города, напротив гостиницы «Голден анкер» и морского вокзала, поставили на прикол три огромных океанских суперлайнера: «Роберт Лей», «Претория» и «Убена», превратив их в плавказармы. Субмарины швартовались тут же рядом, у бортов пароходов, в несколько рядов, по четыре в каждом. Это я хорошо помню. В случае тревоги команды занимали места за считанные секунды, и уже минут через пять субмарины могли отдать швартовы и погрузиться в морскую пучину.

Торпедный завод… Да, такой завод был. И я постараюсь точно указать его местонахождение.

Любопытно, но у Гюнтера с собой оказались ксерокопии карт завода и военно-морской гавани в очень крупном масштабе. Там было все отмечено, вплоть до отдельного строения и маленького сарайчика.

– Вот здесь это находилось, – и Гюнтер обвел сектор местности, где был показан рельеф крупной возвышенности, – завод был построен прямо в этой горе. Она называлась Швайбенберг. Строительство завода у Швайбенберга издали могли наблюдать многие жители Пиллау. Активные работы проводились в 1941–1942 гг. Вгрызаясь глубоко в грунт песчаной возвышенности, специальные машины буравили гору. Песок вывозился на вагонетках по специально проложенной узкоколейке.

Гюнтер на минуту умолкает. И я чувствую, что говорит он, тщательно взвешивая и подбирая каждое слово.

– На все четыре стороны от Швайбенберга выходили большие бетонированные ворота. В сторону военной гавани под землей проходил тоннель. По нему готовые торпеды доставлялись с завода непосредственно па пирс, где они загружались на субмарины. Но эти подробности я уже узнал намного позже. Тогда, 11-летним ребенком, я об этом даже не подозревал. Помню, что объект тщательно охранялся, в несколько рядов была натянута колючая проволока. Если учесть, что входы-выходы на завод находились на разных уровнях, то легко предположить, что все подземные сооружения были 4-этажными.

Такой объект мог бы представлять интерес и в нынешнее время. Он настолько неуязвим для артобстрелов, что, пожалуй, мог бы выстоять и в случае нанесения ядерного удара…

Уже развевалось над рейхстагом наше знамя в поверженном Берлине. Оставалось только поймать главного виновника вселенской трагедии – Гитлера.

Еще никто не знал, что 29 апреля, в 4 ч. утра, Гитлер поставил подпись под личным завещанием.

«Я сам и моя супруга, чтобы избежать позора смещения или капитуляции, выбираем смерть. Мы хотим, чтобы нас немедленно сожгли вместе на том месте, где проходила наибольшая часть моего труда в течение двенадцатилетнего служения моему народу».

В те минуты Третья ударная армия, в состав которой входил и 79-й стрелковый корпус, пробивалась к центру Берлина. На войне у каждого свои задачи: в частности, контрразведка СМЕРШ должна была забросить густую сеть и выловить в районе рейхсканцелярии всех сколько-нибудь подозрительных немцев. Корпусной контрразведкой командовал подполковник Клименко. Незадолго до этого его среди ночи вызвало армейское руководство и особо предупредило: никто из логова выскользнуть не должен.

К началу мая в трех фильтрационных пунктах было около 800 человек пленных. Число это было почти постоянным, хотя ежедневно отправляли в армейский СМЕРШ или отпускали на все четыре стороны человек по 200–250. Ясно, что всех нужно было допросить, убедиться в достоверности показаний.

Так всплыли имена повара фюрера Вильгельма Ланге и техника гаража рейхсканцелярии Карла Шнайдера.

2 мая Иван Исаевич решил вместе с другими контрразведчиками осмотреть рейхсканцелярию, бомбоубежище Гитлера, о котором фронтовая молва слагала легенды. Ланге и Шнайдер – проводники и очевидцы событий в бункере.

Мертвый Гитлер

С этой поездки и начинается цепь событий, которые сплетаются в историю фантасмагорическую, сотканную из случайностей и совпадений. Иван Исаевич Клименко упоминается в документальной и художественной прозе, рассказывающей о последних днях и кончине главарей рейха.

События, о которых речь ниже, так долго излагались со слов И. Клименко, что я хочу наконец дать слово ему самому. Итак, 2 мая 1945 г….

«Утро стояло мглистое, холодное, Берлин лежал в руинах, и мы никак не могли подъехать к рейхсканцелярии. Пришлось машину оставить поодаль, и зашли мы как-то с тылу… После ожесточенных боев и сама рейхсканцелярия, и двор с садом были неузнаваемы – иссеченные пулями и осколками деревья, здания, воронки, ящики от боеприпасов, смрад и гарь, неубранные трупы немцев. Так получилось, что мы территорию прошли с боем и оставили, кругом было безлюдье. На местности ни я, ни наши офицеры Быстрой и Хазин не ориентировались, проводниками были пленные. Кто-то из них сказал, что вот это – запасной выход из фюрербункера. Идем туда. Рядом лежали два обугленных тела – мужское и женское. Мы их осмотрели. У мужчины вместо икры на ноге была металлическая пластина, правая ступня увечная. На его теле мы нашли обгоревший партийный значок, а на женщине – тоже обгоревшие золотой партийный значок и золотую брошь, рядом – обгоревший золотой портсигар с гравировкой “От Гитлера, 1934 г.”. Все находки я передал летом в управление армейской контрразведки.

Вечером, у себя в отделе, мы составили акт об обнаружении тела Геббельса и его жены. Писал его на тетрадном разлинованном листе карандашом корреспондент “Правды” Мартын Мержанов. Он был у нас частым гостем.

Кстати, тот наш первый акт я больше нигде не встречал, как первичный документ он нигде не упоминался. Возможно, потому, что потом появился другой – с более солидными подписями, после опознания Геббельса».

Как рассказывает Иван Исаевич, контрразведка провела серьезную работу, готовясь к опознанию. Было установлено 24 человека, которые могли подтвердить или опровергнуть, что обугленный труп – Геббельс. А пока Клименко занимался подготовкой процесса опознания, розыскники обнаружили в бункере шестерых мертвых детей Йозефа и Магды Геббельс.

Процедура опознания Геббельса прошла успешно, подполковник Клименко стал знаменит… Где-то в засекреченных архивах есть пленка Романа Кармена – он снимал показания всех свидетелей, и будущие исследователи, несомненно, обратят внимание, как заплакал вице-адмирал Фос, увидев мертвую чету Геббельсов и наряженных в голубые платьица девочек…