Юрий Емельянов - Хрущев. От пастуха до секретаря ЦК

Прибыв в Киев, Хрущев посетил тогдашнего первого секретаря ЦК КП(б)У С.Косиора, который, по словам Хрущева, "проинформировал нас о сложившейся обстановке и познакомил с кадрами, которые сохранились". Вскоре состоялся пленум ЦК, на котором Хрущева и Бурмистенко кооптировали в состав ЦК КП(б)У, избрали в состав украинского Политбюро и секретарями ЦК. Косиора освободили от обязанностей первого секретаря в связи с назначением в Москву. Правда, С.Косиор недолго занимал пост заместителя председателя Совнаркома СССР, так как в апреле 1938 года он был арестован.

Хотя впоследствии Хрущев постарался создать впечатление, что с его приходом к власти репрессии прекратились, на самом деле они развернулись с новой силой. Еще до ареста Косиора Хрущев активно начал преследовать тех, кого считали "людьми Косиора". Арестованных обвиняли в шпионаже в пользу Германии и Польши. Позже Хрущев писал: "В каждом человеке польской национальности усматривали агента Пилсудского или провокатора". Впрочем, подозрения могли вызвать и люди, не являвшиеся поляками. Ежов, например, заподозрил, что руководитель Днепропетровской области Задионченко, "украинизировавший" свою фамилию Зайончик, был на самом деле поляком. Хрущеву пришлось доказывать, что Задионченко не поляк, а еврей, и даже утверждал, что "мы знаем синагогу, где совершался еврейский обряд при рождении мальчика".

Однако из многочисленных рассказов Хрущева о надуманных обвинениях тех лет нельзя ничего узнать о его немалом вкладе в осуществлении репрессий 1938 года на Украине. В справке комиссии Политбюро 1988 года говорилось: "Лично Хрущевым было санкционированы репрессии в отношении нескольких сот человек… Летом 1938 года с санкции Хрущева была арестована большая группа руководящих работников партийных, советских, хозяйственных органов и в их числе заместители председателя Совнаркома УССР, наркомы, заместители наркомов, секретари областных комитетов партии. Все они были осуждены к высшей мере наказания и длительным срокам заключения".

Таубмэн констатирует, что при Хрущеве были арестованы все члены украинского политбюро, оргбюро и секретариата ЦК компартии. Все украинское правительство было смещено, все партийные руководители областей и их заместители были смещены, сняты все руководители военных округов РККА. Из 86 членов ЦК избранных в июне 1938 года, только трое уцелело через год. В 1938 году, то есть в первый год пребывания Хрущева на первом посту на Украине, в республике по политическим мотивам было 106 119 человек было арестовано. Всего с 1938 по 1940 год там было арестовано 165 565 человек. Однако далеко не все аресты, которые требовал Хрущев, были санкционированы в Москве. В 1938 году Хрущев послал жалобу Сталину: "Украина ежемесячно посылает 17-18 тысяч репрессированных, а Москва утверждает не более 2-3 тысяч. Прошу принять срочные меры".

Главным помощником Хрущева в осуществлении репрессий стал новый нарком внутренних дел УССР Успенский. П.Судоплатов подчеркивал, что Хрущев "взял с собой на Украину" Успенского "в качестве главы НКВД. В Москве он возглавлял управление НКВД по городу и области и работал непосредственно под началом Хрущева… Успенский несет ответственность за массовые пытки и репрессии, а что касается Хрущева, то он был одним из немногих членов Политбюро, кто лично участвовал вместе с Успенским в допросах арестованных".

Поэтому бегство Успенского, который почувствовал, что его могут арестовать за осуществление незаконных репрессий, серьезно ударило и по Хрущеву. После того, как Успенский был обнаружен и арестован, он, по свидетельству Судоплатова, "во время допроса показал, что они с Хрущевым были близки, дружили домами". Поэтому, когда приговоренная к смертной казни за пособничество мужу в побеге супруга Успенского написала прошение о помиловании, Хрущев, как писал Судоплатов, "рекомендовал Президиуму Верховного Совета отклонить ее просьбу". Как отмечал Судоплатов, такое "вмешательство" было "способом избавления от нежелательных свидетелей".

На место репрессированных спешно выдвигались новые кадры. Вспоминая свою поездку в Запорожье и Днепродзержинск, Хрущев замечал: "В Днепродзержинске познакомился с группой партийных работников и инженеров, в том числе с Брежневым. Мы стали выдвигать последних на партийную работу, формировать партруководство… Помимо Брежнева из Днепродзержинска выдвинули еще одного человека, секретаря партии по пропаганде". Своих выдвиженцев Хрущева ставил на многочисленные вакантные места в руководстве областей, республиканских наркоматов, крупных предприятий. Он рассчитывал на их лояльное отношение к нему.

Хотя большую часть 1938 года Хрущев провел на Украине, его положение кандидата в члены Политбюро ЦК ВКП(б) требовало от него частых поездок в Москву. Помимо официальных заседаний Хрущев участвовал и в неформальных встречах ведущих руководителей страны. Он вспоминал, как во время одного из своих визитов "как-то в воскресенье Ежов пригласил меня и Маленкова на дачу, там были и Берия. Это случалось не раз". Хрущев познакомился с Л.П.Берией еще в начале 30-х годов. Он вспоминал: "Когда я работал в Москве, то у меня сложились с Берией хорошие, дружеские отношения. Это был умный человек, очень сообразительный. Он быстро на все реагировал и этим мне нравился. На пленумах ЦК мы сидели всегда рядом и перекидывались репликами по ходу обсуждения вопросов либо о тех или других ораторов, как это всегда бывает между близкими товарищами". Еще в 1934 году Хрущев был гостем Берии во время своего пребывания в Грузии.

Еще раньше Хрущев сблизился с Ежовым. По его словам, Хрущев познакомился с Ежовым "в 1929 году, во время обучения в Промышленной академии, и часто встречался с ним по делам академии. Она находилась в ведении ЦК партии, а в ЦК кадрами занимался как раз Ежов… Он был простой человек, питерский рабочий, а тогда это имело большое значение, – рабочий, да еще питерский". Хотя с Маленковым Хрущев познакомился позже, знакомство с ним позволяло Хрущеву решать многие острые кадровые вопросы. Приводя различные примеры такого рода, Хрущев вспоминал: "Тогда это была большая поддержка со стороны ЦК в лице Маленкова: он "сидел на кадрах". Связи с Ежовым, Берией и Маленковым Хрущев старался использовать для укрепления своего положения.

По словам Хрущева, "Берия и Ежов находились в дружеских отношениях". Считалось, что такие же отношения соединяли Ежова и Маленкова, который долгое время работали вместе. Теплые отношения установились между Маленковым и Берией. У всех этих людей было немало общего, объяснявшего их выдвижение на первые посты в советском государстве. Каждый из них отличался исключительной работоспособностью. Будучи дисциплинированными и исполнительными работниками, все они не раз проявляли способности к самостоятельной инициативе. Каждый из них обладал любознательностью, тягой к знаниям. При этом Маленков, Берия и Хрущев отличались повышенным интересом к техническим знаниям. После завершения обучения в МВТУ Маленкова рекомендовали для завершения аспирантуры. Берия обращался с заявлением в партийные органы, чтобы ему разрешили продолжить учебу в техническом вузе, но ему было в этом отказано. Живой интерес к новой технике был характерен и для Хрущева. Их склонность поощрять развитие современной техники отвечало задачам модернизации советского общества.