Константин Звонарев - Агентурная разведка. Книга первая. Русская агентурная разведка всех видов до и во время войны 1914-1918 гг.

Наконец, Игнатьев обращал внимание Ставки на "Римскую" организацию (о ней мы уже говорили при разборе сети военного агента в Италии), от которой Ген. штаб отказался, как от слишком дорогой (100.000 ит. лир в месяц) и подозревавшейся в провокаторстве. Игнатьев ее прибрал после этого для штаба Юго-Западного фронта, а затем предложил Ставке, ибо, как писал Игнатьев "организация подготовила восемь новых центров для перехвата перевозок в Германии по линиям: Штаргард — Котбус — Герлиц и Тори — Лисса — Боняин".

В заключение Игнатьев писал, что "если, будет признано желательным продолжать работу вышеуказанных организаций, то необходимо ассигнование кредитов до 1-го января 1917 года, т. е. на два месяца, в размере:

Ставка пошла на это, однако перевести деньги непосредственно Игнатьеву побоялась, а перевела их на имя ген. Палицына — начальника военной миссии русской Ставки при французском главнокомандовании.

Таким образом, было заложено начала агентурной деятельности Ставки.

27 декабря 1916 г. Игнатьев сообщил, что от "восьми центров "Римской" организации первые материалы можно ожидать лишь в первой половине января".

Одновременно Игнатьев доносил о новой организации, во главе которой был поставлен "некий Сватковский — представитель Петроградского Телеграфного Агентства в Швейцарии, — под псевдонимом "Шевалье". Он бывший сотрудник закрытой газеты "Русь", является негласным агентом нашего министерства иностранных дел в Швейцарии по вопросам националистическим. Некоторое время работал с чехами по военной разведке в связи с нашими военными агентами в Швейцарии и Италии. Теперь уже несколько месяцев работу по военной разведке он прекратил, ввиду провала чешской организации. Ко мне он обратился с предложением организовать сеть агентов, использовав одно лицо, весьма влиятельное в австрийских и германских украинофильских кругах.

В виду некоторого поворота в украинофильских кругах в нашу пользу, а равно заманчивости использовать людей, нам преданных, в Галиции и Северной Венгрии и легкости полуофициальных сношений с ними, я решил испробовать эту организацию и немедленно, воспользоваться путешествием главного руководителя из Швейцарии в Германию и Австрию. Пока задача дана самая общая — выяснить людской запас и состав внутренних депо в Германии и Австрии и установить связь с имеющимися в Австрии лицами".

Ставка и эту организацию приняла под свой флаг.

Все эти организации за пять месяцев (декабрь 1916 г. — апрель 1917 г.) стоили Ставке 273.363 фран. франка.

Видимо, особого доверия к Игнатьеву Ставка не имела. Генерал-квартирмейстера Ставки ген. Пустовойтенко волновало положение дел у Игнатьева. От времени до времени он его об этом запрашивал, давая в то же время поручения ген. Палицыну "детально ознакамливаться с организацией Игнатьева" и т. д.

На один из таких запросов Игнатьев 2 марта 1917 года ответил, что положение "Римской" организации без изменений. Организация "Шевалье" — несколько расширилась и в первой половине марта ожидается получение сведений из Галиции, Литвы и центральной Германии. За это время, якобы, удалось добиться от сотрудников, чтобы ими обращалось главное внимание на цели более военного характера.

"Организация "Испанская" — по словам Игнатьева, — была совершенно реорганизована, но работа ее все же оставалась неудовлетворительной, что Игнатьев объяснял "характером элементов, работавших в ней".

Как видим, за пять месяцев, как Ставка связалась с Игнатьевым, израсходовано было уже около 150.000 рублей, организации же его все организовывались и переорганизовывались, а результатов никаких не было.

13 марта 1917 года Ставка телеграфировала ген. Палицыну:

"Отсюда в высшей степени трудно дать определенные указания о размерах расходов, которые необходимы для получения нужных сведений. Прошу вас детально ознакомиться с организацией графа Игнатьева 2-го, разобраться, насколько необходимы и производительны расходы в настоящих размерах и не слишком ли широко ведется дело в том смысле, что переплачиваются излишние деньги…"

Генерал Палицын ответил:

"Ознакомился. Сумма общего годового расхода велика. Отвечают ли сведения размеру расходов — ответ может дать Ставка и фронты. В работе здешнего руководителя есть известная система, и скажу — творчество. Отчетность ведет сам. Уплата знает оправдательные документы. Знает все нити, потому обман, хотя и возможен, но незаметно от него произойти не может. К сожалению, в этом деле вообще сплошной обман. Если хотите дело вести далее, строго объедините в его руках и ваших. Не надо деятельности фронтов и Огенквара… "Шевалье", № 8 и "Римская" — еще не устроены и судить о них, поэтому нельзя. Теперь все дорого, конкуренция громадная и опасность работы тоже велика. Организации, кроме 1, 2 и 5 (первые две — фронтовые, последняя, "Римская" — Ставки), имеют случайный характер и все в совокупности не лишены известного загромождения, но выйти из этого сразу без опасения разрушить очень многое — нельзя. Если доверяете здешнему руководителю, то сосредоточьте с 1-го мая у себя и у него все средства, расходуемые фронтами, и тогда общее руководство будет возможно. Вы прислали деньги для организации "Гаврилова", а Западный фронт согласился взять ее на себя и, вероятно, тоже пришлет на это деньги. Определить сумму, которая ежемесячно должна отпускаться — не могу, ибо, прежде всего не знаю, что вам нужно и в каких размерах можете расходовать. Но думаю, что в течении нескольких месяцев деятель здесь может, получив от вас указания, постепенно сократить размеры расходов без ущерба для дела".

На это, ничего по существу не говорящую, телеграмму, 28 марта ответил ген. Лукомский, что "исполняющий должность Главковерха нашел невозможным сосредоточить руководство всем делом в Ставке".

26 апреля Игнатьев опять доносил о положении "организаций" Ставки. Он писал, что "Римская" организация "все еще оставалась без изменений, относительно же организации "Шевалье", хотя и ожидалось получение определенных сведений в половине марта, тем не менее все это затянулось. С одной стороны, полагаю, что эта задержка произошла из-за всяких непредвиденных мер, принимаемых неприятелем, а с другой, — опасаюсь, что наше внутреннее положение (февральская революция) могло отразиться на политических взглядах и отношениях сотрудников".

В "Испанской" организации был "арестован около полутора месяцев тому назад один из важных звеньев для передачи. Пришлось всю ее заново реорганизовать и сейчас усиленно работаем над этим вопросом".