Константин Звонарев - Агентурная разведка. Книга первая. Русская агентурная разведка всех видов до и во время войны 1914-1918 гг.

Как видим, еще и в конце апреля можно было сказать, что "воз и ныне там".

В то время между Ставкой и Ген. штабом была в полном разгаре переписка об объединении всей зарубежной агентурной разведки в Ген. штабе. Переписка эта началась в 1915 году и тянулась почти целых два года.

В своем последнем докладе (29 августа 1917 г.), до фактического перехода всей зарубежной агентурной разведки в Ген. штаб, Игнатьев рисовал следующую картину — положения организаций Ставки:

"Во главе организации "Шевалье" стоит лицо, имеющее возможность использовать свои связи среди организаций отдельных национальностей, поддерживающих сношения с занятыми областями. Только в июне месяце должны были основаться резиденты в Австро-Венгрии, работавшие специально по военной разведке, сведений от которых еще не поступило. Остальные осведомители делают периодические поездки и, как активные политики, доставляют сведения по политическим вопросам, лишь отчасти касаясь военных вопросов". Но сам Игнатьев был вынужден сознаться, что организация лишь "к концу войны вероятно сможет принести большую пользу".

Организацию "Римскую" в конце концов и Ставка приказала ликвидировать как чересчур дорогую и подозревавшуюся в провокаторстве. Даже сам Игнатьев, знавший мнение Огенквара о ней и то, что ранее от ее услуг было приказано отказаться военному агенту в Риме, сейчас высказывал свои сомнения:

"…Мною неоднократно делались попытки проникнуть вглубь этой организации… Все эти попытки оканчивались неудачами…

"Организация эта, несмотря на всю ценность даваемых ею сведений и их правдоподобность, не раз подтвержденную событиями, лично у меня всегда вызывала некоторые сомнения исключительно потому, что, зная условия работы и технику дела, мне казалась подозрительной замечательная регулярность в "их получении, отсутствие арестов, провалов в Швейцарии — словом, доведенная до точности, почти механической. В моей, по крайней мере, практике это был случай совершенно исключительный. Несмотря на эти сомнения, несмотря на огромные средства, которые поглощает организация, — я считаю, что даваемые ею сведения при соответствующей обработке и проверкой другими организациями заслуживали полного доверия и не раз подтверждались событиями".

Далее Игнатьев высказывал предположение, что эта организация работала еще на другую страну, предположительно Румынию.

Ставка, не говоря специально о результатах работы "Римской" организации, так оценивала сведения о перевозках:

"…В виду крайней трудности добывать достоверные сведения о перевозках, а с другой стороны — полной возможности для недобросовестных агентов посылать вымышленные сведения, казалось бы, желательным совсем отказаться от получения агентурным путем сведений о перевозках, которые в весьма редких случаях совпадают с действительностью, а если и оказываются верными, то обыкновенно уже раньше известны из данных нашей или союзной войсковой разведки"…

Как известно, "Римская" организация как раз занималась только доставкой сведений о перевозках.

Исходя из всех этих соображений Игнатьева и Ставки, мы склонны думать, что "Римская" организация состояла на службе германской контрразведки. Сведения о перевозках войск, когда операция уже началась, вреда германским войскам причинить не могли. "Римская" же организация эти сведения давала без исключения только тогда, когда операция немцев уже была в разгаре.

Как бы то ни было, в конце концов эта злосчастная "Римская" организация, вводившая русскую разведку в течении трех почти лет в заблуждение и пожравшая около двух миллионов рублей, была ликвидирована в ноябре 1917 года.

За Ставкой числилась еще "Румынская" организация, возникшая в связи с "Африканской" организацией Западного фронта. Но еще в августе 1917 года работа этой организации находилась в стадии переговоров и сам Игнатьев не мог сказать, чем эти переговоры окончатся.

Имелась еще так называемая "Американская" организация, во главе которой стоял американский подданный, работавший "даром" в пользу русских. Во второй половине 1917 года он был зачислен капитаном американской армии и назначен в американское разведывательное отделение в Париже. В его распоряжении имелись два резидента, из коих один, якобы, служил в цирке в Берлине, другой — в Будапеште. Донесения поступали два раза в месяц через американское консульство или через жену этого циркового артиста, служившую в Цюрихе.

Кроме этих агентов, был еще какой-то немец, имевший возможность давать хорошие сведения по занимаемому им в Германии положению (якобы, служил в разведывательном отделении штаба одной из германских армии), но действовавший очень осторожно. Эта организация, якобы, дала сведения о планах противника и о политическом положении Польши. Стоила она 6.000 франков в месяц.

Наконец, следует “организация № 11 ”, целью которой Игнатьев ставил установление связи с нашими военнопленными в Германии, способствование им в побегах, осведомление их о всем делающемся в России и союзных странах, снабжение необходимыми инструкциями и припасами для саботажа (активной разведки) и добывания сведений". По словам Игнатьева, в этом деле работал один русский, бежавший из плена и оставивший некоторые связи в германских лагерях для военнопленных; до войны этот человек эмигрировал из России.

Вот и все, что имела Ставка по агентурной разведке. Игнатьев на содержание всех этих "организаций" Ставки истратил в 1917 г. 60.000 рублей…

Каковы же были результаты работы Игнатьева 2-го?

Этим вопросом в 1917 году начали интересоваться и Ставка, и Ген. штаб.

17 мая 1917 года Ставка телеграммой запросила все штабы фронтов, пользовавшихся услугами Игнатьева, считают ли они достаточно ценными сведения, получавшиеся от его организаций и признают ли "необходимым, или хотя бы желательным, продолжение работы этих организаций?"

Штабы Северного, Западного и Юго-Западного фронтов ответили, что работа организации Игнатьева их удовлетворяет и продолжение этой работы желательно. Правда, почти все они указали на чрезмерную дороговизну этих организаций и на то, что денежные отчеты Игнатьева за все время никем не проверялись. И действительно, если сопоставить доклады Игнатьева о работе его сети штабам фронтов, Ставке и Генеральному штабу, то бросается в глаза, что одни и те же организации, только под другими номерами и названиями, фигурируют почти во всех докладах. Из докладов также видно, что на содержание одной и той же организации он требовал и получал деньги и от штабов фронтов, и от Ставки, а нередко и от Генерального штаба. Эти факты наводят на кое-какие размышления относительно денежной честности Игнатьева… Тратил же Игнатьев около четырех миллионов франков в год (1916 г.).