Валентин Седов - Славяне в древности

Восстанавливая этническую карту Европы конца бронзового века Г. Коссннна считали, что южными соседями германцев были кельты, а восточными — иллирийцы, которые идентифицировались с населением лужицкой культуры.

Что касается славян, то, согласно представлениям этого исследователя, они издревле обитали в Припятском Полесье, и только после 375 г. н.э., когда нашествие азиатских племен вызвало отлив германцев на запад и юг, они стали быстро и активно расселяться и вскоре освоили земли до Эльбы, заняли Балканы и Адриатику.

Рис. 5. Прародина славян по М. Фасмеру. а — восточная граница распространения бука; б — то же граба; в ~ то же тиса

Авторитет Г. Коссинны в европейской доистории был огромным. Его концепция в течение некоторого времени сказывалась и на освещении славянского этногенеза. Многие немецкие ученые, в том числе н такие крупныеархеологи, как B. Лa Бом, М. Ян, Э. Блюме, Б. Рихтхоффен, Э. Петерсен, работали под воздействием школы Коссинны.

Припятско-среднеднепровскую прародину славян попытался аргументировать известный филолог-славист М. Фасмер 18. Им были проанализированы лингвистические и топонимические данные. Языковые материалы дали основания говорить, что ближайшими соседями праславян были балты и иранцы, причем последние этносы были разделены славянской территорией, а балты, в свою очередь, разграничивали славян и финнов.

Древние языковые контакты славян с германцами и кельтами при этом отрицались.

Анализ водных названий западноевропейских земель выявил древние ареалы кельтов, германцев, иллирийцев и фракийцев, после чего славянам ие осталось здесь места. Все это, по мнению М. Фасмера, указывает на локализацию славянской прародины в бассейнах Припяти и среднего течения Днепра, где выявляется несколько десятков рек со славянскими названиями. В пользу этого, как полагал исследователь, говорят и ботанические данные (рис. 5). На этой территории славянский язык выделился из балто-славянского и начал самостоятельное развитие. Общеславянский период определялся М. Фасмером периодом между 400 г. до н.э. и 400 г. н.э., а балто-славянское единство относилась к предшествующему времени.

Notes:

Niederle L. Slovanske staro2itaosti. Praha, 1902—1919. D. I—III; Idem. Zivot starjch slovanfi. Praha, 1911—1925. D I—III.

Niederle L. Manuel de Pantiquite slave. Paris, 1923—1926. T I—П; Idem RukovSf slovanskd archeologie Praha, 1931; Нндерле Л. Славянские древности. М., 1956.

Szulek В. Pogled iz biljarstva u pravien slavenach // Rad Jugoslavskoj Akademn 1877 XXXIX. S 1—64.

Rostafinski J О pierwotnych siedzibach l gospodarstwie Slowian w przedhistorycznych czasach // Sprawo2dania Akademii Umiejetnosci Krakow, 1908. XU. S. 6—25

Brttckner A. Zur Geschichte der Buchenbenennung U Zeitschrift fttr Vergleichende Sprachforschung aufdem Gebiete der indogermanischen Sprachen. 1913. XLVI. S. 193—197.

Milewski T Zarys j^zykoznawstwa og61nego T I—II. Lublin; Krakow, 1947—1948.

Peisker J. Die filteren Beziehungen der Slaven zu Turkotataren und Germanen. Berlin, Stuttgart, 1905, Idem The Expansion of the Slaws II Cambridge Me¬dieval History. 1914 V. П

Погодин А.Л. Из истории славянских передвижений. СПб., 1901.

Погодин А.Л. Лекции по славянским древностям. Харьков, 1910.

Rozwadowski J. Ze studjdw nad nazwami rzek slowianskich. Lw6w, 1910; Idem Kilka uwag do przedhistorycznych stosunk6w Europy wschodniej na podstawie nazw w6d U Rocznik slawistyczny 1914. VI; Idem. Studia nad nazwami wod slowjanskich Krakdw, 1948.

Шахматов А. А. К вопросу об образовании рус¬ских наречий и русских народностей И Журнал Министерства народного просвещения. СПб., 1899. CCCXXII. С. 324—384; Он же. Очерк древнейшего периода истории русского языка И Энциклопедия славянской филологии. Пг., 1916; Он же. Введение в курс истории русского языка. Пг., 1916; Он же. Древнейшие судьбы русского племени. Пг., 1919.

Schachmatov А.А. Zu filtesten slavisch-kettischen Beziehungen И Archiv fttr slavische Philologie. Berlin, 1912. Bd. ХХХШ. S 51—99

Брук П.А. Взглады академика Шахматова на доисторические судьбы славянства // Известия Отделения русского языка и словестности Академии наук. 1921. Т. XXII, кн. 2. С. 150-179; Ильинский Г.А. Проблема праславянской прародины в науч-ном освещении А.А.Шахматова//Там же. 1922. Т. XXV. С. 419—436.

Соболевский А.И. Русско-скифские этюды // Известия Отделения русского языка и словестности Академии наук. 1921.Т. XXVI. С. 1—44; Он же. Славяно-скифские этюды // Там же. 1922. Т. XXV3I. С. 2S2—332.

Погодин А.Л. Теория академика А.И. Соболевского о двояком происхождении славянского племени // Slavia. Praha. 1930—1931 Т IX.

Kossinna G. Die Herkunft der Germanen. Zur Methode der Siedlungsarchfiologie. Wtirzburg, 1912

Кроме вышеназванной книги можно указать: Kossinna G Zur aiteren Bronzezeit Mitteleuropas. Berlin, 1912; Idem. Die deutsche Vorgeschichte, eine hervorragend nationale Wissenschaft. Wurzburg, 1913; Idem. Ursprung und Verbreitung der Germanen in vor- und fhlhgeschichtlkher Zeit Leipzig, 1927; Idem. Die Indogermanen. Berlin, 1932

Vasmer M Die Urheimat der Slawen // Der ostdeutsche Volkboden. Breslau, 1926. S. 118—143

20—30-е гг. XX в. характеризуются бурным развитием славистики в Польше. Много внимания при этом лингвисты и археологи уделили проблеме происхождения и эволюции славянского этноса и языка.

Большинство польских исследователей этого времени отстаивали западное происхождение славян, утверждая, что их прародина находилась в междуречье Вислы и Одера. Этногенетические работы немецких ученых того же времени, в которых эти земли отводились германским племенам, стали импульсом в разработке так называемой автохтонной (висло-одерской) прародины славян.

Наибольшую роль в развитии концепции этногенеза славян от лужицких племен эпохи бронзы сыграл польский археолог Ю. Костшевский (1885—1969 гг.). Обращаясь к проблеме гипотетической балто-славянской общности, исследователь писал, что можно говорить только о длительных соседских контактах праславянских и прабалтских племен, поскольку археологической культуры, которую можно было бы связывать с балто-славянской общностью, обнаружить не удается. Историю славян следует начинать с лужицкой культуры, поскольку через ряд последующих звеньев ее можно связать с культурой раннесредневековых славян, зафиксированных историческими источниками. Согласно построениям Ю. Костшевского, в конце I тыс. до н.э. в области расселения лужицких племен расселились носители поморской культуры, и в результате их взаимодействия в междуречье верхних течений Вислы и Эльбы складывается пшеворская культура, связываемая уже с историческими венедами. Верхней хронологической границей этой культуры, по Ю. Костшевскому, было IV столетие, когда в результате «великого переселения народов» облик славянской культуры претерпел существенные изменения 1.

В 30-е гг. XX в. окончательно была разрушена так называемая «буковая» аргументация днепровской прародины славян. Анализы торфа, взятые в торфяниках Великопольши и Польского Поморья, показали, что в конце эпохи бронзы и начале железного века в условиях суббореального периода бук был не известен восточнее Эльбы-Заале. Это стало дополнительным аргументом в пользу висло-одерской прародины славян.

Концепцию висло-одерского происхождения славян и отождествления их с носителями лужицкой культуры развивали в своих трудах многие польские археологи, в том числе Л. Козловский 2, Т. Сулимирский и К. Яжджевский. Результаты археологических изысканий исследователи пытались связать с достижениями лингвистики. Так, Т. Сулимирский картографировал схему Х. Хирта (рис. 6), указывающую на степень родства и близости на основе сравнительно-исторического языкознания праславянского с другими древними индоевропейскими языками, что соответствовало его археологическим выводам 3. К. Яжджевский на основании археологических материалов составил исторический атлас славян 4, показав в нем территории их расселения на разных этапах начиная с эпохи бронзы (рис. 7).