Array Сборник - Великие русские женщины. От княгини Ольги до Терешковой

В революционном 1917 году Сергей Дягилев начал работать над балетом «Парад». Над постановкой трудилось целое созвездие талантов: либретто принадлежало перу Жана Кокто, музыка – Эрику Сати, хореографией заведовал Леонид Мясин, а декорациями и костюмами занимался уже известный в то время испанец Пабло Пикассо.

Окончив балетную школу, Ольга приобрела навыки и знания настоящего профессионала (1909)

За плечами художника уже были «розовый» и «голубой» периоды, его кисть дала начало кубизму, он сам успел сойтись и расстаться с натурщицей Фернандой Оливье и Евой Гуэль, женой польского художника Луи Маркусси, когда судьба столкнула его с Хохловой, сохранившей в славящейся свободными нравами театральной среде не просто скромность, а даже какую-то строгость. Пикассо не сразу заметил в кордебалете статную и необыкновенно привлекательную девушку, но присмотревшись, влюбился безоглядно. Дягилев предупреждал художника: «Будь осторожен, она русская, а с русскими не шутят, на них женятся!» Но испанца было уже не остановить…

Дягилев предупреждал Пикассо: «Будь осторожен, она русская, а с русскими не шутят, на них женятся!»

Пабло познакомил Ольгу со своей матерью во время гастролей труппы в Барселоне. Поначалу сеньора Мария Пикассо Лопес была против брака сына с русской балериной, она хотела невестку-испанку. Однако благородная и идеально воспитанная девушка произвела на нее прекрасное впечатление, а дело довершил портрет Ольги в мантилье, написанный Пабло. Будущая свекровь сдалась и только попыталась предупредить: «Бедная девочка, ты не знаешь, на что обрекаешь себя. Пабло озабочен только собой».

Но пути назад у Хохловой уже не было. Труппа Дягилева отбывала на гастроли в Южную Америку, и она не видела для себя смысла продолжать балетную карьеру: двадцать пять лет – не рубеж ли для кордебалетной танцовщицы? 18 июня 1918 года Ольга и Пабло обвенчались в Париже в православном соборе Александра Невского.

Пабло Пикассо в мастерской (1940)

Свидетелями на свадьбе Пикассо были Сергей Дягилев, Жан Кокто, Гийом Аполлинер, среди гостей – Гертруда Стайн, доверенное лицо художника, Макс Жакоб, Игорь Стравинский. Друзья Пабло удивлялись, откуда такая страсть к женщине, уступавшей в красоте и темпераменте и Фернанде, и Еве? И откуда такая уверенность, что эта любовь – единственная и навсегда, что другой не будет? Пикассо готов был подтвердить это не просто словами: он заключил с Ольгой брачный контракт, согласно которому в случае развода все имущество будет разделено поровну, включая его картины.

«Ольга дебютировала у нас как довольно способная любительница, но под руководством Чекетти в ней развилось подлинное дарование»

Молодые переехали в двухэтажную квартиру на улице Ля Бовси. Один этаж заняла мастерская Пикассо, и там царил невероятный кавардак: наваленные на полу и стульях книги, наброски, мольберты, краски, картины самого Пабло и его друзей, расставленные вдоль стен и просто сложенные в углу комнаты, подставки с начатыми скульптурами, стол с заготовками для керамики… Второй этаж был отдан во власть Ольги, и она создавала свой новый дом, стараясь наполнить его аристократизмом и красотой.

До встречи с Хохловой Пабло писал в стиле кубизма, но ее пугали картины мужа. Философ Николай Бердяев писал: «В картинах Пикассо чувствуется настоящая жуть распластования, дематериализации, декристаллизации мира, распыление плоти мира, срывание всех покровов». А на родине Ольги уже вовсю бушевал пожар революции, ей больше некуда было возвращаться. Так можно ли упрекать молодую женщину в том, что ей хотелось красоты и покоя?

Рождение сына на некоторое время улучшило атмосферу в семье (1930)

Пикассо писал портреты Ольги один за другим. «Я хочу узнавать свое лицо», – говорила русская муза, и художник подчинялся. Живопись маэстро того времени – это возвращение, пусть и неполное, к классической манере. Ольга стремилась не просто вести светскую жизнь, она хотела, чтобы Пикассо участвовал в этом, заводил нужные знакомства, набирал заказчиков, находил покровителей. Куда бы Пабло ни пришел с красавицей-женой – в фешенебельный ресторан, на званый обед, прием или бал – им везде были рады, теперь Пикассо окружали не безвестные натурщицы и художники с Монмартра, а признанные таланты, равные ему самому, и аристократы крови: будущие правители Монако принцесса Шарлотта и принц Пьер, король Португалии Мануэль, Марсель Пруст, Джеймс Джойс, Сомерсет Моэм. Художника покорили «мудрость и спокойствие» супруги, «куда более редкий дар, чем умение танцевать». Он – настоящий денди, в смокинге и с золотыми часами, она – «с гордой осанкой и неприступностью поистине аристократической», как писал Пабло своей подруге Гертруде Стайн. Чета Пикассо прочно втянулась в светскую жизнь французской столицы.

Кубизм (фр. cubisme, от cube – «куб») – художественное направление во французском искусстве начала ХХ века. Последователи этого направления строили свое творчество на том, что все многообразие форм и вся сложность жизни могут быть переданы предельно простыми пространственными моделями и формами. По сути, кубизм представляет собой примитивизм, выраженный через геометрически правильные фигуры. Основоположник кубизма – П. Пикассо (картина «Авиньонские девицы», 1907). Крупнейшие представители: Ж. Брак, Х. Грис, Л. Маркусси, М. Дюшан, Ф. Пикабиа, А. Архипченко, Ж. Липшиц, А. Лот.

Но такая идиллия не могла длиться вечно. Необузданная, не привыкшая отказывать себе ни в чем натура художника стала тяготиться оковами респектабельности и светских условностей. Отношения Пикассо и Хохловой начали портиться. Но в феврале 1921 года Ольга родила сына Пауло (Поля), и это улучшило атмосферу в семье. Пикассо впервые познал счастье отцовства, он снова писал свою русскую музу, и на сотнях – сотнях! – картин не только прекрасная женщина, но и ребенок. Мать и дитя, Ольга и Поль… Никогда больше на полотнах великого мастера не было такой умиротворенности, такого глубокого счастья.

Хохлова обожала сына, она так надеялась, что его рождение скрепит распадавшиеся узы, связывавшие ее с любимым Пабло! Но даже первенец уже не мог удержать Пикассо. Светская круговерть, размеренная, продуманная до самого конца, обеспеченная жизнь все больше раздражали испанского гения. Ольга не понимала его друзей – бунтарей от искусства, они не желали принимать ее, а сердцем Пабло уже снова владела страсть, по сути единственная в его жизни – творчество. Все равнодушнее становился он к сыну и жене, которая, теряя былое величественное спокойствие, постепенно превращалась из изящной аристократки в несчастную, вечно недовольную полнеющую женщину.