Array Сборник - Великие русские женщины. От княгини Ольги до Терешковой

Лиля и по природным данным была не похожа на других детей – яркая, рыжая, большеглазая, – и усиливала несхожесть своим своенравным, временами странным поведением. Эльза же была спокойной, милой голубоглазой блондинкой; сестры смотрелись рядом как чертенок и ангелочек.

Яркая, рыжая, большеглазая, Лиля с юных лет производила на людей неизгладимое впечатление

Интересы юной Лили были так широки, что она пристрастилась к посещениям кружка по изучению политической экономии. В этом кружке верховодил Осип Брик, Ося, который учился тогда в восьмом классе гимназии. Это был мальчик из интеллигентной и обеспеченной семьи. Четырнадцатилетняя девушка влюбилась в семнадцатилетнего Осю. Так изучение политической экономии привело Лилю к первой (и главной) любви в ее жизни. Лиля вспоминала: «Мы стали встречаться ежедневно, но Ося испугался и в один из вечеров сказал мне, что ошибся и что недостаточно меня любит. Я больше удивилась, чем огорчилась. Но вскоре поняла, что каждую минуту хочу быть вместе с ним. Когда Ося садился на окно, я немедленно оказывалась в кресле у его ног, а на диване я садилась рядом и непременно брала его за руку. Только один раз за полтора года он как-то смешно и неловко поцеловал меня». Осип не был уверен в своих чувствах. После первой же размолвки Лиля, которая в собственных чувствах была уверена, решила покончить с собой, приняла яд, но он неожиданным образом подействовал как слабительное. Оказалось, что этим комичным эффектом Лиля была обязана матери, которая вовремя насторожилась и подменила таблетки. И вскоре Осип Брик принял решение. Он написал родителям, что женится на Лиле: «Я ее люблю безумно; всегда любил. А она меня любит так, как, кажется, еще никогда ни одна женщина на свете не любила». В 1912 году они поженились, несмотря на то что родителям Осипа невеста совершенно не нравилась.

Брики с Владимиром Маяковским и сотрудником советского посольства (Париж, 1923)

На окружающих Лиля по-прежнему действовала неотразимо. Однажды в поезде на нее стал заглядываться странный господин: в дорогой бобровой шапке, кафтане с шелковой подкладкой, но почему-то с грязными ногтями и сальной бородой. Он с девушкой заговорил: «Ты приходи ко мне обязательно, чайку попьем, ты не бойся, приводи мужа, только позвони сначала, а то ко мне народу много ходит, телефон такой-то…» Это был печально известный Григорий Распутин. Лиля, которая не чуждалась интересных знакомств, готова была к нему пойти, но осмотрительный Осип не разрешил. Интересные знакомства были одним из ее основных увлечений. Она любила неординарных людей, любила талантливых, особенно тех, чей талант только набирал силу; любила направлять, помогать и опекать. В 1915 году Эльза привела в дом Бриков молодого поэта Владимира Маяковского, с которым у нее в то время был роман. Он поразил Лилю и Осипа сразу и навсегда, и своим талантом, и темпераментом. Маяковский прочел им поэму «Облако в штанах». Лиля потом писала: «Я потеряла дар речи. Первым пришел в себя Осип Максимович.

Интересные знакомства были одним из ее основных увлечений. Она любила неординарных людей… особенно тех, чей талант только набирал силу; любила направлять, помогать и опекать…

Он взял у него тетрадь и не отдавал весь вечер. Последнее время ничего не хотелось читать. Вся поэзия казалась никчемной – писали не те, и не так, и не про то, а тут вдруг и тот, и так, и про то». И Маяковский тут же решил посвятить поэму ей. Притом что его пассия, Эльза, сидела рядом. Маяковский сделал выбор, и Лиля, с ее решительным характером, убедила сестру, что так будет лучше. Эльза подчинилась, но очень страдала; она писала поэту: «А ты мне еще напишешь? Очень бы это было хорошо! Я себя чувствую очень одинокой, и никто мне не мил, не забывай хоть ты, родной, я тебя всегда помню и люблю». Но Маяковский уже любил Лилю.

Лиля Брик и Сергей Параджанов (1970-е)

Начался новый этап в жизни Лили, Брика и Маяковского – так называемая «жизнь втроем». Воображение обывателя рисует самые красочные картины, а пишущие люди не скупятся на фантазии о том, как Маяковский бился головой о дверь, за которой Лиля и ее законный муж занимались любовью. На самом деле Осип Брик переоценил свое отношение к Лиле: он очень любил ее как друга, расставаться с ней не хотел, но как женщина она его интересовать перестала. Фактически они мужем и женой уже не были. У Маяковского не было причин ревновать к настоящему, и он направил свой темперамент на то, чтобы ревновать к прошлому, когда попросил Лилю рассказать о ее первой брачной ночи. Лиля сдалась, рассказала, и поэт разрыдался.

«Меня пугали его напористость, рост, его громада, неуемная, необузданная страсть. Любовь его была безмерна. Володя влюбился в меня сразу и навсегда»

«Меня пугали его напористость, рост, его громада, неуемная, необузданная страсть. Любовь его была безмерна. Володя влюбился в меня сразу и навсегда. Я говорю – навсегда, навеки – оттого, что это останется в веках, и не родился тот богатырь, который сотрет эту любовь с лица земли». Сама же Лиля, хотя и ответила ему взаимным чувством, признавалась, что никого не любила так, как Осипа: «Про такую любовь я не читала ни в каких стихах, нигде. Я люблю его с детства, он неотделим от меня. Эта любовь не мешала моей любви к Маяковскому. Я не могла не любить Володю, если его так любил Ося. Ося говорил, что Володя для него не человек, а событие». Архитектор Алексей Щеглов в воспоминаниях приводил слова Лили в разговоре с Фаиной Раневской: она «отказалась бы от всего, что было в ее жизни, только бы не потерять Осю… Отказалась бы и от Маяковского».

У Брика возник роман с Евгенией Соколовой; чтобы не потерять Осипа, Лиля приняла Соколову в свой круг. И даже после смерти мужа в 1945 году помогала ей, как и родственникам Осипа Максимовича. Лиля вообще была человеком щедрой души, хотя и требовала от окружающих многого. Прежде всего – подчинения. И не подчиняться Лиле Юрьевне было сложно в силу особенностей ее личности. По неписаным, но твердым законам (главный из которых гласил: «Лиля всегда права») Брик всегда должен был жить с ней в одном доме, при любых обстоятельствах. Степень ее влияния на людей трудно переоценить. Из воспоминаний художника Нюренберга: «Это была женщина самоуверенная и эгоцентричная. Маяковский, что меня удивляло, охотно ей подчинялся, особенно ее воле, ее вкусу и мере вещей. Это была женщина с очень крепкой организованной волей. И вся эта воля приносила, мне кажется, пользу творческой жизни поэта. Конечно, она не была Белинским, но она делала замечания часто по существу. Я был свидетелем, когда она делала ему замечания и он соглашался».