Array Сборник - Великие русские женщины. От княгини Ольги до Терешковой

Когда шел поиск актеров на главные роли фильма «Человек-амфибия», режиссер дал установку: «У Гуттиэре глаза должны быть цвета неба, у Ихтиандра – цвета моря»

Тем не менее свой первый экзамен в знаменитое Щукинское училище она провалила. Преподаватели согласились прослушать ее повторно только в виде исключения, из уважения к ее актерскому опыту. Во второй раз она подготовилась лучше и была зачислена на курс.

Анастасия Вертинская с собакой Джимом (1964)

Анастасии всегда хотелось доказать, что она не просто дочь великого Вертинского и не только потрясающая красавица (ни в том, ни в другом не было ее личной заслуги), а уникальная личность, самостоятельная творческая единица, способная на многое. И она это доказала – и себе, и другим. Еще во время учебы Анастасия, игнорируя установки преподавателей, пыталась по-своему решать драматические задачи, ее работы всегда превращались в смелые эксперименты, привлекавшие всеобщее внимание и вызывавшие интерес как у однокашников, так и у театральных мэтров.

Тогда же, в студенческие годы, Вертинская познакомилась со своим будущим мужем и отцом единственного сына – ярким, талантливым, харизматичным Никитой Михалковым, который тоже учился в Щукинском училище. Говорили, что он давно был влюблен в исполнительницу ролей Ассоль и Гуттиэре, а при личной встрече решил добиваться ответных чувств девушки всеми правдами и неправдами.

Никита Михалков, как и Анастасия, учился в Щукинском училище (1977)

Их любовь вспыхнула как пламя, они были безумно увлечены друг другом. Почти сразу молодые стали жить вместе, но официально оформили отношения только после рождения сына Степана, в 1966 году. А через три года последовал развод, ставший для Вертинской «ужасной трагедией».

Лидия Владимировна Вертинская (1923–2013) – советская актриса, художник. Ее родители жили в Китае, сохраняя российское гражданство, там она и появилась на свет. Выйдя замуж за Александра Вертинского, вернулась с ним в СССР. Она не была профессиональной актрисой, но сыграла несколько ярких ролей, сделавших ее кинозвездой: птицу Феникс в «Садко», колдунью в «Новых похождениях Кота в сапогах» и др. После смерти мужа занималась живописью, воспитывала детей и внуков.

Они любили друг друга, но не могли существовать вместе: слишком сильна была жажда самовыражения в каждом из них, слишком большими талантами и масштабными личностями были они оба. И никто не хотел уступать. Супруг Анастасии считал, что жена должна сидеть дома и растить детей, она же видела свое будущее совсем другим, для нее главным было реализоваться в актерской профессии.

Вертинская блистательно сыграла Кити в фильме «Анна Каренина» (1966)

В 1964 году Анастасия продемонстрировала кинозрителям, что может играть не только в романтических мелодрамах. Судьба в лице режиссера Григория Козинцева преподнесла ей роскошный подарок – роль Офелии в фильме «Гамлет». Она работала с Иннокентием Смоктуновским, Михаилом Названовым, Юрием Толубеевым. Это был скачок в профессиональном мастерстве, совершенный при помощи старших коллег, демонстрировавших настоящую магию киноискусства. «Тогда я поняла, что профессия актера – не только ремесло, но и таинство», – вспоминала впоследствии Вертинская.

Анастасии всегда хотелось доказать, что она не просто дочь великого Вертинского и не только потрясающая красавица, но уникальная личность, самостоятельная творческая единица

Следующие большие работы Вертинской – Лиза Болконская в «Войне и мире» Сергея Бондарчука, Кити в «Анне Карениной» Александра Зархи, Мэри в комедии Георгия Данелии «Не горюй!». Анастасия получала хорошие роли, но их было не так много. Во-первых, она не могла играть традиционных советских «героинь», самый востребованный женский типаж эпохи находился вне ее амплуа. Во-вторых, она сама не всегда соглашалась на предлагаемые роли, выбирая только то, что, по ее мнению, было достойно. Практически все роли Вертинской – шедевры, результат кропотливой тонкой работы, продукт своеобразия ее таланта и ее личности.

Родион Нахапетов и Анастасия Вертинская в фильме «Влюбленные» (1970)

Один из любимейших образов Анастасии Вертинской – Мона в телефильме «Безымянная звезда». «Роль такая выпадает один раз в двести лет. Потому что в этой роли есть все – и лирическое начало, и драматическое, и комедийное», – с восторгом говорила Вертинская. В тот период – 1970—1980-е годы – она ощущала себя зрелой сформировавшейся актрисой, которой по плечу роли любого плана. В «Безымянной звезде» она блестяще продемонстрировала свое мастерство.

В 1989 году Вертинская неожиданно для всех на пике популярности оставила работу в МХАТе и уехала за границу – преподавать актерское мастерство. Для нее в этом не было ничего необычного, она всегда была легка на подъем и не боялась перемен.

«Мне нравилось все, начиная с момента упаковки чемодана», – вспоминала актриса. Она работала в Великобритании, Франции и Швейцарии, с удовольствием общалась со студентами, фанатично увлеченными театром, ставила спектакли, имевшие успех.

Но при этом все время возвращалась на родину, без которой «физически заболевала». В 1990-х у нее было несколько интересных ролей в кино, среди них булгаковская Маргарита. Сцена ее полета снималась в экстремальных условиях: Анастасию привязали к вертолету толстым тросом, ее страховали шесть каскадеров. И все это происходило после полуночи на высоте около двадцати метров от земли.

В жизни актрисы было много романов, коротких и длинных, много поклонников и предложений руки и сердца, но она не хотела больше выходить замуж, в тридцать лет осознав, что роль жены – совершенно не ее амплуа. Самыми главными мужчинами для Вертинской всегда оставались отец и сын.

Каждая роль – шедевр (фильм «Дон Кихот», Вертинская – Герцогиня, 1986)

Анастасия Александровна очень переживала, что Степан растет в неполной семье. Хотя они с Никитой Михалковым смогли сохранить дружеские отношения и он принимал активное участие в жизни сына, встревоженной матери часто казалось, что она может чего-то недодать, что-то сделать не так в вопросах воспитания. Она вспоминала своего отца, его безграничную любовь и свою бабушку, ее твердую руку – и ее бросало из крайности в крайность: она то начинала во всем потакать сыну, то, наоборот, была слишком строгой и сурово наказывала его за плохие оценки, забыв, что и сама плохо училась в школе. «Если бы я знала, что из Степана получится такой чудный ребенок, любящий, тонкий и добрый, я бы вообще плюнула и на эту школу, и на все его шалости», – признавалась Вертинская, когда сын стал взрослым.