Дэвид Бойл - Путеводитель по англичанам

Кинорежиссеры разных стран рассказывали историю «Титаника» по-своему. Самый первый фильм, снятый по поручению нацистского министра пропаганды Йозефа Геббельса, изображал трагедию «Титаника» как последнюю судорогу плутократического класса. В американском фильме 1997 года с Кейт Уинслет и Леонардо Ди Каприо показано консервативное лицемерное общество, которому достаточно небольшого толчка, чтобы рухнуть под тяжестью собственных противоречий.

Английский миф отразился только в фильме «Гибель “Титаника”» ( A Night to Remember, 1958) с Кеннетом Мором. Это пронзительная, трагическая, полная героизма и ужасно английская картина, в которой безгранично мужественные герои — за исключением разве что президента судоходной компании «Уайт Стар Лайн», который прыгнул в шлюпку к женщинам и детям, — один за другим встречают неизбежное. Они выкуривают последнюю сигару, стреляют из пистолета в воздух — в этом фильме нет самоубийств, как в «Титанике» Джеймса Кэмерона. И хотя «Гибель “Титаника”» была снята по книге американского писателя Уолтера Лорда, она дает ясный и правдивый взгляд на англичан со стороны, более точный, чем любой взгляд изнутри.

Почему же из всех великих морских катастроф именно «Титаник» оставил в памяти людей неизгладимый след? Возможно, ответ в том, что меланхолическая готовность к неизбежному вкупе с трагическим самопожертвованием поддерживает имидж англичан в собственных глазах. Сердце англичанина болезненно сжимается при мысли о погружении в морскую бездну вместе с кораблем, особенно если речь идет об эпохальном крушении, выпавшем на долю того поколения, которому в самом скором времени предстояло терять жизни и получать увечья на передовой и в окопах Первой мировой войны.

Трагедия стала неотъемлемой частью особых отношений англичан с морем, похожих на отношения с грозной и вспыльчивой возлюбленной. Мы замираем в пронзительном ужасе, когда капитан Смит исчезает под водой вместе со своим кораблем. Мы торопим капитана Рострона, который несется на всех парах сквозь ночь на судне «Карпатия», чтобы найти несколько шлюпок с выжившими и полное море окоченевших трупов. Мы от души симпатизируем Чарльзу Лайтоллеру, старшему из выживших на «Титанике» офицеров, который позднее, в 1940 году, участвовал на своей маленькой яхте в эвакуации солдат союзников с пляжей Дюнкерка. «Кровь англичан пьет океан / Веками, и все не сыт, — писал Роберт Льюис Стивенсон [8] Автор приписал это стихотворение Стивенсону, хотя на самом деле его автор — Редьярд Киплинг. , который, хотя и был не англичанином, а шотландцем, очень точно уловил суть этих драматических взаимоотношений. — Если жизнью надо платить за власть, / Господи, счет покрыт» [9] Перевод Н. Голя. .

«Буквально ради этого», — сказал Эдвард Томас, набрав пригоршню земли, чтобы объяснить, почему он пошел добровольцем на Западный фронт. (Вскоре, в Пасхальный понедельник 1917 года, он был убит снарядом, когда курил трубку.) Под влиянием такого настроения он стал писать стихи, воспевающие английский образ жизни, а самое знаменитое его стихотворение начинается как будто на полуслове: «Я вспоминаю Эдлстроп».

Свои чувства к родной стране он выразил в эссе «Эта Англия». В нем он вспоминает, где и когда впервые испытал чувство дома (это случилось в Куантоксе). «Поезд остановился на безлюдной станции. В вагон вошел только один человек, старик — согнутый, корявый и неприятный, сущий Калибан. Но он был на своем месте, здесь, в сумрачной тишине, пропитанной запахом горящих дров, и все здесь было мне глубоко родным и близким».

Томас представляет этот случай, когда он вдруг услышал «всех птиц Оксфордшира и Глостершира», как своеобразный духовный опыт. Но нам известно немного больше: 28 июня 1914 года, за несколько дней до начала Первой мировой войны, он сделал в своем дневнике запись о поездке из Лондона в Даймок через Оксфорд на Вустерском экспрессе. В ней были слова: «Потом мы остановились в Эдлстропе».

Само стихотворение было написано зимой, 8 января 1915 года. В этот период им овладел приступ небывалой творческой активности: с декабря 1914-го до начала февраля 1915 года он написал тридцать три стихотворения (при этом он по-прежнему публиковался под псевдонимом Эдвард Иставей и делал вид, что не пишет никаких стихов).

Проблема Томаса заключалась в том, что его мучили угрызения совести. Он был состоявшимся писателем и вдохновенным поэтическим критиком и поддерживал георгианцев — молодых участников поэтического движения, среди которых у него было много друзей. Незадолго до того он обнаружил, что и сам может писать стихи. За несколько оставшихся ему коротких лет он написал достаточно, чтобы обеспечить себе почетное место в «Оксфордской книге английского стиха». Но ему не давал покоя совсем другой вопрос: должен ли он идти в армию?

Его страна воевала, и, хотя он уже вышел из призывного возраста и мог не опасаться косых взглядов, ему не хотелось признавать, что им руководит страх. Он мучительно раздумывал, не уехать ли к своему другу Роберту Фросту в Америку или это будет расценено (прежде всего им самим) как попытка сбежать подальше от Западного фронта. В конце концов Томас выбрал армию. Остальное нам известно.

«Эдлстроп» был опубликован спустя три недели после его гибели в журнале New Statesman . Восхищавшийся его творчеством композитор Айвор Герни сказал, что стихотворение обладает «неосязаемой, туманной красотой». Это действительно так, и до сих пор трудно понять, в чем истинная причина его очарования — может быть, в том, что оно словно наяву рисует перед глазами ясную картину последнего мирного лета, погружает нас в давно ушедшее тихое мгновение, а может быть, в невинной безыскусности стихов и авторского взгляда на Англию, привлекающих внимание и сейчас, сто лет спустя.

Банковские каникулы — дни английских святых. В других европейских странах людям дают возможность иногда оторваться от работы и порадоваться хорошей погоде. Даже Банк Англии до 1834 года закрывался в дни 33 религиозных праздников. Но после этого англичанам пришлось изобретать банковские каникулы, чтобы иногда побаловать себя свободным днем: насладиться моросящим дождем, подмокшими сэндвичами с песком и близким соседством со всеми, кто точно так же приехал «приятно провести время».