Заза Цквитария - Берия без лжи. Кто должен каяться?

Претензии, предъявленные Берии, были настолько смехотворны, что возникала опасность того, что рано или поздно сотоварищи заступятся за хотя бы арестованного Берию до того, как будет назначен суд. Именно поэтому было необходимо подключить военных, которые смогли бы решить вопрос без всяких лишних угрызений совести.

Но вот если поставить Президиум перед свершившимся фактом, опасность со стороны коллег была бы устранена, им не оставалось бы ничего другого, как подчиниться свершившемуся, тем более что против военных у них не было никаких средств.

Не меньшей была и проблема охраны Берии, значение которой заговорщики вовсе не переоценивали. В Кремле арест Берии был невозможен, и это доказывается хотя бы тем, что в будущих мемуарах заговорщики даже не смогли объяснить, как же все-таки справились с этой проблемой. Поэтому и было решено ликвидировать Берию, и для достижения цели провели не дворцовый переворот, а военную операцию, включая тяжелую технику и даже авиацию.

Люди Берии отказались бы от борьбы лишь в том случае, если бы Берия был ликвидирован, а иначе он был опасен. Именно на это был рассчитан план Хрущева и Булганина, о котором, вполне возможно, Маленков и не знал.

Наконец поставлю еще один вопрос, связанный с официальной версией «ареста» Берии. Этот вопрос возник бы сам по себе, особенно после прочтения записей Маленкова.

В соответствии с данной версией было назначено заседание не то Совета Министров, не то ЦК. Это подтверждают все, в том числе и Серго Берия.

Как мы могли убедиться, Маленков даже готовился к заседанию, но, несмотря на это, мы знаем о нем лишь понаслышке из слов псевдоучастников. Но, спрашивается, почему? Где же протокол заседания, где стенограмма?

Все уверяют нас, что товарищи, клеймя Берию, выступали с речами, указывают даже на последовательность выступлений, говорят, что и сам Берия оправдывался. Если все были заранее подготовлены к заседанию и старались придать аресту законную форму, то они должны были застенографировать эти речи. Если же им было все равно, будет заседание иметь законную форму или нет, достаточно было одного приказа Маленкова или Хрущева: «Арестовать Берию».

Как видим, решение об аресте было принято лишь в последнюю минуту и отсутствие стенографистки встревожило бы не только Берию, тем более что заседание длилось более часа.

Так или иначе Берия был ликвидирован, но его ликвидации необходимо было придать законную форму. Для массы необходима была легенда о справедливом суде над буржуазным перерожденцем. Хотя до псевдосуда Берии и его «приспешников» еще далеко. До тех пор его должна была судить партия, с которой он посмел тягаться.

С первого взгляда, читая стенограмму пленума, не очень-то и понимаешь, чего же все-таки хотели «обвинители», в чем они обвиняли бывшего министра. Сам характер заговора и форма его осуществления интригуют. Читатель готов к самым ужасным обвинениям, готов услышать на пленуме целый список преступлений, предусмотренных Уголовным кодексом, ожидает, что хоть на пленуме будет понятно, что же такого совершил Берия.

После прочтения речей выступающих можно даже растеряться, не понимаешь самого смысла созыва. Неужели стоило собирать стольких уважаемых людей, чтобы посудачить о том, кому что нравилось в Берии, а кому что не нравилось? В любом дворе бабушки более ясно передают мысль, чем это делали высшие руководители огромного государства.

Но так кажется только с первого взгляда. Проанализировав все обвинения, которые предъявили Берии, можно понять, что логичная мысль здесь есть. Лейтмотивом выступают преступления Берии перед партией, и это дает нам возможность реально оценить, кто был действительным противником Берии. Его противник был многолик, имя ему — партия.

Как уже отметили выше, партия превратилась в джинна, которого выпустил из бутылки Сталин, а запихнуть обратно так и не смог. Берия боролся против этого джинна, целью которого было лишь сохранение собственных привилегий. Борьба с таким страшным врагом была обречена на поражение.

Этот факт еще раз объясняет, почему не сопротивлялись «старогвардейцы» Хрущеву, для которого партия была всего лишь оружием в борьбе с Берией и за власть.

На июльском пленуме у партии были все возможности расплатиться с Берией за все нанесенные ей обиды. По существу данный пленум был настолько слаб и неподготовлен, что его участники не смогли сформулировать каких-либо конкретных доводов, которые можно было бы преподнести как преступление. Но для членов пленума вполне было достаточно и той галиматьи, которую они постарались привести в качестве доводов. Они слушали то, что и хотели слышать.

На неподготовленность пленума и слабость ораторов указывает хотя бы то, что в будущем даже пришлось фальсифицировать стенограмму пленума, что выразилось не только в украшении слов ораторов, но и в их смысловом изменении. Всему виной было то, что на радостях они сказали слишком много глупостей в пользу Берии.

Данная стенограмма, вернее обе стенограммы были предоставлены нам фондом «Демократия», и поэтому ставить под вопрос их подлинность никто не собирался, поскольку данный фонд вовсе не отличается любовью к Берии.

До начала пленума Президиум ЦК КПСС принял «срочное» и «справедливое» решение восстановить в партии бывшего министра МГБ Игнатьева.

Ничего не скажешь, начало впечатляющее. Игнатьева, виновного в большинстве преступлений, в которых обвинят Берию, восстанавливают в партии, Берию же собираются судить. Да, Хрущев рубил сплеча, что и не удивительно, поскольку в этом ему не мешали его менее инициативные коллеги.

Интересно, за какие такие заслуги восстанавливали в партии невинно ущемленного в правах бедняжку Игнатьева? На пленуме, на котором обличали «Дело врачей», «Мингрельское дело» и т. д., все хорошо знали, кто был их настоящим инициатором, и эти преступления ему теперь засчитали в заслугу. Почему в таком случае не освободили из-под ареста Рюмина, Абакумова или Рухадзе?

На данный вопрос трудно дать ответ, поскольку требовать от заговорщиков логических действий трудновато. Хотя этот шаг может показаться вполне даже логичным, если совместить его с тем фактом, что на пресловутом заседании 26 июня должны были разбирать вопрос, связанный с преступными деяниями Игнатьева.

Пройди данное заседание в реальности, на нем была бы решена судьба Игнатьева, а не Берии. Простое совпадение или все же между этими двумя фактами существует связь? Поскольку в деле «ареста» Берии Игнатьев не играл какой-либо особой роли (никакой властью в то время он не обладал), есть подозрения, что данный факт может иметь отношение к смерти Сталина. Под таким углом ставит вопрос Ю. Мухин. Данную версию мы уже рассматривали, и возвращаться к ней не буду.