Александр Ткаченко - Крымчаки. Подлинная история людей и полуострова

– Держи, Коко!

Но он смотрел на Машу. В ту же секунду нож вонзился ему прямо в грудь. Коко рухнул на манеж, а зал взорвался еще большими аплодисментами. Коко лежал неподвижно, а зал аплодировал и аплодировал уже стоя, смутно догадываясь, но так до конца и не понимая, что случилось: Коко случайно убили или он мастерски ушел от своих почитателей на пике славы?

Маша, потрясенная, была вынесена толпой на улицу, которая долго не расходилась, разглядывая и парадный, и черный вход в надежде понять хоть что-то. В течение часа площадь перед цирком опустела. Осталась только одна Маша. Она стояла, как и перед началом, у тумбы с афишей «Жонглер Коко». И плакала, плакала… Вдруг кто-то тронул ее за плечо. Она обернулась и увидела Коко.

– Маша, я сразу нашел тебя, когда разглядывал полный зал из-за кулис. Я давно мечтал об этом. Я сыграл свою смерть, чтобы навсегда вернуться в Карасубазар. Ты поедешь со мной?

Прижавшись друг к другу, они стали медленно уходить от погашенных огней большого цирка.

повесть

Давид шел по своей родной улице, почти подпрыгивая от чувства молодости, удачи и азарта. Он только что вернулся из Карасубазара, там он встретил девушку Басю, и она ему очень понравилась. Была она невысокого роста, с черными азиатскими глазами, со смуглым улыбчивым лицом, говорила только на крымчацком, а по-русски очень плохо. На «он» говорила «она», на «она» говорила «он».

– Типичная крымчачка, – подумал Давид, – у крымчаков ударения ставятся в конце слова, отсюда и путаница.

Была она из бедной семьи, и Давид, подойдя к ней поближе, вдруг увидел, что в летнюю лютую жару, когда пыль жжет ступни даже через подошвы туфель, она была босиком. Ему, коммивояжеру, который занимался поставками обуви в города Крыма из Европы и России, было как-то неловко пытаться подойти к ней. Сам он был одет так, что видна была его состоятельность, но при этом чувство жалости и какой-то врожденной вины двигало им. Он спросил девушку, как пройти к мосту через Карасу. Было это все на том же Ташхане. Бася поняла, что перед ней мужчина значительно старше ее, и сказала, что покажет ему…

Сделав свои дела, Давид вернулся на Ташхан и снова увидел Басю, разглядывавшую в обувной лавке какие-то тапочки. Давид тут же попросил принести несколько пар обуви, из которых выбрал на его взгляд лучшую, и после примерки подарил Басе легкие летние туфли с пряжками по бокам. Поскольку Бася была босиком и ее ноги были в пыли, то хозяин лавки принес мокрую тряпку, и сам Давид, усадив девушку на кожаный пуфик, вытер ей ноги. Бася удивленно, но смиренно и в то же время восторженно все принимала, что и вовсе покорило Давида…

Давид работал на хозяина, владельца больших обувных складов и магазинов в Ак-Мечети. Был он высок, коренаст, волосами рыж, но, несмотря на молодые еще годы, лысоват. Словно желая уравновесить отсутствие волос на голове, но сил роскошные, разметанные по щекам усы. Его корни были турецкими. Рыжий крымчак по фамилии Зенгин окончил крымчакскую школу, затем русскую, даже выучил немецкий, и поэтому работу нашел себе с размахом: поездки, коммерческие встречи, в общем – деньги-товар-деньги… Был исполнительным и безупречно честным, за что и любим хозяином. Бася оставила след в его душе, и в следующий раз по приезде в Карасубазар он сразу же нашел ее и пошел к родителям свататься. Вскоре они поженились, и он привел ее в квартиру, которую снимал в центре Ак-Мечети…

Мама водила меня гулять по городу, и часто мы проходи ли мимо одного и того же двухэтажного дома. Дом был старой постройки с довольно высоким фундаментом и крепкими стенами, в шесть окон на каждом этаже, с нишей для входной двери. Ниша была с аркой, и к ней вели ступени с железными перилами, покрытыми деревом… В доме почти всегда горел свет, чувствовалось, что в нем было весело. Снизу, с тротуара, был виден лепной высокий потолок. Да и окна переливались каким-то необыкновенным светом, вероятно, от разноцветных дорогих абажуров. Мама останавливалась возле окон, смотрела снизу на потолок, брала меня крепче за руку, вздыхала, и мы шли дальше. Дом стоял в самом центре города, на одной из уютных улиц. Однажды мама, когда я стал постарше, призналась мне, что в этом доме жила ее семья до революции: и бабушка Бася, и дедушка Давид, сестры Женя, Сима и братья Аркадий и Семен, когда были маленькими.

– И что? – спросил я.

– Теперь там живут другие люди.

– А зачем мы сюда ходим?

– Станешь постарше – поймешь…

Давид честно зарабатывал свои деньги и содержал семью. Через год уже родилась моя мама и был на подходе дядя Семен. Но купить свой дом было практически невозможно. Помог случай.

Давид поехал в очередной раз в Европу для закупки большой партии товара. Хозяин сказал:

– Давид, речь идет о целом пульмановском вагоне, будь повнимательнее…

Три месяца Давид мотался по Берлинам, Лондонам и Парижам, по другим городам поменьше, заключил сотни контрактов. И вот наконец в итальянском городе Милане был загружен целый вагон обуви различных моделей, образцов и размеров. За все было заплачено по счетам через международные банки. И теперь вагон, прицепленный к товарному составу, покатил по железным дорогам многих стран, становясь принадлежностью и игрушкой разных пространств и случаев. На нем был привешен сертификат с указанием адреса – Россия, Крым, станция Ак-Мечеть и фамилия хозяина…

Давид поехал домой другой дорогой со спокойной совестью. Доложился хозяину, и они стали ждать, когда вагон придет на станцию. Через некоторое время пришло сообщение, что вагон прибыл. Они вместе поехали на товарную станцию и увидели свой вагон. Им сказали, что завтра начнут разгружать и вывозить товар на склады и по магазинам. Утром же, когда более тридцати подвод были готовы загружаться, Давид вдруг с ужасом увидел, что вагона с обувью на месте нет. Они с помощниками оббегали всю станцию, подключили к поиску полицию и сыщиков, но вагона не было нигде. Пропало целое состояние. Давид чувствовал себя виноватым, хотя, конечно же, вины на нем не было. Вагон по существовавшим правилам был под охраной станции, пока его не разгрузят.

Никто не мог найти вагон с обувью. И Давид решил сам спасать ситуацию. Точно вычислив, для чего был угнан целый вагон с таким товаром, он поехал на станцию Инкерман. Он понял, что похитители решили угнать его в Стамбул, пройдя таможню в Инкермане за взятку и загнав его по рельсам на паром. Когда он примчался в Инкерман, то увидел непостижимое количество новых и старых, пассажирских, грузовых и товарных составов, состоящих из одинаковых вагонов, похожих на его вагон с обувью… В глазах зарябило, ему чуть не стало плохо… Как отыскать свой вагон в этом вагонном «стаде»?