Владимир Филиппов - 10 мифов Древней Руси. Анти-Бушков, анти-Задорнов, анти-Прозоров

Но Певца Языческой Руси это не устраивает, и он продолжает пичкать народ байками про «добреньких русов», упорно отказываясь называть вещи своими именами. Писатель не признаёт другого взгляда на историю, ведь только его собственные идеи имеют право на существование.

Лев Рудольфович бушует как океан: «Позвольте же поверить не современным историкам, на которых, видать, шапки синим пламенем полыхают. И не отвлеченным толкам Диакона о «варварской жадности». Мы поверим фактам, сообщаемым Ибн Мискавейхом, летописью, тем же Диаконом. А факты говорят, что расширение границ Руси, стяжание славы и жертвенное Служение ратным Богам (у Святослава еще укрепление Древней Веры и объединение славян) были бесконечно важнее русам, чем набивание седельных мешков окровавленным барахлом (захвата сырьевых ресурсов колоний, контроля над нефтяными месторождениями и пр.) – смысл и суть войны для просвещенного человечества XVIII–XXI веков».

Спорить с Прозоровым – дело по большому счёту неблагодарное, поскольку, выдвинув какой-либо постулат, он моментально начинает всё под него подгонять, частенько занимаясь откровенной фальсификацией. Лев Рудольфович коварен!

Хотите примеров, которые опровергают постулаты нестяжателя Прозорова о смысле заморских походов русов – пожалуйста!

«И много же святых церквей огневи предаша, манастыри и села пожгошаи, имения немало обою страну взяша» ( Пискаревский летописец ). О том же пишет и В.Н. Татищев, который использовал в своей работе Иоакимовскую летопись и является для Прозорова непререкаемым авторитетом: «И всю страну Никомидскую попленил, и суду всю их пожег и побрал. Много же святых церквей, и монастырей, и сел пожгли и имение многое от обоих стран взяли».

Теперь слово Лиутпранду Кремонскому, человеку, который обладал информацией о походе Игоря на Империю в 941 году, можно сказать, из первых рук. Поскольку его отчим в это время находился в Константинополе в составе посольства итальянского короля Гуго – «Игорь в это время опустошал морское побережье». Под понятием «опустошал» начиная с античных времён авторы всегда подразумевали организованный погром и грабёж захваченных территорий. И русы здесь явно не были исключением.

Снова обратимся к былине «Волх Всеславович». В ней конкретно показано, как после разгрома Индийского царства главный герой делит с дружиной добычу:

Идейные соображения, на которые столь падок Прозоров, отсутствуют начисто!

Так что пространные рассуждения писателя о том, что «позвольте же поверить не современным историкам, на которых, видать, шапки синим пламенем полыхают», могут с таким же успехом относиться и к нему самому – кто его знает, что там полыхает на голове у Льва Рудольфовича! Всё как в легендарной притче, словно про него сложенной, – видя соринку в чужом глазу, популярный литератор не замечает бревна в глазу собственном.

Однако Прозорова не остановить, глас его гремит над страной подобно набату – «Бьются не ради победы. Бьются потому, что таков долг воина».

Лев Рудольфович старательно навязывает нам образ русского воина-идеалиста, для которого важен сам факт драки, сражения, схватки, под которым сам писатель подразумевает честь. И воины дерутся всегда только с мыслями о чести. И ни о чём более.

Ничего не напоминает? Правильно, лучше всего это передано устами одного из легендарных мушкетёров.

– «Я дерусь просто потому, что дерусь, – покраснев, ответил Портос».

Это сказано в тот самый момент, когда истинную причину лучше всего скрыть.

По-другому не бывает. Просто не может быть.

Жизнь профессионального воина часто коротка. Сама по себе профессия опасная. Риск расстаться с жизнью крайне велик, и иногда совершенно бескорыстно, то есть задаром.

Печенежская стрела, болгарское копьё, хазарская кривая сабля, византийский меч, а то и древлянский топор могли в любой момент оборвать жизнь дружинника.

А ведь у него тоже есть обязательства. Есть жена, дети, родители, родственники, в конце концов. А какой товар у воина? Он один – жизнь! Кто-то возразит или переиначит – мол, есть ещё умение, потом добавит: преданность и мужество, вплетёт ещё пару качеств. Но!

Но если воин погиб, никакого умения уже не потребуется. И в худшем случае его семью будет кормить просто некому, а в лучшем будет кормить кто-то другой. Но точно не он. Просчитать все риски изначально нельзя.

А воин, неважно, язычник он или христианин, всегда смотрит в будущее.

Да, он состоит на службе у князя, и за одно это уже получает неплохое жалованье. Это хорошо, это справедливо. Он охраняет свою землю от врага, и родная земля ему за это платит. На своей земле воин может рассчитывать только на эти деньги, да ещё на славу. Что само по себе немало, но не кормит.

Надёжное оружие, снаряжение, сбруя для коня, да и сам конь – всё обходилось недёшево, за всё надо было платить, а если хочешь лучшего, значит, платить больше. Да и сами знаете: по одёжке встречают. Ни в одной летописи не упоминается, что княжеская дружина похожа на оборванцев. Хотя…

Хотя именно Игорева дружина и заявила однажды своему князю – «а мы наги». Только вот не надо думать, что этим добрым молодцам нечем было срам прикрыть, поскольку подобные разговоры они повели не от плохой жизни. Но об этом мы расскажем в конце главы.

Теперь вернёмся к вопросу о том, за счёт чего поддерживалось благосостояние дружинников.

По большому счёту, это было возможно только за счёт премиальных и загранкомандировок.

Ни одному оратаю такое боевое снаряжение не по карману.

Так оно ему и не нужно, – можете сказать вы.

Правильно. Но бывают и такие годины, когда князю приходилось скликать ополчение. Для масштабной войны нужны были массы. Вот тогда разница ощущалась сразу. И в вооружении, и в умении. И любому ополченцу, оторванному от плуга или какого другого ремесла, делалось спокойнее, и чувствовал он себя увереннее, когда в одном строю с ним шли эти закованные в броню машины для убийства и разрушения. Всегда приятно осознавать, что они воюют на твоей стороне, а не противника.

Скажете – это меркантильно. Но вспомните, что любой солдат, воин, боец – такой же человек, а не красивая фантазия, набитая доверху идеалами.

Чтобы не быть голословными, обратимся к одному из древнейших памятников славянского права – «Закону судного людям». Он был составлен и записан в Болгарии, веке приблизительно в девятом. Именно он на протяжении нескольких веков служил основным воинским правилом для всех воинов, славян, какой бы религии они ни были.

В своё время соответствующие статьи этого закона были даже внесены в «Устав Владимира Всеволодовича Мономаха».