Александр Зимин - Витязь на распутье: Феодальная война в России XV в.

Существенные перемены, оказавшие влияние на ход борьбы за единовластие на Руси, произошли в «Поле». В ходе перегруппировки сил в Орде против Улу-Мухаммеда выступил один из сыновей Тохтамыша — Сеид-Ахмед. Сферы влияния обоих царей были различными. Если Сеид-Ахмед захватил на время Крым, а потом обосновался на Днепре, то Улу-Мухаммед кочевал в приволжских степях. Очевидно, именно ордынцы Сеид-Ахмеда в конце 30-х годов XV в. больше других татар опустошали русские окраины и «украйные села поимаша» [386] ПСРЛ. Т. 12. С. 23. . Наверное, именно они не только в 1437 г. приходили на Рязань, но и в 1437/38 г. «воеваша Рязань и многа зла учиниша» [387] ПСРЛ. Т. 12. С. 25–26.

Осенью 1437 г., потерпев поражение от Сеид-Ахмеда, Улу-Мухаммед с небольшими силами («царю в мале тогда сущу») пришел в район города Белева («седе во граде Белеве, убежав от иного царя»). Он поставил там городок и решил в нем зимовать («от хврастиа себе исплеть, и снегом посыпа и водою поли, и смерзеся крепко») [388] ПСРЛ. Т. 6. С. 150; Т. 26. С. 192. По Никоновской летописи, Улу-Мухаммед согнан был «с Поля» Кичи-Мухаммедом (ПСРЛ. Т. 12. С. 63). .

Белев находился в верховьях Оки среди других княжеств, состоявших в вассальных отношениях с Литвой. Однако белевские князья стремились сохранить и свои старинные связи с Москвой, рассчитывая найти в ней поддержку и против набегов ордынских царей, и против усиливавшегося нажима литовских великих князей [389] См.: Любавский М.К. Областное деление и местное управление Литовско-Русского государства ко времени издания первого литовского статута. М., 1892. С. 49. . Ситуация в районе Белева была небезразлична Василию II еще и в силу важности для Москвы этого района как в стратегическом отношении (Белев прикрывал русские границы на юге), так и в экономическом (Ока была важнейшей для нее торговой артерией). Поэтому, узнав о намерении Улу-Мухаммеда обосноваться в районе Белева, Василий Васильевич поспешил сорвать эти его планы. Отправляя войска в поход против сильно потрепанного в схватках с Сеид-Ахмедом Улу-Мухаммеда, Василий II учитывал также прямые интересы белевских княжат (а возможно, и их просьбу). Во главе войск поставлены были князья Дмитрий Юрьевич Шемяка и Дмитрий Юрьевич Красный. С ними великий князь послал и «прочих князей множество, с ними же многочислении полки» [390] ПСРЛ. Т. 26. С. 192. Я.С. Лурье обратил внимание на то, что в Сокращенных сводах конца XV в. и в Софийской I летописи по списку Царского о Белевском сражении говорится, что бой был «великим князем Русьскым» (ПСРЛ. Т. 5. С. 267; Т. 27. С. 272, 346; ср.: Т. 4. Ч. 1. С. 454). Связав это известие с двуименными монетами (на имя великих князей Василия и Дмитрия), он предположил, что в 1437 г. на Руси существовало некое двоевластие Василия II и Дмитрия Шемяки (см.: Лурье Я.С. Двуименные монеты Василия II и Шемяки и двоевластие в Москве // Средневековая Русь. М., 1976. С. 84–88). Н.Д. Мец считала, что двуименные монеты датируются временем вскоре после отпуска Шемякой Василия II на Вологду (см.: Мец . С. 60). Сходно их датировал и Г. Алеф ( Alef G. The political Significance of the Inscriptions on Moscovite Coinage in the Reign of Vasili II. P. 12). Скорее всего двуименные монеты — остатки чеканки монет Дмитрием Шемякой в 1447 — начале 50-х годов XV в. Известие летописей, приведенное Я.С. Лурье, не находит параллели в Ермолинской летописи. Оно не подкрепляется и общей ситуацией конца 30-х годов XV в., когда функции великого князя исполнял скорее всего один Василий II. .

Братья-разбойники, как утверждала великокняжеская летопись, не преминули по дороге заняться грабежом («все пограбиша у своего же православного христьянства, и мучаху людей из добытка, и животину бьюще, назад себе отсылаху, а ни с чим же не разоидяхуся, все грабяху и неподобная и скверная деяху») [391] ПСРЛ. Т. 26. С. 192–193. .

Немногочисленные татарские полки сначала под Белевом были разбиты и отброшены в город. Однако закрепить этот успех русским войскам не удалось. Ворвавшиеся в Белев воеводы Петр Кузьминский и Семен Волынец погибли. Наутро татары, «убоявся князей Русьскых, и нача ся давати им в всю волю их, и в закладе дети своя давати, и что где взяли, и не в великого князя отчине, полону, то все отдавали, и по тот день не чинити им пакости» [392] ПСРЛ. Т. 23. С. 149. По другой летописной версии, татары говорили: «…царево слово к вам: даю вам сына своего Мамутека, а князи своих детей дают в закладе на том: даст ми Бог, буду на царстве, и доколе буду жив, дотоле ми земли Руские стеречи, а по выходы ми не посылати, ни по иное ни по что» (ПСРЛ. Т. 26, С. 193). . Переговоры вели «зять царев» Елбердей и князья Усеин Сараев и Сеунь-Хозя, а с русской стороны — В.И. Собакин и А.Ф. Голтяев [393] ПСРЛ. Т. 26. С. 193. В рассказе какая-то неувязка: выше летописец говорит, что в первом сражении «зять царев» был убит. Или у царя было несколько зятьев? . Воеводы отвергли предложения Улу-Мухаммеда. Полагаясь на численное превосходство своих войск («видевъше своих многое множество, а сих худое недостаточьство»), они решили окончательно добить ордынцев.

5 декабря 1437 г. началось новое сражение. Однако его конец был совсем не таким, на который рассчитывали воеводы. Летописец с горечью писал:

«…малое и худое оно безбожных воиньство одолеша тмочисленым полком нашим, неправедно ходящим, преже своих губящем» [394] ПСРЛ. Т. 23. С. 149–150; Т. 4. Ч. I. С. 454 («множество бысть вои Рускых, а Татар вельми мало») .

На Руси старожилы помнили «белевщину» несколько десятилетий (АСЭИ. Т. I. № 282. С. 202; № 340. С. 246; Т. II. № 92. С. 56; № 411. С. 434).]. Старожилы рассказывали, что в разгроме русских войск повинен был мценский воевода Григорий Протасьев. Глубоко вдвинутый в Степь верховский город Мценск (на реке Зуше) терпел большие неприятности от ордынцев. Поэтому дурной мир с ними был для горожан предпочтительнее хорошей войны. Эти настроения сказались и на событиях под Мценском в 1437 г [395] Старожилы рассказывали, что в разгроме русских войск повинен был мценский воевода Григорий Протасьев. Глубоко вдвинутый в Степь верховский город Мценск (на реке Зуше) терпел большие неприятности от ордынцев. Поэтому дурной мир с ними был для горожан предпочтительнее хорошей войны. Эти настроения сказались и на событиях под Мценском в 1437 г. Старожилы рассказывали, что в разгроме русских войск повинен был мценский воевода Григорий Протасьев. Глубоко вдвинутый в Степь верховский город Мценск (на реке Зуше) терпел большие неприятности от ордынцев. Поэтому дурной мир с ними был для горожан предпочтительнее хорошей войны. Эти настроения сказались и на событиях под Мценском в 1437 г. . Старожилы рассказывали, что в разгроме русских войск повинен был мценский воевода Григорий Протасьев. Глубоко вдвинутый в Степь верховский город Мценск (на реке Зуше) терпел большие неприятности от ордынцев. Поэтому дурной мир с ними был для горожан предпочтительнее хорошей войны. Эти настроения сказались и на событиях под Мценском в 1437 г [396] Еще до 16 марта 1436 г. Протасьев оставался верным Свидригайле (см.: Коцебу А. Свидригайло… С. 222). Согласно житию Даниила Переяславского, Григорий Протасьев «властельствовал» во Мценске, но потом «повелением же великого князя преселися оттуду в царствующий град Москву, с ним же приидоша множество людей», в том числе отец Даниила Переяславского (ПСРЛ. Т. 21. Вторая половина. СПб., 1913. С. 615). Это произошло, видимо, около 1438 г. . Протасьев якобы «сотвори крамолу, хотяше бо лестию промеж их мир сотворити». Русские воеводы склонились было к его доводам, а тем временем он предался на сторону врага и послал своего человека к Улу-Мухаммеду, подбивая его выступить против русских. Воспользовавшись мглой, татары наутро незаметно вышли из острога и ударили по русским полкам [397] ПСРЛ. Т. 6. С. 150; Т. 37. С. 87; Казанская история. М.; Л., 1954. С. 51–52. . Позднее (в 1439 г.) за измену Василий II у Григория Протасьсва «очи вымал» [398] ПСРЛ. Т. 23. С. 150. В 1440 г. Ф. Блудов утопил его сына, И.Г. Протасьева, за что и был повешен в Коломне (ПСРЛ. Т. 23, С. 150). .