Александр Зимин - Витязь на распутье: Феодальная война в России XV в.

С отходом Улу-Мухаммеда из-под Белева после сражения 5 декабря 1437 г. обычно связывается основание им Казанского ханства [399] См.: Кунцевич Г.З. История о Казанском царстве, или Казанский летописец. СПб., 1905. С. 242–252; Сафаргалиев М.Г. Распад Золотой Орды. С. 246. А.Г. Мухамадиев обратил внимание на монеты Гиас эд-Дина (1437 г.), считая, что именно он около 1436–1437 гг. (а не Улу-Мухаммед) стал основателем Казанского ханства (см.: Мухамадиев А.Г. Два клада татарских монет XV в. // Советская археология. 1966. № 2. С. 271–273; Он же. Булгаро-татарская денежно-весовая система XIII–XIV вв. Автореф. канд. дисс. Казань, 1969. С. 23). . Эта точка зрения опирается на комплекс источников, и прежде всего на рассказ Казанского летописца [400] См.: Казанская история. С. 53. По Казанскому летописцу, Улу-Мухаммеда с сыном Егупом зарезал Мамутяк. . Этот источник наполнен баснословными сведениями и нуждается в тщательной проверке другими материалами. В татарских летописях (позднего происхождения) первым казанским ханом называется Алим-Бек («Либей» рассказа Воскресенской летописи под 1445 г.), вслед за ним идет Улу-Мухаммед [401] См.: Сафаргалиев М.Г. Указ. соч. С. 248. . В Устюжской летописи под 1445 г. говорится, что Василий II был сведен «в Казань», [402] ПСРЛ. Т. 37. С. 87. а не в Курмыш, как сообщают остальные летописи [403] ПСРЛ. Т. 26. С. 199. . Впрочем, и в других местах Устюжской летописи Казань упоминается там, где ее нет в остальных летописцах [404] В июле 1445 г., согласно Устюжской летописи, Мамутяк и Якуб приходили «изгоном» на Русь «ис Казани» (ПСРЛ. Т. 37. С. 87), а по Никоновской летописи, Улу-Мухаммед отпустил Мамутяка и Якуба из «Новагорода из Нижнего из Старого, где седяше» (ПСРЛ. Т. 12. С. 64). . Несмотря на неясность сведений, версия о том, что после декабря 1437 г. Улу-Мухаммед стал казанским царем, наиболее правдоподобна.

Положение Москвы осложнилось после назначения в Константинополе нового митрополита — Исидора, одного из наиболее умных и решительных сторонников церковной унии между католической и православной церковью.

В годы борьбы Василия II с галицкими князьями русская церковь твердо придерживалась старинного правила — «всякая власть от Бога». Поэтому митрополит Фотий отстаивал единодержавие московского великого князя. Однако 1 июля 1431 г., т. е. в начале междукняжеской «замятии», он умер. Русь надолго осталась без его преемника. Почти полтора десятилетия руководство русской церкви не принимало сколько-нибудь заметного участия в борьбе князей за великое княжение.

Исторически сложилось так, что на землях, входивших в сферу влияния галицких князей, не было самостоятельных епархий. Это ослабляло позиции Юрия Дмитриевича и его старших сыновей. На Руси тогда существовало восемь епархий. Две из них — Новгородское архиепископство и епископство Тверское — держались вполне самостоятельно. Формально они подчинялись власти московского митрополита, но по существу были от него независимыми. На церковные соборы, созывавшиеся в Москве, они предпочитали не являться, ограничиваясь присылкой «невольных грамот», в которых заранее соглашались с принимаемыми решениями. В какой-то мере отношение новгородской и тверской церкви к московской копировало отношение Твери и Новгорода к великокняжеской власти.

Наиболее влиятельным из остальных епископов был ростовский владыка Ефрем (на епархии с 1427 г.). Ему были подведомственны кроме Ростова Ярославль, Белоозеро, а также Устюг и Галич. Ефрем был решительным противником галицких князей. Именно его «пограбил» Василий Косой в 1435 г. [405] ПСРЛ. Т. 23. С. 149. . Ефрем первым подписывал все соборные грамоты и послания.

Коломна считалась «уделом» московского князя, а коломенский епископ был вернейшим соратником митрополита и великого князя [406] В 1446 г. коломенский епископ Варлаам вместе с рязанским епископом Ионой ездил за детьми Василия II в Муром (Инока Фомы слово похвальное… С. 40–41). . Возможно, в его ведении находился и удельный Можайск [407] В начале 50-х годов XV в. к можайскому князю Ивану Андреевичу посылался именно коломенский епископ (АИ. Т. I. № 56. С. 104). Рязанский епископ Иона уже с 30-х годов XV в. был для Василия II наиболее приемлемым кандидатом в митрополиты. Это соответствовало и отношениям Москвы с Рязанью. В Рязанскую епархию входил и Муром [408] ПСРЛ. Т. 26. С. 203 («в свою епископью, в град Муром»). . Суздальский епископ Авраамий был доверенным лицом Василия II (позднее именно его великий князь послал сопровождать Исидора в Италию на церковный собор).

В Пермь посылались наиболее воинствующие защитники православия, способные добиться искоренения «поганьства». Пермские епископы, конечно, принадлежали к числу противников галицких князей, подданные которых заражены были языческой «прелестью». Наконец, епископ Сарский, связанный с Задоньсм и Ордой, находился также в полной зависимости от Рязани и Москвы. Пока реальной власти у галицких князей не было, церковь относилась к ним резко враждебно.

В 1432/33 г. в Константинополе на Русь поставили новым митрополитом смоленского епископа Герасима. Осенью 1433 г. он вернулся оттуда в Смоленск, а в Москву не поехал, «зане князи руския воюются и секутся о княжении великом на Руской земли» [409] ПЛ. Вып. 1. С. 41–42; Вып. 2. С. 44, 128 («того ради не преха, князи великий заратишася межу собою»). . Е.Е. Голубинский и А.Я. Шпаков считали, что Герасим поставлен был только киевским (литовским) митрополитом, а не «всея Руси» [410] См.: Голубинский. С. 418; Шпаков А.Я. Государство и церковь в их взаимных отношениях в Московском государстве от Флорентийской унии до учреждения патриаршества. Княжение Василия Васильевича Темного. Ч. 1. Киев, 1904. С. 9–10. . С этим согласиться нельзя. Новгородские и псковские летописи единодушно говорят, что Герасим был митрополитом «Руской земле» [411] «На Рускую землю» (ПЛ. Вып. 1. С. 42); ср.: НПЛ. С. 163, 473. .

В Москве в ту пору спешно «нарекли» в митрополиты рязанского епископа Иону [412] Как «нареченный в митрополиты», Иона написал грамоты в нижегородский Печерский монастырь о поставлении в архимандриты Павла 11 марта 1433 г. (АСЭИ. Т. III. № 304. С. 332–333). . По Е.Е. Голубинскому, это произошло уже после выезда Василия II из Орды (29 июня 1432 г.), за некоторое время до его свадьбы (8 февраля 1433 г.) или какое-то время спустя [413] См.: Голубинский . С. 415, 419. .

Иона происходил из семьи небогатого солигаличского землевладельца Федора Одноуша. Двенадцати лет он постригся в монахи и жил на Симонове в бытность там Варфоломея, Ивана Золотого и Игнатия Иконника. Это было примерно во второй половине 20-х — начале 30-х годов XV в. [414] См.: Ивина Л.И. Крупная вотчина Северо-Восточной Руси XIV — первой половины XVI в. Л., 1979. С. 40–41. Строитель Варфоломей (упоминающийся в 1436 г.) известен как ревнитель строгих нравов. Назначен он был на должность самим Василием I [415] Великия Минеи Четии, собранные митрополитом Макарием. Сентябрь. СПб., 1868. 9 сентября. Стб. 551–552. .