Марк Солонин - Июнь 41-го. Окончательный диагноз

Итоговая запись в ЖБД 48 ТК за 23 июня:

«В этот день дивизии корпуса показали выдающиеся достижения. Сегодня войска по-настоящему узнали, что значит русское бездорожье. Дивизии, двигающиеся в пешем порядке, вынуждены шагать в клубах пыли при сильной жаре по грунтовым дорогам рядом с шоссе, по которому идут танки. Да и шоссе имеет в основном грунтовое покрытие и вообще находится в плачевном состоянии…»

Командование 48 ТК считало, что его успехи могли бы быть еще большими, если бы не мешало вышестоящее руководство (штабы 1-й ТГр и 6-й Армии). Записи в ЖБД корпуса за 22 и 23 июня переполнены описанием споров с начальством по вопросу введения в бой танковых дивизий. В то время как командование корпуса уже в 6-30 22 июня предложило немедленно ввести в бой 11-ю танковую дивизию, высшее командование проявило осторожность (как показали дальнейшие события — излишнюю) и запретило использовать танковые соединения прежде, чем пехота закрепится на восточном берегу Буга. В конечном счете 11-я тд начала выдвижение через мосты у Сокаль лишь в 15–00 22 июня, и поздним вечером ее передовые подразделения дошли до Стоянув, Радзехув; полностью же дивизия перешла через Буг лишь к 5 утра 24 июня. Что же касается второй танковой дивизии корпуса (16 тд), то она получила приказ приступить к переправе через Буг в 14–00 24 июня.

Едва ли не главным препятствием, связанным с действиями противника, стали для немцев несколько узлов обороны Струмиловского УРа в районе Крыстынополь и Сокаль. Оказавшись в полном окружении, гарнизоны этих ДОТов в течение 4 дней вели бой. Запись в ЖБД 48 ТК от 25 июня: «Сопротивление оказывают примерно 20 ДОТов, противник обороняется исключительно упорно и сражается до последнего патрона. 51-й саперно-штурмовой батальон (специальное подразделение для уничтожения ДОТов. — М.С. ) все еще занимается подавлением отдельных огневых точек». Разумеется, забор, в котором из 10 досок отсутствуют 9, не может стать полноценной преградой, однако и героическое сопротивление в единичных точках фронта сильно мешало продвижению противника: « 24 июня. 09.30. 16-я тд пока еще не может двигаться по шоссе Крыстынополь-Радзехув, так как вражеские ДОТы в этом районе не подавлены… Обойти ДОТы, используя лесные дороги севернее шоссе, совершенно невозможно ввиду их непригодности для продвижения моторизованного транспорта». [188]

И общие принципы оперативного искусства того времени, и вполне конкретный план прикрытия Киевского ОВО предполагали, что прорыв крупных моторизованных соединений противника будет отражен введением в бой подвижных резервов: ПТАБРов и мехкорпусов. « Задача противотанковых артиллерийских бригад — на подготовленных рубежах встретить танки противника мощным артиллерийским огнем и совместно с авиацией задержать их продвижение до подхода и контрудара наших мехкорпусов. Задача мехкорпусов — развертываясь под прикрытием противотанковых артиллерийских бригад, мощными фланговыми и концентрическими ударами, совместно с авиацией, нанести окончательное поражение мехчастям противника и ликвидировать прорыв». [190)

Да, в сравнении с теми «крупными моторизованными соединениями противника», которые рисовали на картах предвоенных командно-штабных игр (по несколько тысяч танков на одном операционном направлении), реальная 11-я тд вермахта смотрится весьма бледно. В ее составе было всего 143 танка, из них только 67 — средние, с частичным противоснарядным бронированием (20 Pz-IV и 47 модернизированных Pz-III с 50-мм пушкой). Даже не упоминая более фантастические довоенные нормативы использования ПТАБР, уместно предположить, что одна противотанковая бригада (120 пушек калибра от 76 мм и выше) должна была если и не уничтожить полностью, то уверенно «ополовинить» 11-ю танковую дивизию.

Ничего подобного, однако, не произошло. Ни одна противотанковая бригада не помешала наступлению 11-й тд (а затем и всего 48 ТК в целом) на Берестечко, Дубно. И что самое удивительное — это никого не удивило. Ни командование Юго-Западного фронта (в известных документах июня 41-го нет даже малейших упоминаний этого вопроса), ни многотысячную армию советских военных историков. Для кого и для чего, в таком случае, составлялись предвоенные планы?

В Киевском ОВО в соответствии с апрельскими директивами Наркомата обороны создавалось пять ПТАБРов. [191]Две из них (3-я и 4-я) формировались в районе, соответственно, Гайсин и Винница, т. е. у южного основания «Львовского выступа»; привлечь их к боевым действиям у Берестечко, Дубно едва ли было возможно — не столько из-за расстояния и трудностей марша, сколько в силу озабоченности командования фронта угрозой со стороны мифической группировки танковых сил противника в Румынии. На правом (северном) фланге ЮЗФ теоретически могли быть введены в бой три бригады: 1-я, 2-я и 5-я. План прикрытия КОВО предполагал достаточно сложную «рокировку», а именно:

5-я ПТАБР из района Белокоровичи (60 км северо-восточнее Новоград-Волынского) форсированным маршем выдвигается на запад, к местечку Торчин у шоссе Владимир-Волынский, Луцк.

1-я ПТАБР из района Ровно, Луцк уходит на юг, к местечку Соколувка (севернее шоссе Буск, Броды).

2-я ПТАБР из района Тарнополь, Скалат выдвигается на запад в Винники (юго-восточный пригород Львова).

Фактически же 5-я ПТАБР к моменту начала войны не была укомплектована техникой и вооружением, да и по расчету времени не успела бы пройти 250 км до запланированного района сосредоточения. Исходя из этого, командующий 5-й Армией своей властью запретил «рокировку» 1-й ПТАБР на юг; бригада осталась в районе довоенной дислокации и вступила в бой на шоссе Владимир-Волынский — Луцк (об этих событиях пойдет речь в следующей главе). Оставалась, однако, 2-я ПТАБР и автомагистраль Тарнополь, Кременец, Дубно, по которой бригада могла выйти или непосредственно к Дубно, или через Кременец, Козин к Берестечко. Еще один возможный маршрут выдвижения — по шоссе от Тарнополь на Золочев, Броды, Лешнев. Расстояние и в том, и в другом случае не превышает 150 км, тихоходные тягачи при скорости в 8 км/час могли проползти его за один световой день, с поправкой на порядки и организованность Красной Армии — за двое суток.

Как «знают все», ПТАБРы до начала войны не успели получить положенные им средства мехтяги и вот поэтому-то не смогли воевать. К сожалению, никто еще не пытался ответить на вопрос: почему не успели? Что помешало? Для полного укомплектования по штатным нормам пяти ПТАБРов требовалось 825 тягачей. Еще один первоочередной получатель — мехкорпуса; их в КОВО было восемь (считая даже формирующийся 24-й, в котором и тягать-то было нечего), и для полного укомплектования им требовалось суммарно 2816 тягачей. В войсках округа числилось — еще до начала открытой мобилизации — 6865 тягачей. Где тут неразрешимая проблема?