Марк Солонин - Июнь 41-го. Окончательный диагноз

Уместно также напомнить, что артиллерийский тягач — это не уникальная техника, не самолет, не танк и не радиостанция; в качестве тягача для орудий среднего калибра могли быть использованы (и повсеместно использовались на протяжении всей войны) обычные сельскохозяйственные трактора, которых на колхозных полях были многие тысячи. Наконец, для буксировки тех четырех дивизионов артбригады, которые были вооружены 76-мм пушками, мог быть использован любой грузовик (вес орудия — полторы тонны, как у легкового автомобиля без пассажиров).

Самое же главное заключается в том, что вся эта «теория» никакого отношения к практике боевого (не)применения 2-й ПТАБр не имеет: по состоянию на 18 июня в Скалат (т. е. в район дислокации бригады) из ресурсов центра было отгружено 25 тяжелых дизельных СТ-2 и 68 СТЗ-5, 250 трехтонных грузовиков ЗИС-5 и 200 «полуторок» ГАЗ-АА. [192]Таким образом, наличным количеством тягачей вопрос буксировки 72 орудий (еще не факт, что все они были в наличии) калибра 85 мм и 107 мм был решен полностью; оставшиеся без гусеничного тягача «трехдюймовки» могли быть перевезены (причем с гораздо большей скоростью) автомашинами. Увы, ничего этого в реальности сделано не было…

15-й мехкорпус

Как было уже сказано, «окончательное поражение мехчастям противника» в соответствии с предвоенными планами должны были нанести мехкорпуса. Ближе других к полосе прорыва 48 ТК вермахта находились 4-й мехкорпус (оперативно подчиненный командованию 6-й Армии) и 15-й мехкорпус (резерв командования фронта). Попытка действовать «по уставу» была предпринята — во второй половине дня 22 юня боевым распоряжением (б/н) ЮЗФ командующему 6-й Армией было приказано «частями 4-го механизированного корпуса из района Жолкев нанести сильный контрудар и уничтожить противника совместно с отрядом 15-го механизированного корпуса, выделенным для ликвидации авиадесанта противника в Радзехув». [193]Однако командующий 6-й Армией генерал-лейтенант Музыченко был не из тех, кто легко расстается со своим кровным; в результате для действий в «чужой полосе обороны» был направлен не мехкорпус, и не одна из его дивизий, а два танковых батальона 32-й тд и один стрелковый батальон 81-й мд.

Отметим характерную для взаимоотношений сталинских генералов деталь: в Оперсводке № 01 штаба 6-й Армии сказано: «В 16 часов 30 минут из состава 32-й тд выделено два танковых батальона и батальон мотопехоты от 81-й мд для контратаки в направлении Радзехув». [194]

Однако в докладе командира 32-й танковой дивизии указано совсем другое время: «В 23 часа третьи батальоны танковых полков на основании приказа командира 4-го механизированного корпуса выступили в район м. Холоюв с задачей разгрома противника в районе Радзехув». [181]Громили противника (с активностью и результатом, о которых будет сказано далее) они в течение одного дня 23 июня, а 24 июня получили приказ возвращаться в свои дивизии. Таким образом главным действующим лицом сражения у Радхезува, Берестечко предстояло стать одному 15-му мехкорпусу.

15-й мехкорпус уверенно входил в группу «трех богатырей» (4 МК, 8 МК, 15 МК) Юго-Западного фронта. Главной ударной силой корпуса была «старая» кадровая 10-я танковая дивизия под командованием генерал-майора Огурцова. По состоянию на 1 июня 1941 г. в дивизии в исправном состоянии числилось: 63 танка КВ (из них 57 единиц «1-й категории», т. е. совершенно новые), 38 танков Т-34 (все 1-й категории), 40 трехбашенных Т-28, 168 легких БТ-7, 25 Т-26 (в т. ч. 8 огнеметных), всего 334 танка. В два с лишним раза больше, чем в немецкой 11-й танковой дивизии при несравнимо более высоких ТТХ. А также: 56 пушечных бронеавтомобилей БА-10, 27 легких БА-20, 86 тягачей (в т. ч. 30 «Ворошиловцев»), 908 грузовых и 43 легковых автомобиля, 74 автоцистерны, 13 «полковых» раций 5-АК на автомобильном шасси и 4 мощные рации РСБ. [195]

Недавно сформированная (на базе 18-й танковой бригады) 37-я танковая дивизия под командованием полковника Аникушкина новой техники получила значительно меньше: 1 танк КВ и 34 танка Т-34. Основным вооружением были легкие танки: 254 БТ-7, 23 Т-26 (все «2-й категории»), всего в дивизии 312 боеготовых танков. Бронеавтомобилей было совсем мало: 14 БА-10 и 10 БА-20. Как и во всех новых механизированных соединениях, главной бедой была низкая укомплектованность автотранспортом и средствами мехтяги артиллерии; по состоянию на 1 июня в дивизии числились: 31 тягач, 329 грузовых, 154 специальных и 18 легковых автомашин, 86 автоцистерн (вот по этому показателю дивизия мало кому уступала). Средств радиосвязи было традиционно много: 17 раций 5-АК и 2 мощные, но технически на тот момент устаревшие 11-АК. [196]

Моторизованная дивизия 15-го мехкорпуса (212-я мд) была значительно слабее. Танковый полк дивизии находился на начальной стадии формировании и успел получить всего 32 БТ и 5 Т-26; разведбат дивизии, однако, был оснащен новейшими плавающими танкетками Т-40 по полной штатной численности (17 единиц). В августовском докладе командования мехкорпуса утверждается, что 212-я мд, «имея почти полную обеспеченность личным составом красноармейцев, не имела совершенно машин для перевозки личного состава и не могла даже обеспечить себя автотранспортом для подвоза боеприпасов, продовольствия и горюче-смазочных материалов… Артиллерийский полк имел 8 пушек 76-мм, 16 гаубиц 122-мм и 4 гаубицы 152-мм (до полной штатной укомплектованности не хватает восьми 152-мм гаубиц. — М.С. ) , а средств тяги было лишь на один дивизион и то без тылов».

Поверить в это трудно, т. к. существует «Ведомость наличия» от 1 июня 1941 г. В соответствии с этим документом в дивизии числилось (а к 22 июня могло стать еще больше) 174 грузовых и 64 специальных автомобиля, 53 тягача (2 °CТЗ-5, 27 «Комсомольцев» и 6 тяжелых «Коминтернов»). [206]В любом случае отсутствие всего положенного моторизованной дивизии автотранспорта едва ли существенно повлияло на боевые действия (здесь были бы очень уместны кавычки) 212-й мд: всю первую неделю войны она простояла в районе своей предвоенной дислокации у г. Броды, а затем растаяла, как туман.

К 22 июня укомплектованность соединений 15 МК заметно улучшилась (в сравнении с отчетом на 1 июня). Суммарное количество бронемашин выросло до 177, специальных автомашин стало 549, в графе «транспортные машины» (трудно сказать, были ли сюда включены тягачи и /или легковые автомобили) стоит число 1919. По численности личного состава (33 935 человек, т. е. 94 % от штата) 15 МК и вовсе оказался на первом месте среди всех мехкорпусов ЮЗФ. [197]

Как и от большинства других соединений ЮЗФ, первичных документов (приказы, оперативные сводки, боевые донесения) 15-го мехкорпуса почти не осталось (слово «почти» обозначает наличие в архивных фондах штаба фронта или автобронетанкового управления единичных разрозненных документов). Однако есть три огромных, на десятках страниц, доклада о боевых действиях корпуса и каждой из его танковых дивизий, составленных в августе 1941 г. [198, 199, 200]Составленных за Днепром, в сотнях км от места событий, после фактического разгрома и накануне расформирования соединений. Эти три доклада были включены в состав известной серии «Сборник боевых документов ВОВ», формально рассекречены аж в 1964 г., фактически опубликованы для широкой публики в начале 90-х годов. Они хрестоматийно известны специалистам, многократно цитировались в книгах, доступны в Интернете. К сожалению, это тот случай, когда от обилия слов неясного становится еще больше.