Андрей Смирнов - Почему «сталинские соколы» воевали хуже Люфтваффе? «Всё было не так!»

Не менее беспощадному избиению подвергались, по советским данным, и выполнявшие задачи фронтовых дальние бомбардировщики. Так, в 3-м бомбардировочном корпусе ДБА из 70 вылетевших 22 июня 1941 г. на бомбежку немецких войск ДБ-3Ф не вернулось 22; около 30 % потерь принесли и боевые вылеты 23 июня26. 4-й дальнебомбардировочный авиаполк этого корпуса был уничтожен в августе – сентябре 1941-го всего за пять недель; из 73 его ДБ-3 погибло 70!27 Случаи гибели целых групп дальних бомбардировщиков признает и советская сторона. Так, 24 июня 1941 г. «мессершмитты» сбили 8 из 9 ДБ-3Ф 212-го дальнебомбардировочного авиаполка 52-й бомбардировочной авиадивизии того же 3-го корпуса ДБА, наносивших удар по немецким войскам у Березы-Картузской (между Брестом и Барановичами). 18 августа та же участь постигла и 5 из 6 ДБ-3 231-го полка 50-й дивизии 4-го бомбардировочного корпуса ДБА, бомбивших немецкие колонны в районе Пятихатки (южнее Кременчуга)28.

Точно так же оценивали немецкие эксперты и результаты ударов советских бомбардировщиков в 1941 г. по объектам, расположенным во фронтовом тылу: «По соотношению приложенных усилий и нанесенного урона эффективность можно считать небольшой»29. Из исключений известны лишь удар дальних бомбардировщиков по аэродрому Вильно в конце июня, в результате которого была, по немецким данным, уничтожена почти вся материальная часть II группы 27-й истребительной эскадры люфтваффе (т. е. порядка 30 Bf109Е) и бомбежка 3 августа 18 ДБ-3, 18 СБ и 6 Пе-2 порта Констанцы, когда ценой потери всего трех машин удалось сжечь пять нефтебаков, склады, мастерские, уничтожить немецкую зенитную батарею и на несколько суток вывести из строя товарную станцию порта30. За уничтожение же 24 июня 1941 г. на аэродроме Мамайя близ Констанцы трех Bf109F из III группы 52-й истребительной эскадры ДБ-3Ф 2-го минно-торпедного и СБ и 40-го скоростного бомбардировочного авиаполков ВВС Черноморского флота заплатили, по советским данным, 10 из 34 вылетевших в район Констанцы ДБ-3Ф и СБ (т. е. на одну безвозвратную потерю пришлось всего 3,4 боевых вылета!). Удар ДБ-3 2-го минно-торпедного полка по Констанце 25 июня привел только к сбитию противником 4 из 11 машин (около 2,8 вылета на одну безвозвратную боевую потерю!), а потеря 26 июня 7 из 17 бомбивших Бухарест, Плоешти и Констанцу самолетов 21-го дальнебомбардировочного авиаполка 22-й бомбардировочной авиадивизии 4-го бомбардировочного авиакорпуса ДБА (около 2,4 вылетов на одну безвозвратную потерю!) компенсировалась лишь оказанием психологического воздействия на население румынской столицы31…

Уничтожение трех и повреждение еще нескольких немецких самолетов на аэродроме Псков в один из июльских дней 1941 г. сопровождалось, по сведениям очевидца, бывшего летчика 1-й бомбардировочной эскадры люфтваффе М. фон Коссарта, гибелью всех участвовавших в налете СБ. Почти целиком, утверждал очевидец другого налета, бывший офицер 30-й бомбардировочной эскадры Х. фон Райзен, была сбита и девятка СБ, атаковавшая в том же месяце аэродром Банак в Северной Норвегии – причем какого-либо ущерба она вообще не нанесла: «большая часть бомб легла за пределами аэродрома»… После ударов советских бомбардировщиков 21–26 июля 1941 г. по одному из аэродромов Белоцерковского аэроузла, свидетельствует бывший летчик базировавшейся там 77-й пикировочной эскадры Г. Пабст, «потери немцев и разрушения аэродрома были невелики», зато бомбившие тройки и девятки «в большинстве случаев» полностью уничтожались зенитками и «мессершмиттами»32. Конечно, немецким цифрам советских потерь доверять нельзя. Но по аналогии с «воздушным Седаном», в котором отношение количества действительных немецких побед (82) к количеству заявленных (116–119) составило 0,7, а также с боями того же дня в районе Двинска, где оно равнялось 0,5 (34 действительных победы против как минимум 65 заявленных)33, можно полагать, что от половины до двух третей бомбардировщиков во всех приведенных выше случаях действительно были сбиты.

В среднем ВВС Красной Армии в 1941 г. безвозвратно теряли один бомбардировщик в 14 боевых вылетах (причем СБ, ДБ-3 и ДБ-3Ф – в еще меньшем их количестве, так как на одну безвозвратную боевую потерю Су-2 тогда приходилось порядка 22 боевых вылетов)34. Иными словами, уровень боевых потерь советских дневных фронтовых бомбардировщиков был тогда на порядок выше, чем у немецких (порядка 120–200 боевых вылетов на одну безвозвратную потерю; см. главу VI) – бомбивших к тому же (см. главу VI) несравненно более результативно…

Итак, низкая эффективность действий дневных фронтовых бомбардировщиков СБ, ДБ-3 и ДБ-3Ф обуславливалась:

а) низкой результативностью их бомбовых ударов;

б) чрезмерными, не соответствовавшими достигнутым результатам, потерями.

2. ПОЧЕМУ СБ, ДБ-3 И ДБ-3Ф БОМБИЛИ МАЛОУСПЕШНО?

Что касается причин низкой результативности бомбовых ударов, то главной из них была отмечавшаяся немцами (см. выше) низкая точность бомбометания. Она, в свою очередь, в значительной степени вытекала из несовершенства материальной части самолетов СБ, ДБ-3 и ДБ-3Ф – и прежде всего из низкого качества их бомбовых прицелов. Как отмечал еще в апреле 1940 г., после Финской кампании, комбриг Г.П. Кравченко, «на СБ прицел не годится; СБ бомбит плохо»35. В ту же кампанию выявилась и невысокая эффективность прицела ОПБ-2М, устанавливавшегося, начиная с 1939-го, на ДБ-3; надо полагать, что не лучше был и его предшественник ОПБ-2. Несовершенным оказался и ОПБ-1М, которым оснащались ДБ-3Ф. Еще до войны учебные бомбометания с самолетов Су-2 показали, что этот прицел позволяет эффективно бомбить лишь с высоты не более 3000 м – а рабочая высота бомбометания вообще не должна превышать 1000–1200 м. Впрочем, на высотах порядка 400 м, с которых ДБ-3Ф в июне 1941 г. бомбили танковые и мотомеханизированные колонны немцев, ОПБ-1М тоже был бесполезен!36

Самолету ДБ-3Ф класть бомбы точно в цель мешала также его неустойчивость в полете, особенно продольная, обусловленная чрезмерно задней центровкой этой машины. Этот самолет, отмечал воевавший на нем в 748-м дальнебомбардировочном авиаполку А.И. Молодчий, «каждую секунду норовит завалиться в крен, уйти с курса, задрать или опустить нос. Нужно беспрерывно крутить штурвал»37. Понятно, что если самолет трудно удержать на боевом курсе, то штурману трудно прицелиться… Устойчивость СБ и ДБ-3 была лучше, но все же не такой, как у немецких бомбардировщиков «Юнкерс» Ju88, «Дорнье» Do215 и «Хейнкель» Не111. Ознакомившись в 1940 г. с Ju88 и Do215, советские специалисты отметили, что эти машины «резко отличаются от отечественных своими большими запасами устойчивости, что […] упрощает технику пилотирования и освоения строевыми летчиками низкой квалификации»38.

Низкая квалификация пилотов и штурманов была еще одним фактором, обусловившим низкую точность бомбометания СБ, ДБ-3 и ДБ-3Ф в 1941 г. Значительную часть пилотов СБ составляла молодежь выпуска 1940 г., не получившая достаточной летной практики ни в школе, ни в строевом полку. Этому мешала нехватка в гипертрофированно раздутых советских ВВС бензина (на 1 сентября 1940 г., например, школьные СБ были обеспечены горючим всего на 41,4 % потребности39), а в строевых частях Киевского и Западного особых военных округов еще и ненастная, изобиловавшая нелетными днями зима, стоявшая в 1941-м на Украине и в Белоруссии. «Самостоятельный выпуск на боевых самолетах молодого летного состава недопустимо затянулся, – констатировалось в директиве наркома обороны С.К. Тимошенко от 17 мая 1941 г., – и не был закончен к концу зимнего периода обучения». Бомбометанию летный состав «обучался совершенно неудовлетворительно»; так, в ВВС Киевского особого военного округа в зимнем периоде на один экипаж пришлось менее одного полета на бомбометание! «Неинтенсивно», в частности, проводилось обучение экипажей СБ наиболее точному способу бомбометания – с пикирования40 (впрочем, толку от этого обучения в любом случае было бы немного. Летчиков – на Белоцерковском, например, полигоне Киевского округа – тренировали в пикировании без бомб под углами, близкими к 90°, – между тем как с бомбами даже специально доработанный СБ такого крутого пикирования из-за недостаточных запасов прочности не выдержал бы). Ведущие групп, атаковавших 30 июня 1941 г. переправу через Западную Двину у Ливани, явно были опытными пилотами и командирами – на цели группы заходили с флангов, а то и вовсе с тыла (так, что удары оказывались внезапными). Но основной массе пилотов навыков и опыта явно не хватало, и результативность самих ударов оказалась, как уже отмечалось, весьма низкой…