Оскар Йегер - Всемирная история. Том 3. Новая история

Успехи внешней политики повлияли на внутренние неурядицы не так быстро и легко, как это можно бы ожидать. Окончательное установление нового порядка только еще сильнее разжигало роялистов и те крайние секты, которые все яснее видели невозможность осуществить свои фантастические проекты. Протектору угрожали разные заговоры и покушения на его жизнь. Даже парламент, в который он допустил прежде исключенных из него членов, проявил строптивость при возобновлении своих заседаний. Стараясь примирить настоящее с прошлым, Кромвель учредил Палату лордов. В нее вошли некоторые прежние лорды, затем ближайшие его родственники: сыновья, зятья, занимавшие важнейшие должности, а также несколько юристов и военных. Протектор обращался теперь к парламенту, как во времена монархии, с фразой: «Милорды и джентльмены Палаты общин»... Это пробудило старый антагонизм и старые притязания Палаты общин на главенство. Кромвелю снова пришлось бороться с мелкой, упрямой оппозицией. Но он также не колебался с принятием решения и 4 февраля 1658 года, в очередной раз объявил палате: «Да будет Господь судьей между вами и мной! Я распускаю парламент».

Протектор сумел твердо отстоять свою власть в стране, пользуясь громадным уважением во всей Европе. Его война на континенте шла успешно, но дни его были уже сочтены. Кромвелю пришлось пережить большое горе – умерла его любимая дочь, Елизавета, леди Клайполь. Еще раньше он потерял двоих своих сыновей – Роберта и Оливера. Через несколько недель после смерти дочери, 3 сентября, (он называл этот день своим «днем счастья», так как именно 3 сентября он одержал две победы: при Денбаре и Ворчестере) знаменитый правитель Англии скончался в старом дворце английских королей, Уайтголле. Он умер на вершине своего могущества (1658 г.).

Через несколько дней после кончины дочери, чувствуя упадок духа, он велел прочесть себе то место из послания к филлипийцам (IV, 11– 13), в котором говорится о силе веры: «Умею жить и в скудости, умею жить и в изобилии. Научился всему и во всем: быть в сытости и терпеть голод, и в обилии быть и в недостатке – все могу в укрепляющем меня Христе». «Это место Писания, – говорил он, – спасло однажды мне жизнь: когда умер мой старший сын, точно меч пронзил мне сердце».

Смерть Оливера Кромвеля была смертью героя и христианина.

Английская медаль в память о смерти Оливера Кромвеля, относящаяся к 1658 году. По оригиналу, принадлежащему одной из частных голландских коллекций. На лицевой стороне бюст Кромвеля; на оборотной – оливковое дерево со следующей надписью вокруг него: «Non defitient Oliva» – т. е. «не оскудеет оливковое дерево». В этом слове заключается намек на имя Кромвеля, которого звали Оливером

Согласно конституции Кромвель имел право назначить себе преемника. Он выбрал старшего из оставшихся у него сыновей, Ричарда. Ричард Кромвель занял место своего отца без всяких препятствий, до того уже сильно укоренилась идея протектората, несмотря на то, что по человеческому обыкновению в последнее время все обращали больше внимания на темные, нежели на светлые стороны установленного государственного порядка. Тем не менее этот энергичный и способный молодой человек, даже не обладая талантами покойного протектора, мог бы удержать свою власть.

Тридцатидвухлетний Ричард Кромвель (род. в 1626 г.) 27 января 1659 года открыл заседание парламента, который признал за ним все права его отца. Но Ричард не был воином, никогда не поднимал меча во славу Господню, и потому не был любим войском. Старое враждебное отношение военного сословия к парламенту вновь оживилось: армия признавала нового протектора как гражданского главу государства, но требовала для себя права выбирать своего главнокомандующего, и вынудила Ричарда распустить парламент, не согласившийся с требованием армии. Среди вождей этой военной партии наиболее выдающимися деятелями были: генерал Джон Ламберт и зять Кромвеля Флитвуд (анабаптист). Они пошли на странную меру: восстановили парламент (туловище), распущенный в январе 1653 года, от которого оставались еще 42 члена, а этот парламент, в свою очередь, учредил новый государственный совет из 16 гражданских и 15 военных чинов. Ричард Кромвель охотно сложил с себя свое звание и оставил государственную службу под гарантии весьма значительного ежегодного содержания (май 1659 г.). В безвестности он прожил еще пятьдесят лет и умер в январе 1712 года.

В течение некоторого времени взаимоотношения этого парламента и армии были вполне сносными, но такое положение не могло быть прочным и вскоре опять возобновились враждебные отношения, причем во главе гражданской партии стоял теперь Гасльри, а во главе военной – Ламберт и Флитвуд. Борьба обеих партий против общего, хотя уже совсем слабого противника, роялистов, в течение лета еще обеспечивала связь между ними, но в августе 1659 года Ламберт разбил роялистскую армию в битве при Нантвиче, но с исчезновением общей опасности вновь начался раздор.

Собрание, которому народ дал непочтительную кличку «туловища», заявляло, что является представителем высшей народной власти, и на основании этого хотело получить полномочия верховного распорядителя, в том числе, и над армией. Некоторые полки и их командиры были на стороне этой партии, но противники их располагали несравненно большей силой. Этот парламент окончил свое существование без кровопролития и просто потому, что военные препятствовали его заседаниям.

Армия под командованием Флитвуда как генерала и Ламберта как его товарища, избрала комитет общественной безопасности в составе 23 человек, среди которых были юристы и военные. Этот комитет временно управлял всеми делами (октябрь). Ближайшей его задачей было обсуждение различных, крайне своеобразных, проектов конституции, зарождавшихся в его же среде. Наиболее значительной фигурой среди них был Джон Ламберт, человек весьма способный, высоко ценимый Кромвелем и долгое время считавшийся наиболее выдающимся среди людей, близких к протектору. В его лице едва не возобновился протекторат – форма правления, к которой народ уже отчасти привык.

Но Джон Ламберт все же не был Оливером Кромвелем, ему недоставало той уверенности, того «проникновения верой (acting in faith)» [22] Выше уже была приведена выдержка из письма Кромвеля от 26 ноября 1625 г., к полковнику Гамонду. Она характеризует Кромвеля и настолько многозначительна сама по себе, что мы воспроизводим ее буквально по Карлейлю (Carlyle, Letters and Speeches, II, 96): «If the Lord have any measure persuaded his people, as generally. He hath, of the lawfulness, nay of the duty,– this persuasion prevailing upon the heart is faith; and acting thereupon is acting in faith; and the more the difficulties are, the more the faith» (Перевод этих строк см. выше). , которое было присуще Кромвелю. Душой и помыслами генерала двигали не твердые убеждения, а более низменная и менее действенная сила, именуемая честолюбием. Но таких честолюбцев было еще немало, и среди них выделялся один, способный рассчитывать все хладнокровно и не смущавшийся своего практичного, трезвого взгляда на вещи перед любыми религиозными или политическими теориями и догмами. Это был генерал Джордж Монк, оставленный однажды Кромвелем в Шотландии в качестве губернатора. На этом посту он с честью справился со своими обязанностями: правил этой страной разумно и сдержанно под твердой высшей властью протектора. Откликнувшись на стенания народа перед бесчинствами военщины, приводившей в негодование даже ближайшее его окружение в Шотландии, он взялся за защиту гражданского населения. В Лондоне возобладало такое же настроение, и члены парламента возобновили свои заседания (26 декабря). Ламберт намеревался вторгнуться в Шотландию, по примеру Кромвеля, и одолеть Монка, но все от него отступились, и он должен был покориться парламенту. В день нового года (1660 г.) Монк вторгся в Англию во главе надежного отряда из 6000 человек, на первый раз лишь с обещанием восстановить парламентские права.