Анатолий Абрашкин - Русский Дьявол

Вдумайтесь, дорогой читатель: государя убивают за то, что он твердо отстаивал национальные интересы. Вот цена масонского просвещения на Руси: желать вреда своей Отчизне и своему народу. И все это под разговоры об общечеловеческих ценностях — свободе, равенстве и братстве. Судьба Павла и его матери во многом схожи. Поначалу они благоволили масонству, но затем, разглядев и уяснив сатанинскую природу братства, выступили его решительными противниками.

По такому же сценарию развивались отношения с масонами и у Александра I. О заговоре против отца Александр знал, но он и мысли не допускал о возможности кровавой развязки. Поэтому, когда граф Пален сообщил ему о происшедшем убийстве, Александр упал в обморок и обнаружил сильнейшее отчаяние. До конца жизни его мучила совесть и ощущение вины перед несчастным родителем. Главные руководители и вдохновители расправы над императором Павлом были поставлены под надзор высшей военной полиции и получили приказание не показываться при дворе и вблизи тех мест, где будет находиться император. Но это были, так сказать, косметические меры. Царствование Александра I стало «золотым веком» масонства. Ложи росли как на дрожжах. Царь был мистиком и интересовался духовной стороной деятельности братств. Он даже, проявив очевидную наивность, вдохновился идеей установления государственного контроля над ложами, но не преуспел в этом начинании.

Масоны правили бал в России. Так, государственный секретарь в 1810–1812 годах М. М. Сперанский был иллюминатом и передавал секретные сведения правительству Наполеона. Во время Отечественной войны 1812 года русские масоны выступили в качестве союзников Наполеона. На пост главнокомандующего они выдвинули М. И. Кутузова, бездарного полководца, интригана и одного из главных участников убийства императора Павла. Кутузов был масоном и действовал во вред русской армии. План отступления и втягивания Наполеона в глубь страны предложил Барклай де Толли. Следуя ему, русские выгадали бы время и сохранили силы. Но это было невыгодно французам! Поэтому масоны оклеветали Барклая и настояли на назначении главнокомандующим Кутузова. Военные историки, безусловно, сходятся в одном: Бородинское сражение было преждевременным! Позже, когда армия Наполеона оказалась полностью деморализованной, Кутузов дал согласие французам на тайные переговоры о мире. Но идея тайного масонского «междусобойчика» провалилась из-за патриотической позиции ряда генералов. Неудача с заключением мира, однако, не остановила Кутузова. Он всячески способствовал, чтобы войска Наполеона не пострадали при своем отступлении, а сам французский император не дай бог не оказался бы пленен. С этой целью во главе отряда, преследовавшего Наполеона, Кутузов назначил масона адмирала Чичагова. И тот не только не задержал французскую армию, но был разбит со своим отрядом и понес большие потери.

Александр долгое время потворствовал масонству. И все же 1 августа 1822 года последовал высочайший рескрипт на имя управляющего Министерством внутренних дел графа В. П. Кочубея «О уничтожении масонских лож и всяких тайных обществ». «Все тайные общества, — читаем мы здесь, — под какими бы они наименованиями ни существовали, как то: масонские ложи или другие, — закрыть и учреждения их впредь не дозволять». Что же заставило царя поступить таким образом? Непосредственной причиной такого решения мог стать меморандум бывшего прусского кабинет-министра и крупного масона графа Христиана-Августа Гаугвица, предостерегавшего теперь европейских государей от происков своих бывших собратьев по ордену. В представленном на конгрессе «Священного Союза» в Вероне специальном документе Гаугвиц утверждал, что подлинной целью всемирного масонского ордена является «достижение всемирного владычества» путем превращения государей в послушные орудия своих целей.

Однако высочайший запрет лишь загнал ложи в подполье. Деятельности своей они не прекратили, и это в полной мере обнаружилось 14 декабря 1825 года. В письме к своему брату Константину по поводу восстания декабристов император Николай Павлович писал: «Великий Боже, что за событие! Эта сволочь была недовольна, что имеет Государем ангела, и составила заговор против него. Что же им нужно?»

А нужно им было возвести на трон государя-Дьявола. Вот, в двух словах, и вся правда о «героях»-декабристах, да и о масонах вообще.

Первым русским литературным сочинением, в котором являются бесы, видимо, является «Повесть о Савве Грудницыне», памятник XVII века. В ней бес выступает как реальный спутник Саввы, сопровождающий его во всех путешествиях. Тема эта в дальнейшем получила самое широкое развитие. Наши писатели охотно использовали образы Сатаны и его лукавых подданных в своих произведениях. Перечислить всех их — отдельная задача.

Но мы сосредоточимся на творчестве лишь нескольких писателей, внесших в развитие этой темы, как нам представляется, наиболее весомый вклад. Это М. Ю. Лермонтов, Н. В. Гоголь, Ф. М. Достоевский, Л. Н. Андреев и М. А. Булгаков. Каждый из них создал свой, неповторимый мир демонических образов. Эти миры очень непохожи, хотя восходят к одному персонажу — Черту (русскому эквиваленту Дьявола).

Черт — самый популярный персонаж народной демонологии, сложившейся уже под влиянием христианства с его устойчивыми представлениями о Сатане, Дьяволе и всевозможных бесах. В русских народных сказках все сюжеты с Чертом достаточно позднего происхождения, он заведомо моложе Бабы-яги или Кощея Бессмертного — наиболее древних наших божеств. О происхождении слова «чёрт» лингвисты до сих пор спорят, достаточно убедительных объяснений на сей счет пока не представлено. Но то, что происхождение прозвища Черт следует связывать с именем древнего языческого бога Чура, думается, отрицать никто не станет. Новая гласная в корне слова могла начать произноситься, когда имя бога стало ругательным. Общеупотребительными заменителями ругательств часто становятся слова, близкие им по звучанию, не относящиеся к словарю ненормативной лексики. Так, многие россияне круглый год в дело и не в дело поминают масленицу с ее ритуальными блинами. Точно также слово Чур могло породить Черта, причем в этом переименовании можно углядеть и глубокий содержательный смысл.

У наших предков-язычников Чур почитался покровителем и защитником границ поземельных владений. На межах своих участков земледельцы насыпали бугры, огораживая их частоколом, и такого бугра никто не смел разрыть из опасения разгневать божество. Порубежная полоса считалась неприкосновенной, никто не мог переступить ее своевольно. В определенные дни глава семейства обходил владения по этой черте, гоня перед собой жертвенных животных, пел гимны и приносил дары божеству; здесь же, на некотором расстоянии друг от друга, ставились крупные камни или древесные стволы, носившие названия термов. В яму, в которой утверждался терм, клали горячие угли, хлебные зерна, караваи, плоды, лили мед и вино. Здесь все было подвластно Чуру, и место, где он главенствовал, получало таинственное освящение. Потому-то за черту родовых владений и не дерзали переступить враждебные духи. Позднее на межах начали ставить изображение Чу-ра. Несмотря на грубость работы и ничтожность того материала, из которого вырубались его изображения, они почитались священными и неприкосновенными. На полях, отвоеванных у дремучих лесов и необозримых степей, Чур оберегал границы владений разных хозяев, удерживал дерзких и своевольных нарушителей, останавливал чужую разгулявшуюся соху, тупил расходившийся топор. Параллель, а впоследствии и замещение Чура Чертом стало возможно потому, что Чур охранял черту, границу заповедного пространства. Слово «черта» выступало главным, ключевым при его характеристике.