Евгений Кубякин - Криминал как основа происхождения Русского государства и три фальсификации тысячелетия

Уровень рождаемости в нашей стране сейчас в 1,6 раза ниже, чем необходимо для обеспечения хотя бы простого воспроизводства населения, чтобы численность населения от поколения к поколению не уменьшалась. Баланс рождений при количестве смертей достигался бы в России при суммарном коэффициенте рождаемости равным 2,11. Последний раз такой уровень этого показателя имел место в стране в 1988 году. А поскольку у нас он 1,3, то понятно, что вымирание идет полным ходом.

Поскольку наша книга не является научным трудом, мы не делаем отдельных ссылок на источники, которыми пользуемся. Но во избежание подозрений, что все, о чем мы говорим, сами и придумали, мы назовем фамилии демографов и социологов, труды которых здесь использованы: В.А. Ионцев, A.A. Саградова, В.Н. Архангельский, А.Е. Иванова, В.Н. Кузнецов, Л.Л. Рыбаковский, С.В. Рязанцев, В.А. Бирюков, С.В. Захаров, Т.М. Малеева, М. Филд. Кто сталкивался с демографией, тому нет необходимости называть должности и ученые степени этих исследователей.

Как же демографы описывают происходящие у нас процессы?

Демографов в проблеме семьи обычно и вполне закономерно интересует та ее сторона, которая непосредственно связана с воспроизводством населения. Брачность традиционно исследовалась лишь в той степени, в которой она является фактором рождаемости. Но также речь идет и о таких тенденциях, как увеличение числа разводов, рост доли фактических (незарегистрированных) браков и доли одиноких в населении. Совокупность этих и других явлений в брачных отношениях, наряду со снижением рождаемости и уменьшением детности семьи, демографы и социологи ассоциируют с «кризисом семьи». Но вот какая штука! Ученые не определились: считать ли рост уровня разводности и расширение многообразия форм брака «кризисом семьи» или «эволюцией»?

К настоящему времени в эволюции брачности можно выделить четыре типа, два из которых описаны Дж. Хаджналом, и два типа, появившиеся после Второй мировой войны.

Традиционный тип брачности просуществовал в Европе вплоть до середины 18 века и характеризовался низким возрастом вступления в брак и низкой долей никогда не вступавших в брак на протяжении жизни.

Так называемый «европейский» тип брачности характеризовался значительно более поздним вступлением в брак и высокой долей окончательного безбрачия. Он просуществовал два столетия, вплоть до 1940 года. Становление в 18 веке европейского типа брачности сопровождалось изменением брачных норм и обычаев. Так «незамужняя жизнь» взрослых женщин воспринималась как нормальная, хотя не считалась альтернативой браку.

Таким образом, в 18 веке произошел первый переход брачности или изменение брачного поведения, сопровождавшееся также изменением демографических характеристик процесса. А.Г. Вишневский связывает этот переход в брачности с изменениями в регулировании рождаемости, полагая, что традиционный тип брачности соответствовал традиционному типу рождаемости и являл собой способ социального контроля над рождаемостью с целью обеспечения ее высокого уровня. Переход к европейскому типу брачности «представляет собой стихийную попытку преодолеть кризис старой системы демографического регулирования, не устраняя самой этой системы». Ограничение рождаемости происходило из-за повышения возраста вступления в брак (в среднем до 25–30 лет у женщин), что на 10 лет выше традиционных норм, а также из-за увеличения частоты окончательного безбрачия, которое в ряде стран (Исландия, Норвегия, Португалия) достигало 20–30 % среди женского населения.

Переход к «послевоенному» типу брачности, начавшийся в 40-е годы 20-го столетия, также был тесно связан с рождаемостью. Он совпал с возникновением нового исторического типа рождаемости и, по сути, был вызван к жизни появлением этого нового типа. «В течение двух десятилетий после Второй мировой войны в большей части европейских стран произошло нечто вроде революции в брачных обычаях. Люди стали вступать в брак раньше, чем прежде, — писал Дж. Хаджнал. — Похоже, что европейский тип брачности уходит в прошлое».

Таким образом, первые два типа брачности соответствовали традиционному типу рождаемости, третий тип связан со становлением современного типа рождаемости. Институт брака перестает рассматриваться как средство регулирования рождаемости. Если послевоенный период характеризовался снижением возраста вступления в брак и повышением интенсивности брачности, то уже в начале 1970-х годов в большинстве европейских стран наметилось новое изменение в тенденциях. Качественное отличие этих изменений от первого перехода (к европейскому типу) и второго (после Второй мировой войны) заключается в том, что новый скачок не был связан с изменениями в рождаемости; тип рождаемости и тип демографического контроля остались прежними. Тем не менее брачное поведение менялось весьма заметно. Так, с начала 1970 года практически во всех европейских странах наблюдается снижение значений суммарного коэффициента первых браков, что связано с влиянием, по крайней мере, трех факторов: с уменьшением доли регистрируемых браков и откладыванием вступления в брак на более поздние возраста, нельзя также не принимать во внимание той части населения, которая вообще не вступает в брак, ни в фактический, ни в юридический. Наиболее быстрыми темпами снижение суммарного коэффициента первых браков проходило в Дании, Норвегии, Франции, Нидерландах. В 1980 году этот процесс затронул Южную Европу и постепенно распространился на все европейские страны.

Другим показателем явилось «старение» брака, т. е. сдвиг в календаре брачности на более поздние возраста и развитие фактических браков. Этот переход связан не столько с демографическими причинами, сколько с целым комплексом социальных причин. Его отличие от всех переходов состоит, во-первых, в отсутствии связи с рождаемостью, и, во-вторых, в том, что на смену единственному для каждого населения типу брачности приходит множество типов брачности.

Во-первых, представляется весьма полезной с точки зрения анализа брачности в населении, отличающемся неоднородностью, идея о существовании в нем нескольких типов брачного поведения с различными представлениями о функциях брачного союза и возможностях его прекращения. Второе положение — это тезис о взаимосвязи брака и развода. Французский социологи. Руссель утверждает, что каждой модели брака соответствует своя модель развода, что создание и распад брачных пар тесно связаны. В добрачном этапе и характере брака заложены основы разводного поведения. Переживаемый в настоящее время переход в брачности, отличающийся личностным отношением к браку и отходом от регулирующей роли брака в области рождаемости, предполагает появление в обществе множества сценариев формирования брачных союзов или жизненного цикла семьи. Причем эти тенденции не носят временного характера, а обусловлены логикой развития брачного поведения, его обособлением от рождаемости.