Вивиан Грин - Безумные короли. Личная травма и судьба народов

И всё же претензии на святость короля в основном покоятся на мифе. Он определённо был не жестоким и не мстительным, и даже по-своему благочестивым. Но у него была семейная психическая болезнь, которая сделала его негодным правителем в трудные времена. Нервное перенапряжение было таким, что он скрывался в 1453–1454 и, возможно, снова в 1455–1456 гг., и болезнь его совпадала с острыми политическими кризисами. Даже когда он был здоров, он был бесполезным королём. «Периодическая борьба, общеизвестная под названием войны Алой и Белой розы, — подводит итог его правлению недавний биограф, — возникла из вопиюще неумелого правления и устройства государственных дел дома и за рубежом со стороны Генриха VI, во времена которого зародились и оформились аристократические разногласия и стычки… Он был и неумелым, и пристрастным королём… В 1461 г. Генрих, наконец, был низложен, в основном из-за своих собственных неудач». И всё же наверняка эти неудачи коренились в разуме, который дал сбой в самый критический период его правления из-за психической болезни, в которой его нельзя винить.

Независимо от того, был ли Генрих VI обязан своей психической болезнью своему деду, французскому королю Карлу VI, не поддаётся сомнению, что Карл на протяжении более тридцати лет был жертвой жестоких приступов безумия, что имело самые ужасные последствия для его народа. Симптомы его болезни дают основания предполагать, что Карл болел шизофренией, которая во время самых острых приступов вызывала галлюцинации и даже буйные поступки. Хотя промежутки между предполагаемым выздоровлением и возвратом болезни всё уменьшались, бывали периоды, когда король казался достаточно здравым, чтобы принимать бразды правления. Но были также периоды различной длительности, когда его болезнь не давала ему возможности ответственно править или хотя бы совершать необходимые для правителя поступки. Не может быть также сомнений, что даже в сравнительно нормальные периоды разум короля всё же был травмирован течением болезни.

Результаты болезни Карла VI были широки и длительны. Она исказила его личность. Она имела серьёзные последствия для королевской семьи, уже яростно раздираемой эгоистическими амбициями и ожесточённым соперничеством её ведущих членов. Франция, которой нужно было сильное, твёрдое правление, была подкошена и обескровлена междоусобным соперничеством высоких принцев и терпела всё новые опустошения от рук английских войск под предводительством Генриха V. Если воздействие от сравнительно короткой болезни Генриха VI на политическую борьбу в Англии было исключительно важно, то последствия периодов помешательства Карла VI оказались ещё более катастрофическими для его страны.

Карл VI взошёл в 1380 г. на престол страны, которая только что медленно приходила в себя от колоссального опустошения, учинённого вторгшимися английскими войсками и их беспощадными союзниками-наёмниками. Французская деревня была разграблена, французские города опустошены, а королевская казна пуста. Отец Карла VI, Карл V, прозванный «Мудрым», воспользовался промежутком в военных действиях во время правления английского короля Ричарда II, чтобы провести политику восстановления хозяйства и боеспособности. Некоторые его почитатели, особенно французская поэтесса Кристина Пизанская, считали Карла V воплощением христианской добродетели и мудрости. Ни Карл V, ни его отец, рыцарственная посредственность Иоанн II, ни его дед Филипп VI, энергичный, умный и умеренно удачливый король, не показывали никаких признаков психической болезни, хотя жена Филиппа VI, Жанна Бургундская, пользовалась дурной славой, «дьяволица, — так называл её Робер Артуа, — злобная хромая королева… которая вела себя как король и уничтожала тех, кто ей угрожал».

Жена Карла V, Жанна Бурбонская, пережила, однако, серьёзный нервный срыв 1373 г., потеряв «разум и память». Так как она только что родила седьмого ребёнка, возможно, что у неё просто была послеродовая депрессия, но в семье Бурбонов известны случаи психической неустойчивости. Её брат Людовик II Бурбон, например, был подвержен острой депрессии. В таком случае королева Жанна могла передать наследственную психическую болезнь, или по меньшей мере органическую предрасположенность к психическому расстройству, своему сыну, будущему Карлу VI. Её муж, который очень её любил, совершил паломничество, чтобы вымолить исцеление своей жене. Она и исцелилась, но через пять лет умерла от родовой инфекции.

Карлу VI не повезло в том, что он наследовал своему отцу мальчиком двенадцати лет, значит, как Ричард II и Генрих VI, он стал королём в слишком молодом возрасте. Неопытный, впечатлительный и мягкий, он стал скорее орудием в руках домочадцев, по крайней мере самых близких, а не их господином. Действительно, как и Ричард II, не имеющий опыта и ленивый, он, чего и следовало ожидать, передал реальную власть своим безжалостным августейшим дядьям: Людовику, герцогу Анжуйскому, Филиппу, герцогу Бургундскому, Иоанну, герцогу Беррийскому, великому покровителю артистов и любителю прекрасного, и своему кузену герцогу Бурбонскому. Хотя официально Карл достиг совершеннолетия в 1381 г., именно принцы крови контролировали правительство. Герцог Беррийский удовлетворился тем, что ограбил Лангедок; герцог Анжуйский был занят попытками получить Неаполитанское королевство. Герцогу Бургундскому приглянулось графство Фландрия и возможность создать полуавтономный апанаж (удел на содержании некоронованных членов королевской семьи).

Что касается Карла, то он был молодым человеком, любящим удовольствия, энергичным до острой маниакальности, ибо был страстным охотником и энтузиастом рыцарских поединков. На турнире, устроенном в честь двойной свадьбы сына и дочери герцога Бургундского, он участвовал в девяти поединках. Дошло до того, что его сильно осуждали за то, что он поехал на турнир сразу после того, как принял святое помазание на своей коронации. С другой стороны, он был добрый, щедрый и приветливый, так что в народе его прозвали «возлюбленный», любимчик, прозвище ироническое в свете его будущего, но оно осталось с ним до конца жизни.

Он был не только энергичен, но и сластолюбив. По словам монаха из Сен-Дени, его «плотские аппетиты» были сильны. Его дядья устроили то, что они считали дипломатически выгодным браком с Виттельсбахской принцессой Изабеллой, дочерью Стефана Щёголя, герцога Верхней Баварии-Ингольштадт, одного из самых могущественных германских государств; её дедом был миланский герцог Бернабо Висконти. Эмиссару Баварского герцога не понравилось, когда ему сказали, что невесту придётся осмотреть обнажённой, чтобы удостовериться, что она способна к деторождению, но свадьба состоялась. И действительно, увидев невесту, молодой король преисполнился такого энтузиазма, что распорядился ускорить приготовления к немедленной женитьбе, которая состоялась в Амьенском соборе 17 июля 1385 г. «И если, — замечает Фруассар, — они провели эту ночь вместе в восхитительном наслаждении, в это можно легко поверить».