Олег Лазарев - «Летающий танк». 100 боевых вылетов на Ил-2

Со дня похорон прошло больше недели. Полина говорит мне: «Прошло столько времени, как мы купили молоко для Вовика, а оно не прокисает». И показала маленькую бутылочку с молоком, из которой его кормила. Мне это показалось подозрительным. Решили сдать молоко на анализ. Он показал наличие в нем большого количества щелочи. Откуда она могла в нем появиться, долго гадать не пришлось. Она попала в него с водой. Где-то в районе Брянска я достал бидон молока. Старшина с женой видели это. И, конечно, если бы попросили, мы уступили бы им часть. Но они этого не сделали, а поступили иначе. Когда мы с Полиной спали, они украдкой отлили какую-то часть. А чтобы не было заметно, добавили в бидон воду. Вода наверняка была взята из тендера паровоза, в которой находился хромпик. О смерти ребенка виновники ее, конечно, нe знали, а надо бы!

С тех пор как я доложил о своем прибытии в штабе ВВС МВО, прошло больше десяти дней. Шло сокращение армии, в том числе и ВВС. Не подлежавшие расформированию части были переукомплектованы. Мне никак не могли найти место. Продовольственных карточек у нас не было. Питались остатками сухого пайка, выданного нам на дорогу, и продуктами, купленными на рынке. На обесцененные деньги особо не накупишься. Одна буханка хлеба стоила не менее 250 рублей. Получал же я до расформирования всего-то 1150 рублей. Наши накопления таяли на глазах.

Находясь в резерве ВВС МВО, я вообще ничего не получал. В ход пошли вещи, которые привезли с собой, да и их почти не осталось. Просил начальника отдела кадров направить меня в любой другой военный округ, лишь бы определиться и получить место постоянной службы. Кадровик, сославшись на такое же положение во всех округах, отказался удовлетворить просьбу. После трехнедельного ожидания мне предложили место заместителя командира эскадрильи в Ярославле в 5-й гвардейской штурмовой дивизии. Вначале я отказался, но, поговорив с Полиной и учитывая наше нынешнее материальное положение, дал согласие.

Прибыли в Ярославль в штаб дивизии. Начальник отдела кадров, повертев направление, недовольно буркнул: «Что они все присылают и присылают. Комдив не знает, куда и посылать, – везде все занято. Пока генерал здесь, пошли к нему, что он скажет». Командир дивизии генерал-майор Коломийцев, поздоровавшись за руку, приветливо улыбаясь, попросил вкратце рассказать о моей службе. После ряда вопросов он направил меня заместителем командира эскадрильи к Симонову в 95-й гвардейский штурмовой полк. Подполковник Симонов принял меня очень сухо и неприветливо. В штабе у него не было отдельного кабинета. Вместе с ним находился начальник штаба, отделения строевое, кадров, машинистка, писаря. В комнате все время толклись посетители. Даже во время войны в нашем полку не было такого беспорядка. Это произвело на меня неприятное впечатление. Нe побеседовав со мной, он направил меня в 1-ю эскадрилью к Власову.

Капитан Власов выглядел лет на десять старше меня. Знакомясь со мной, он сказал, что боевого опыта у него немного, в основном инструкторский. Хотел eщe что-то добавить, но промолчал. Выглядел он простовато, внешне был похож на мастерового работягу. В обращении с подчиненными был грубоват. Все это вызвало у меня некоторое недоумение. Неужели при таком большом выборе не могли подобрать более подходящего комэска? Ведь он все же руководитель, воспитатель. Видно, на должность поставлен по чьей-то протекции. Смиренно и покорно выслушал я все сказанное мне по поводу работы и с изучением нового для меня самолета Ил-10, на котором летал полк. При этом подумал, сработаемся ли с ним, а то придется терпеть – ведь он мой начальник и командир. Нравится или нет, а работать придется вместе, но ничего, притерплюсь, не впервые с такими людьми приходится сталкиваться.

Власов дал мне неделю на изучение нового самолета. Я без промедления приступил к делу. Через четыре дня вызывает меня Симонов и говорит: «Слушай, Лазарев, с Краснодарских курсов к нам прибыл летчик Герой Советского Союза Кузнецов. Понимаешь, он ветеран полка. Мы решили назначить его в 1-ю эскадрилью вместо тебя. Не хочется посылать его в какой-то другой полк. А тебя мы отправляем в дивизию к Коломийцеву. Он даст тебе новое назначение». «Я понял, товарищ командир, что вам не нужен, разрешите отбыть», – отчеканил я по-строевому. Через полчаса я был у комдива. На этот раз Коломийцев уже менее приветливо говорил со мной: «Я вполне тебя понимаю, но что поделаешь, нам неудобно перед Кузнецовым – ведь это его родной полк. Он в нем воевал. Я тебя направляю в полк к Корзинникову. Этот полк не гвардейский, но хороший, можно сказать, парадный».

135-й полк я хорошо знал еще по войне. Он входил в состав нашего корпуса, и мы даже базировались вместе на аэродроме Колпачки. В этом полку я знал нескольких летчиков, а Миша Шатлыгин и Сашa Ойкин до августа 43-го года воевали в нашем 893-м полку. То, что я перевожусь в другой полк, даже несколько обрадовало. В 95-м я, видно, оказался не ко двору. Командира полка Корзинникова я хорошо помнил по случаю, происшедшему в 1943 году в Колпачках, когда моя машина столкнулась на летном поле с другим «илом», в результате чего погиб воздушный стрелок. Я подумал, помнит ли меня Корзинников после той неприятной встречи? Полину весть о переводе меня в другой полк не очень обрадовала. Все это изрядно нам надоело. Хотелось какое-то время пожить спокойно на одном месте. Снимаемая комнатушка не особо удовлетворяла нас, была проходной. Однако здесь все же был некоторый уют. А на новом месте, может статься, и этого не будет.

Аэродром Туношное, где базировался 135-й полк, находился примерно в 20 километрах от Ярославля. Обильные снегопады большими сугробами засыпали шоссейную дорогу. Машины по ней не ходили. Поэтому добираться туда пришлось пешком, с большим трудом. В полк пришел под вечер. Корзинникова встретил у штаба полка. Он уже знал о моем назначении к нему в полк. Как только я представился, он, смотря мне в глаза, спросил: «Помнишь ли ты случай с пистолетом в Колпачках?» – «Так точно, – ответил я, – хорошо помню». Мне стало как-то не по себе – ведь он может за это мстить. Ну ладно, этого я и ждал. Будущее покажет, как сложатся наши взаимоотношения. Так же, как и Симонов, он, не побеседовав и не ознакомившись со мной, назначил в 4-ю эскадрилью. Комэск-4, капитан Гавриченко, в полк прибыл из расформированного перегоночного полка год назад, боевого опыта не имел, был примерно одного возраста с Власовым и с таким же образованием. Разница у них была только в характерах: Гавриченко был проще, мягче в обращении, покладистее с подчиненными и суетливее в работе. Об этом я узнал позже, когда хорошо ознакомился с полком.