Анатолий Фоменко - Как было на самом деле. Реконструкция подлинной истории

На рис. 104 мы приводим сглаженный график. Он получается из предыдущего усреднением по десятилетиям.

Отчетливо видно, что в подавляющем большинстве случаев, до 1841 года, академиками становились иностранцы. Этот важный факт нам «объясняют» примерно так. Мол, на протяжении более чем ста лет иностранным членам Российской Академии не удавалось вырастить себе достойную смену из русских ученых. С огромным трудом благожелательные и деликатные иностранцы искали на просторах России редкие таланты. Но находили «катастрофически мало». Дикая азиатская страна. Леса, снега, медведи. Вот и приходилось вновь и вновь обращаться к просвещенной Европе и привозить оттуда достойных ученых.

Но дело не в отсутствии талантов на Руси. В начале XVII века Русь была завоевана иностранцами. Которые отнюдь не заинтересованы в возрождении Империи.

В [4т2], ГЛ. 2:31–32, мы опубликовали материалы о тяжелой борьбе, начатой М.В. Ломоносовым с академиками – историками, являвшимися иностранцами. Поэтому полезно понять – сколько же академиков-ИСТОРИКОВ в Российской Академии Наук XVIII–XIX веков были иностранцами. Кто создавал романовско-миллеровскую версию?

ОКАЗЫВАЕТСЯ, ВСЕ ДО ЕДИНОГО АКАДЕМИКИ-ИСТОРИКИ ВПЛОТЬ ДО М.В. ЛОМОНОСОВА ЯВЛЯЛИСЬ ИНОСТРАНЦАМИ. Их одиннадцать. Среди них – такие уже известные нам «творцы русской истории», как Миллер Герард Фридрих и Байер Готлиб или Теофил Зигфрид. Таким образом, на протяжении первых 18 лет существования Академии Наук РУССКУЮ ИСТОРИЮ ПИСАЛИ ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО ИНОСТРАНЦЫ-АКАДЕМИКИ. Они-то и заложили ее фальшивые основы. Лишь в 1742 году академиком был избран М.В. Ломоносов [736], кн. 1, с. 14. Первый отечественный академик, бывший не только естествоиспытателем, но и историком. Оказавшись внутри Академии, он быстро разобрался в происходящем. И тут же вспыхнула непримиримая борьба между ним и академиками-иностранцами за правильное освещение русской истории. Сопротивление, оказанное М.В. Ломоносову, было сплоченным и яростным.

Рис. 104. Усредненный по десятилетиям график, показывающий процент иностранцев-академиков в Российской Академии Наук [736], кн. 1

На рис. 105 приведен график, показывающий – какой процент среди избранных в данное десятилетие академиков-историков в Российской Академии Наук составляли иностранцы. На протяжении более чем ста лет график почти не отклоняется от 100-процентного значения. И лишь в середине XIX столетия начинает падать, дойдя к 1900 году до нуля.

На протяжении 117 лет в Академии наук, от 1724 до 1841 года, из ТРИДЦАТИ ЧЕТЫРЕХ АКАДЕМИКОВ-ИСТОРИКОВ БЫЛО ВСЕГО ЛИШЬ ТРИ РУССКИХ АКАДЕМИКА. Это – М.В. Ломоносов, Я.О. Ярцов и Н.Г. Устрялов [736], кн. 1. Все остальные 31 академиков были иностранцами. Таким образом, вплоть до середины XIX века доля иностранцев-историков превышала в Российской Академии девяносто процентов!

Рис. 105. Усредненный по десятилетиям график, показывающий процент иностранцев среди академиков-историков до 1917 года [736], кн. 1

На протяжении более чем ста лет иностранцы полностью контролировали написание русской истории. Именно они решали – какие русские документы следует уничтожить, какие переписать, какие сохранить. Отечественные историки были выставлены за дверь, отстранены от архивов и первоисточников.

И лишь начиная с 1841 года среди академиков – историков стали в заметном числе появляться отечественные ученые. Но было уже поздно. Фальшивый фундамент «русской истории» уже заложен и прочно забетонирован иностранцами.

Результаты «деятельности» иностранцев – историков нам хорошо известны. Сегодня их последователи убежденно рассказывают нам, например, будто до Петра I в России не было морского флота. Будто бы Петр ВПЕРВЫЕ приказал строить в России сначала простенькие «ботики», а потом корабли. Нанятые Романовыми историки начисто вытерли из истории грандиозные морские экспедиции XV–XVI веков, когда русско – ордынский и османский=атаманский флот колонизировал, например, Америку. И не только ее. При этом ордынские войска пересекали океан не в утлых бревенчатых долбленках, а на кораблях с несколькими рядами тяжелых пушек [6т2], гл. 6. Всю русскую историю ранее XVII века иностранцы-историки объявили пещерным средневековьем. Так нас учат до сих пор. Вдалбливают молодежи неправду. К счастью, много следов истины сохранилось.

Остановимся на интересном вопросе о финансовой системе Империи и о сословии казначеев. Новая хронология существенно меняет наши представления, например, о месте иудеев в средневековье. Этот вопрос многих интересовал и интересует. Обычная точка зрения, – что иудеи это религиозная общность, которая давным-давно, по каким-то не очень ясным причинам рассыпалась по всему миру, – вряд ли удовлетворительна. Почему эта и только эта общность рассеялась и не исчезла. Если бы древнее иудейское государство было каким-то очень большим, то картина стала бы понятнее. Тогда иудеи сохранились бы в силу своей многочисленности. Но нет, нам говорят, что древне – иудейское государство очень маленькое. Но таких небольших царств погибло много. А вот иудейская община сохранилась. Причем она распространена по всем цивилизованным странам. И повсюду занимает заметное положение в общественно – политической жизни, науке, культуре. И, конечно, в финансах.

Обратимся к истории Великой Империи. Какое место занимали в ней предки современных иудеев?

В Империи прослеживается идея муравейника или улья. Создавались сословия, наследственные кланы, занимавшиеся тем или иным специальным родом деятельности. Следы кастовой имперской системы сохранились в Индии с ее кастами воинов, рабочих, священников и т. п. В недавней русской истории мы знаем по крайней мере один такой пример. Это – каста, сословие священников. До второй половины XIX века священником на Руси мог стать только сын священника и дочери священника. Закон отменили лишь в XIX веке. Это обстоятельство широко обсуждалось в русском обществе.

Вероятно, в Русско – Ордынской Империи были касты, профессиональные цеха. В частности, сословие финансовых, так сказать банковских, работников. Они обслуживали бухгалтерию Империи, разбросанную по Евразии, Африке и Америке. Жизнь огромного Царства невозможна без налаженного финансового механизма. Сюда входил не только финансовый аппарат царя-хана в Ярославле = Великом Новгороде, но и множество контор – бухгалтерий, разбросанных по всему миру, от Америки до Китая [5т1], гл. 12:4. Сюда относилась организация торговли Востока и Запада, сбор дани, выплата зарплаты, контроль над потоками драгоценных металлов, финансовое обеспечение войск и т. п. Работа требовала большого внимания к деталям, своеобразной квалификации, умения производить расчеты, предполагала определенную жесткость к нарушителям финансовой дисциплины. Отсюда – склонность к построению сложных систем правил, что ярко проявляется, например, в Талмуде. И, конечно, «кровью» всей этой огромной имперской системы были деньги. У людей, которые из поколения в поколение «занимались деньгами», вырабатывалось стремление всегда быть возле них. Среди людей, имеющих отношение к денежной системе современного мира, вероятно, много потомков старого имперского финансового сословия. Их должно быть много в банковской сфере.