Лебедева Н.С. Array - Hюрнбергский процесс. Сборник материалов в 8 т. Т. 8 (1999)

На это письмо ближайшего сотрудника Гитлера Розенберг мог дать только один ответ: выразить внешнее согласие и сделать кажущуюся уступку. Такая удивительная внешняя перемена в установках начальника вызвала озабоченность в восточном министерстве, которая и нашла свое выражение в меморандуме доктора Маркулла от 5 сентября 1942 г.

Розенберг, давая показания, сказал, что он согласился с этим только потому, чтобы успокоить Бормана и Гитлера...

12 октября 1944 г. Розенберг через Ламмерса передал фюреру прошение об отставке...

Не получив ответа на свое прошение об отставке, Розенберг неоднократно пытался поговорить лично с Гитлером, но безуспешно.

11 декабря 1945 г. господин Додд сказал:

«Система ненависти, варварства и отрицания прав личности, которую заговорщики сделали государственной философией Германии, последовала за своими национал-социалистскими хозяевами, когда они наводнили Европу. Иностранные рабочие стали рабами народа господ, миллионы были угнаны и порабощены».

Генерал Руденко 8 февраля 1946 г. говорил:

«В длинном ряду злодейских преступлений, совершенных немецко-фашистскими оккупационными войсками, особое место занимает насильственный угон мирных граждан в рабство и крепостничество в Германию. За эти бесчеловечные и варварские распоряжения, объявления и приказы гитлеровского правительства, издание которых имело своей целью угон советских людей в немецкое рабство, ответственность возлагается в первую очередь на Геринга, Кейтеля, Розенберга и Заукеля».

Я уже говорил о формальной и индивидуальной ответственности Розенберга как имперского министра по делам восточных областей. Я также говорил и о том, что в области использования рабочей силы не Розенберг, а Заукель как генеральный уполномоченный по использованию рабочей силы является главным и ответственным лицом на основании указа фюрера от 21 марта 1942 г. (документ ПС-580). Таким образом, Заукель в этой области стоял выше Розенберга, то есть Розенберг был ему подчинен. 3 октября 1942 г. он, например, писал Розенбергу (документ ПС-017):

«Фюрер принял новую срочную программу вооружения. Для выполнения этой программы необходимо срочно достать еще два миллиона иностранных рабочих. Во исполнение своего указа от 21 марта 1942 г. фюрер предоставил мне новые полномочия; для выполнения моих новых задач он, а частности, уполномочил меня принять по моему собственному усмотрению все необходимые меры в империи... и в оккупированных восточных областях для того, чтобы при всех условиях обеспечить планомерное использование рабочих а немецкой военной промышленности».

В своей «Программе использования рабочей силы» от 24 апреля 1942 г. (документ ПС-016) он подчеркивает, что все мероприятия технического и административного порядка в области использования рабочей силы входят в компетенцию одного лишь генерального уполномоченного по использованию рабочей силы...

Для того чтобы опровергнуть заявление обвинения о том, что Розенберг являлся представителем системы ненависти и варварства, подавления личных прав и рабства, мне следует остановиться еще на других моментах. Розенберг получал отчеты, в которых говорилось о плохом состоянии дел.

Так, 7 октября 1942 г. он получил отчет о плохом обращении с украинскими рабочими-специалистами (ПС-054, США-198). Там обращалось внимание на отдельные недопустимые явления при вербовке и неполадки при перевозке рабочих. Сообщалось, что рабочих нередко ночью вытаскивали из постели и запирали в подвалах для последующей отправки. Угрозы и применение физической силы со стороны сельской полиции были частыми явлениями. Нередко полиция отбирала у специалистов те продукты, которые они брали с собой; на пути следования сопровождавшие их лица позволяли отдельные перегибы, небрежное обращение и так далее.

Розенберг не имел никаких полномочий для устранения этих нарушений. Однако он попытался сделать это. Письмо к Заукелю от 21 декабря 1942 г. (ПС-018, США-186).

Вначале Розенберг подчеркивает свое принципиальное согласие с Заукелем, а затем настойчиво жалуется на применяемые при мобилизации рабочей силы методы. Я цитирую:

«Я в силу возложенной на меня ответственности за оккупированные восточные области должен со всей настойчивостью просить о том, чтобы при наборе необходимых контингентов исключались такие методы, последствия которых в один прекрасный день могут быть поставлены в вину мне и моим сотрудникам».

Далее Розенберг заявляет, что он уполномочил рейхскомиссара Украины применять свою верховную власть, если это окажется необходимым, и заботиться о ликвидации таких методов вербовки, которые противоречат интересам военного руководства и военной экономики в оккупированных областях...

Рейхскомиссар Кох был его тайным и поддерживаемым высшими инстанциями противником. Кох является одним из главных виновников ужасного метода вербовки и использования восточных рабочих, против которого Розенберг ничего не мог сделать.

Господин обвинитель Брудно 9 января 1946 г. упрекает подсудимого в том, что если последний и протестовал, то он протестовал не по каким-либо гуманным соображениям, а в силу политической целесообразности. На это я могу сказать: не следует без достаточных оснований лишать подсудимого Розенберга всех человеческих качеств.

В качестве примера особой жестокости подсудимого обвинение неоднократно указывало на так называемую акцию «Сено» (документ ПС-031). Здесь речь идет о плане командования группы армий «Центр» эвакуировать из зоны операций 40—50 тысяч детей, поскольку они являлись большим бременем в зоне операций, причем большинство из них не имело родительского ухода... Розенберг как имперский министр по Делам восточных оккупированных областей был вначале против этого, так как, с одной стороны, он боялся, что указанное мероприятие может быть рассмотрено как угон детей, и, с другой стороны, потому, что эти дети не могут представлять собой значительного укрепления военной силы. Начальник оперативно-политического штаба связался с Розенбергом и изложил

ему, что группа армий «Центр» придает решающее значение тому, чтобы дети попали в империю не через генерального уполномоченного по вопросам использования рабочей силы, а через ведомство имперского министра по вопросам оккупированных восточных областей... В обоснование своего ходатайства перед министром было также добавлено, что подростки не представляют собой существенного укрепления военной силы, но что важным является уменьшение биологической силы противника на длительное время; такого мнения придерживается не только рейхсфюрер СС, но даже и сам фюрер. В конце концов Розенберг дал согласие на проведение данного мероприятия. В этой связи следует сказать: здесь речь шла о таком круге вопросов, который по административной линии не входил в подчинение Розенбергу. Он не хотел уничтожить чужой народ даже несмотря на то, что в качестве обоснования была приведена необходимость биологического ослабления противника.