Лебедева Н.С. Array - Hюрнбергский процесс. Сборник материалов в 8 т. Т. 8 (1999)

Только исходя из такой точки зрения, можно объяснить, что подсудимый Штрейхер вместе с остальными подсудимыми сидит здесь, на скамье подсудимых, среди лиц, несущих главную ответственность за нацистскую систему, потому что сам по себе он как личность, а также на основании занимавшихся им должностей не принадлежит к руководящим кругам НСДАП и к ее наиболее влиятельным членам. Эту первоначальную точку зрения сначала поддерживало и обвинение. Однако вскоре оно уже отошло от нее, так как в Обвинительном заключении уже не говорится о том, что Штрейхер непосредственно и прямо участвовал в массовых убийствах. В нем даже указано, что он менее, чем другие подсудимые, должен нести ответственность за все свои непосредственные действия. Подзащитному вменяется в вину его деятельность, выражавшаяся в устной и письменной пропаганде.

Пункты обвинения, предъявленного подсудимому Штрейхеру, сформулированы следующим образом:

1) содействие приходу к власти и укреплению НСДАП после того, как представители этой партии вошли в состав правительства;

2) подготовка агрессивной войны путем пропаганды преследования евреев;

3) духовная и моральная подготовка к уничтожению евреев и воспитание в этом духе:

a) подготовка к этому немецкого народа,

b) немецкой молодежи,

c) подготовка лиц, активно уничтожавших евреев.

Итак, обвинение говорит, что без Юлиуса Штрейхера не было бы Освенцима, Маутхаузена, Майданека и Люблина.

Что касается первого пункта обвинения, то подсудимый не отрицает, что он с самого начала содействовал приходу НСДАП к власти. Эта поддержка выразилась в том, что созданное им во Франконии движение он поставил на службу Гитлеру. Это движение представляло партию, возникшую после первой мировой войны; она была весьма немногочисленна и существовала только в Южной Баварии. После освобождения Гитлера из крепости Ландсберг он снова немедленно примкнул к нему и впоследствии решительно выступал в поддержку его идей и целей.

До 1933 года вся деятельность подсудимого Штрейхера исчерпывалась пропагандой в пользу НСДАП и за ее цели главным образом в области еврейского вопроса. Такое поведение подсудимого само по себе не может рассматриваться как преступление. Принадлежность к партии, существующей в государстве, которое допускает наличие такой оппозиционной партии, может только тогда считаться преступной, когда цели партии с объективной точки зрения являются преступными и когда каждый, кто принадлежит к этому движению, субъективно сознает преступность целей, одобряет и поддерживает их.

Основа всех обвинений против подсудимых заключается в том, что НСДАП с самого начала ее существования вменяются в вину преступные цели. По утверждению обвинения, члены данной партии имели якобы с самого начала преступный план поработить весь мир, уничтожить другие расы и насадить расу господ-немцев по всему миру. Они обвиняются в том, что с самого начала хотели осуществить эти цели и планы с помощью агрессивных войн, убийств и насилия. Таким образом, если уже само членство в НСДАП и поддержка партии должны вменяться подсудимому Штрейхеру в вину как преступление, то в таком случае нужно доказать, что эта партия действительно имела такие планы и что подсудимый знал о них и одобрял их.

Мои коллеги, выступавшие до меня, уже достаточно подробно изложили, что заговор, преследующий такого рода цели, не существовал. Поэтому я могу воздержаться от дальнейших рассуждений и сослаться на то, что уже здесь излагали другие защитники. Мне следует заняться лишь вопросом о том, что подсудимый Штрейхер не участвовал в подобном заговоре, если Высокий Суд признает, что он все-таки существовал...

Представленные доказательства не устанавливают, что существовали какие-либо тайные планы относительно агрессивной или реваншистской войны, которой предшествовало бы уничтожение евреев или которая была бы попутно связана с уничтожением евреев.

Если все-таки заговор существовал, то он должен был ограничиться узким кругом людей, группировавшихся исключительно вокруг личности Гитлера. Подсудимый же Штрейхер к этому кругу не относился. Ни одна из должностей, которые он занимал, не дает ни малейшего основания для такого предположения. Как почетный гаулейтер и как почетный обергруппенфюрер СА он был равным среди равных. Рассматривая посты, которые он занимал, нельзя обнаружить какой-либо близкой связи с основным зерном партии. Точно так же с конца 1938 года не наблюдаются какие-либо личные связи с руководящими лицами движения как с самим Гитлером, так и с подсудимым Герингом, Геббельсом, Гиммлером и Борманом...

Ничто из того, что предъявлялось Суду в процессе представления доказательств, не может расцениваться как доказательство того, что подсудимый Штрейхер был настолько тесно связан с высшей партийной инстанцией, что мог знать ее конечную цель или даже обязан был знать ее. Так же и по еврейскому вопросу конечные цели НСДАП, последствия которых проявились в концентрационных лагерях, до прихода к власти и длительное время после прихода к ней не были так сформулированы, как они позднее осуществлялись... В этой связи, констатируя факты, следует заметить, что подсудимый Штрейхер в противоположность почти всем подсудимым оставался на своей должности не до последнего момента и даже не все то время, пока велась война. Официально он был отрешен от должности гаулейтера в 1940 году, но в действительности уже раньше чем за год до этого фактически утратил всякое влияние и был отстранен от дел...

Пункт 2 обвинения, выдвинутого против подсудимого Штрейхера, где разбирается вопрос о преследовании евреев как о подготовке к агрессивной войне, может быть рассмотрен тут же. До 1937 года никак нельзя было узнать, что планировалась какая-либо агрессивная война. Во всяком случае если Гитлер и имел такое намерение, то скрывал его от окружающего мира...

В отдельных совещаниях, на основании которых обвинение сделало вывод о планировании позднее действительно начавшихся войн, подсудимый Штрейхер также не участвовал.

Штрейхеру вменяется в вину, что он в течение десятилетий натравливал немцев против евреев и подстрекал к преследованию евреев и затем к их уничтожению и что он несет ответственность за конечное уничтожение евреев в Европе. Обвинение придерживается той точки зрения, что относительно ответственности подсудимого по этому вопросу возникает мало сомнений, как и относительно преступного соучастия германского народа. В качестве доказательств обвинение представило здесь следующее:

a) речи Штрейхера до и после прихода к власти, например речь в апреле 1925 года, где он говорит об уничтожении евреев. По мнению обвинителя, она является вообще первым доказательством окончательного решения еврейского вопроса, которое намечалось партией и заключалось в уничтожении всех евреев;