Лебедева Н.С. Array - Hюрнбергский процесс. Сборник материалов в 8 т. Т. 8 (1999)

При перекрестном допросе Функа американским обвинением был предъявлен документ ЕС-255 — письмо от 29 ноября 1937 г. имперского военного министра фон Бломберга на имя Геринга, в котором Бломберг предлагает только что назначенного имперским министром экономики Функа назначить также генеральным уполномоченным по военной экономике. Этого, однако, не случилось. Вначале Геринг сам взял руководство имперским министерством экономики и лишь через несколько месяцев, в феврале 1938 года, передал его подсудимому Функу.

Затем ОКВ, а именно штаб военной экономики, возглавляемый многократно упоминавшимся генералом Томасом, потребовал, чтобы генеральный уполномоченный по военной экономике в дальнейшем по всем вопросам, связанным со снабжением вооруженных сил во время войны, выполнял указания ОКВ. В другом письме (ЕС-270, США-240) штаб военной экономики ОКВ требует даже предоставления ему права давать указания генеральному уполномоченному по военной экономике почти во всех областях деятельности. Подсудимый Функ пытался тогда посредством переговоров с рейхсмаршалом Герингом в письме к имперскому министру Ламмерсу определить свое положение в качестве генерального уполномоченного по военной экономике и требовал, чтобы он в качестве генерального уполномоченного по экономике подчинялся непосредственно Гитлеру, а не был связан с указаниями ОКВ. Геринг и Ламмерс тогда согласились со взглядом Функа...

Следует отметить, что подсудимый Функ согласно закону об обороне империи от 4 сентября 1938 г. являлся не генеральным уполномоченным по военной экономике, а генеральным уполномоченным по экономике. Здесь нет слова «военной» и в этом втором законе о защите империи было точно установлено, что Функ должен выполнять требования ОКВ. Таким образом, в конечном итоге ОКВ все же настояло на своем...

В материалах, предъявленных обвинением, нигде не указывается на то, что подсудимый Функ знал что-либо о политических и военных переговорах, совещаниях и подготовке, которые касались бы планирования войны и, в частности, агрессивной войны со стороны Германии. Функ никогда не привлекался к таким переговорам, в частности, он не присутствовал и на совещании у Геринга 14 октября 1938 г., о котором обстоятельно говорилось в обвинении...

Когда 25 августа 1939 г. Функ написал письмо Гитлеру, польские и германские армии уже стояли в полной боевой готовности друг против друга. Поэтому тогда он должен был действовать таким образом и не мог отказаться от каких-либо приготовлений...

Представленный обвинением документ ПС-3787 — это протокол второго заседания имперского совета обороны от 23 июня 1939 г. Оно происходило за 2 месяца до начала войны.

Функ участвовал в нем в качестве генерального уполномоченного по вопросам экономики. Однако весь протокол в целом не оставляет сомнения в том, что при этом речь шла вообще о теоретических полномочиях на случай какой-либо войны. Кроме того, при оценке протокола нельзя упускать из виду то, что во время войны, которая разразилась через четверть года, деятельность Функа в области распределения рабочей силы полностью перешла к управлению по четырехлетнему плану...

Об угрозе войны с Россией Функ узнал впервые в апреле 1941 года, когда Розенберг был назначен уполномоченным по единому разрешению проблем Восточной Европы. Подсудимый Функ получил тогда, как мы помним, некоторые разъяснения от Ламмерса и Розенберга. Они в общих чертах были изложены некоторыми свидетелями при допросе их в суде. В качестве причины указывалось то, что русские будут концентрировать вдоль всей границы много войск, что они вторглись в Бессарабию и что Молотов в своих беседах выдвинул требования в отношении Восточной Европы.

28 мая 1941 г. у Функа происходило совещание с Розенбергом (документ ПС-1031). На нем, как Вы, очевидно, помните, обсуждался вопрос, как должна быть урегулирована денежная проблема на Востоке, если будет война с Россией и если эти области будут оккупированы войсками.

Если на совещании с Розенбергом говорилось о том, правда, не подсудимым Функом, что нужно печатать рубли для удовлетворения необходимой потребности в платежах, то Функу это предложение не казалось преступным и необычным...

Война началась уже через несколько недель после этого совещания. О том, что существует угроза войны с Россией, подсудимому Функу было известно. Однако то, что Германия давно готовится к войне, ему не было известно, так же как и то, что Германия будет нападать, то есть будет вести превентивную войну...

Функ ничего не знал о планах Гитлера в области внешней политики и о том, что Гитлер планирует какие-либо агрессивные войны. Правда Функ особенно летом 1939 года заблаговременно начал заниматься вопросом перевода мирного хозяйства на рельсы военного на случай войны...

С точки зрения уголовного права, существенным для рассмотрения дела Функа является не то, отдавал ли он со своей стороны распоряжения о такой подготовке, а то, знал ли Функ, что Гитлер планирует агрессивные войны и что Гитлер намеревается вести такие агрессивные войны, нарушая заключенные договоры и пренебрегая международным правом. Но Функ заявил под присягой, что он не знал и не предполагал этого. Постоянные уверения Гитлера о том, что он хочет сохранить мир, не позволяли ему, Функу, думать о такой возможности. Правда, мы сегодня знаем на основании событий последующего времени и фактов, установленных процессом, что мирные заверения Гитлера, которые он давал даже в момент самоубийства, в действительности были не чем иным, как ложью и обманом. Однако Функ в то время рассматривал мирные заверения Гитлера как чистую правду. В то время ему и в голову не приходила мысль о том, что Гитлер может обмануть его и весь немецкий народ. Напротив, Функ так же верил словам Гитлера и стал жертвой обмана, как и весь мир...

Функа считают также ответственным за применение принудительного труда иностранных рабочих по той причине, что он, начиная с осени 1943 года, был членом так называемого управления центрального планирования. 22 ноября 1943 г., то есть в разгар войны, он впервые участвовал в заседании этого учреждения... Функ вообще, и я хочу это особенно подчеркнуть, не занимался вопросами использования рабочей силы ни в качестве имперского министра экономики, ни в качестве президента Рейхсбанка...

Теперь, господа судьи, я перехожу к предпоследнему разделу обвинения, а именно к деятельности Функа по исключению евреев из участия в хозяйственной жизни в ноябре — декабре 1938 года, что является третьим пунктом обвинения.

Господа судьи, в Германии никогда не утверждали, что Функ принадлежит к тем антисемитам-фанатикам, которые принимали участие в еврейских погромах или приветствовали эти погромы и извлекали из них личную пользу...