Владимир Мединский - Война. Мифы СССР. 1939–1945

Десантирование из самолета без парашюта — за пределами законов физики и здравого смысла. Скорее — из кино-гонконгской традиции. Но там всякие «крадущиеся тигры и затаившиеся драконы» — и не претендуют на жанр исторического кино.

И главное: вроде бы по замыслу героический фильм просто переполнен нелепой «чернухой». Притянули сюда и дураков-командиров, к тому же поголовно садистов, и особистов-убийц. Заселили ими плотно всю территорию, удерживаемую советскими войсками. Диверсантам-суперменам остается только заливаться в перерывах между своими «невыполнимыми миссиями-1, 2, 3, 4 и т. д.» самогонкой. А что? Пьянство — древнейшая русская традиция, Наш ответ фашистским гадам.

Перейдя линию фронта, герои фильма умудряются попасть именно в «Локотьскую республику» (о ней было выше), причем именно в виде идеального колхоза, точь-в-точь как его рисовала вражеская пропаганда.

Партизаны в Крыму оказываются не нашими, а почему-то — немецкими… Ну да, немцы там были, но они не прятались по катакомбам, а боролись в оккупированном ими Крыму с настоящими нашими партизанами.

Изображенная в кино группа охотников за партизанами, т. н. «ягд-команда» — фальшивый партизанский отряд, — такая же наиредчайшая редкость, как и «локотьское самоуправление». Какой-то тур по экзотике Войны.

То, что немцы забрасывают на контролируемую ими же территорию — Крым 1943 года — своих агентов с парашютами, превращает наших врагов в откровенных кретинов. По той же логике сотрудники НКВД тоже должны были выезжать на задание где-нибудь в Куйбышеве или Красноярске не на «воронке», а на планере — с последующим десантированием на крышу мирно работающего обкома ВКП(б).

Снайперский выстрел героя фильма — из летящего самолета по взрывателю оставленной на аэродроме торпеды — конечно, заботливо окруженной любопытствующими врагами, потряс бы даже создателей «бондиады». Бедняга Джеймс Бонд после этого не просто отдыхает. Он берет длительный отпуск и уходит в запой. Боюсь, что навсегда.

В общем, пародия на войну.

Из рецензии Максима Калашникова: «У создателей „россиянско-либерального“ „кина про войну“ образца 2000-х годов в убогих мозгах крепко засело представление: в Великую Отечественную воевали исключительно немногие герои (как правило, бывшие зэки), а все советское государство во главе со Сталиным только и делало, что им мешало воевать с врагом, норовя все время посадить их за решетку и всячески репрессировать».

Вручать приз за лучший фильм этому фильму… позорящему мою страну, я не буду.

Самое наглое в этой истории — то, что рекламная кампания фильма о детях-смертниках, которых готовит НКВД, строилась на подчеркивании: мол, все это — суровая скрываемая от народа правда. Можете ознакомиться с гигантскими интервью автора сценария о том, как его, подростка, якобы самого готовили к участи смертника.

«На моем курсе было 60 человек — пацаны от 14 до 16 лет, разбитые по пятеркам. Конечно, все со статьями, в основном — убийства» [323].

Что тут добавить? Всяко уж мы изваляли СССР, а теперь вот еще повесили на него преступления самих нацистов — подготовку детей-смертников.

Сценарист от фильма впоследствии отрекся, заявив, что его… обманули. Якобы пока сценарий переходил из рук в руки, содержание кто-то извратил.

Режиссер от фильма тоже отрекся, заявив, что и его… обманули.

Ответственные за выделение на это лживое антигосударственное кино госсредств ни за что, естественно, не ответили.

Скверная вышла история.

Когда «Сволочи» получали киноприз российского MTV (слава богу, хоть не канала «Культура») ведущий церемонию Владимир Меньшов бросил конверт на пол и отказался вручать премию.

Это своеобразный политический, идеологический заказ. Надо вдолбить в головы современной молодежи, что Победу ковали не маршалы Жуковы и рядовые Матросовы, а уголовники.

Фильм снят масштабно. Не банальный сериальчик — полноценное многосерийное кино. Снят, признаемся, талантливо. Хорошие актеры. Динамичный сюжет. Вызвать ненависть и презрение к «Совку» и коммунистам — эту задачу «Штрафбат» решает на все 100 %.

Только вот к исторической правде это насквозь идеологизированное кино имеет крайне отдаленное отношение. От первого до последнего кадра — традиционный набор «ляпов», натянутостей, и тех преувеличений по форме, которые, в конечном счете, полностью дезавуируют содержание.

Суперположительный герой Серебрякова в штрафбате прямиком с 1941-го (хотя штрафбаты опять же — появились во второй половине 1942-го).

Уголовная мразь воюет вперемешку с честными невинно осужденными офицерами (на самом деле они не смешивались, бывшие зэки могли попасть только в штрафные роты).

Штрафник-командир (командирами были только кадровые офицеры — причем лучшие, направляли туда с повышением в звании и денежном содержании).

Пожизненный срок пребывания в штрафбате (в действительности — три месяца максимум, или до первого ранения, или до первого боевого отличия).

Заградотряды с пулеметами за спиной штрафбата (не было такого, у заградотрядов — другие функции).

Штрафников отправляют в разведку — за линию фронта. Не было. Штрафбат не мог выполнять функции дивизионной разведки.

В разведке солдаты добивают своего раненого… Ну, это уже просто прямое оскорбление фронтовикам.

Постоянные политические «разговорчики» в землянках и казармах… Эх, ну это же не курилка во ВГИКе 70-х. Не было в те годы такого, да и не могло быть — боялись.

Наконец, «еврейской темы» на фронте просто не существовало. Были мы и немцы, национальный вопрос — дело более спокойных и в чем-то более глупых времен.

В общем, набор черных мифов, которых авторам было бы легко избежать, прояви они хотя бы минимальную любознательность. Но, не проявили. И не случайно, ибо в одном «Штрафбат» — фильм действительно новаторский. В том, что в нем невежество идет не от лени создателей, а от принципа.

Режиссер Николай Досталь: «У нас официальных консультантов не было, и не было умышленно. Мы понимали, что идем на исторические неточности в угоду художественной выразительности, и не хотели консультанта-историка, который бы нас все время хватал за руку… Уже когда картина была готова, я прочитал в одном из последних интервью Виктора Астафьева горькую, но правильную фразу: „Мы войну выиграли мясом“. Наша картина как раз об этом». (Из интервью создателей фильма на Би-Би-Си).

Впрочем, полностью избежать услуг консультантов творческой группе не удалось. Был задан вопрос: «Где актеры научились так выразительно играть уголовников?» Актер Юрий Степанов ответил: «Были кое-какие консультации и разговоры. Тех, кто прошел штрафбат, почти не осталось, но я лично беседовал с некоторыми людьми, которых можно назвать, скажем так, действующими ворами».