Владимир Мединский - Война. Мифы СССР. 1939–1945

Это я к тому, что убежденные коммунисты жили в те годы не только в Москве. И в Польше и в Прибалтике их хватало. И нечего делать вид, что все население стран Балтии поголовно ненавидело Советы и готово было бороться с ними ценой жизни.

Это, мягко говоря, преувеличение.

Особенно лояльно приняли советскую «оккупацию» в Литве: СССР со свойственной ему тогда прямотой мгновенно решил больной «вильнюсский вопрос». К слову про оккупацию: Вильнюсский край и город Вильнюс были захвачены Польшей еще в 1923 году. Литва все это время польской аннексии не признавала. Даже по Конституции столицей республики был Вильнюс, хотя фактически ей «временно» являлся Каунас.

А потом — раз! — и с сентября 1939 года город Вильно и весь родимый Виленский край были Литве возвращены, да еще с небольшими прибавочками землицей. Нетрудно догадаться, как много очков набрала в глазах литовцев этим решением Москва — вне зависимости от степени их симпатий к большевикам.

Так что и сегодня литовские националисты в очень непростом положении. С одной стороны, язык чешется объявлять пакт Молотова — Риббентропа нелегитимным, преступным и прочая. А с другой — в результате него в Литву вернулась столица Вильнюс, да еще 6000 кв. км (!) территории в придачу. Вот и пойми, что делать.

Как-то в студии «Эхо Москвы» на передаче, посвященной 70-летию протоколов Молотова — Риббентропа, один литовский депутат все терзал меня по телефону насчет исторической вины России перед Литвой.

Я спросил: значит, этот прегадкий сталинский договор надо осудить? — Да, да, иа, йа! — Признать незаконным и преступным? — Признать! Признать! — Денонсировать? Признать все его пункты не имеющими силы? — О, йес! Конечно!.. Ну, говорю, уважаю вашу принципиальность! Только давайте тогда вернем древний польский град Вильно под юрисдикцию Варшавы…

Тут, как говорится, на самом интересном месте у моего оппонента в мобильном села батарейка. И больше до конца эфира не зарядилась.

В странах Прибалтики, осколках Российской империи, всегда было традиционно сильное притяжение к России. Во всем, самых интимных смыслах.

Эстонский историк Магнус Ильмъярв, работавший в российских архивах, доказал, что в 20-х — начале 30-х годов президент независимой Эстонии Пятс предоставлял важную информацию посольству СССР. Получал за эти услуги значительные по тем временам деньги — 4000 долларов в год. Формально — как юрисконсульт советского нефтесиндиката, работавшего в Эстонии.

Теперь эстонские националисты утверждают, что негодяй Пятс в 1939 году просто продал Эстонию Советскому Союзу [36] Тииф О. Из воспоминаний и заметок о 1939–1969. М., 1992. . Очень похоже, что и переворот Сметоны в Литве в 1926 году финансировался из СССР [37] Семиряга М. И. Тайны сталинской дипломатии. 1939–1941. М., 1992. .

Да, потом в 1939–40-м СССР, мягко говоря, давил на правительства Прибалтийских государств. Предъявлял ультиматумы, объявлял их «недружественными», требовал их отставки. Это было по меркам сегодняшнего дня грубейшим вмешательством во внутренние дела суверенных государств. Для тех, кто тогда стоял у власти в Прибалтике, это было настоящей ползучей интервенцией. Но, во-первых, судить надо не по меркам гуманного века XXI, а по тем, жестким имперским меркам межвоенной передышки 30-х годов XX века. Как себя в это же время вели «светочи европейской демократии» — вам уже ясно.

А во-вторых, как это представлялось 90 % простого населения тогдашней Прибалтики? Рискну предположить, что для них советизация вовсе не была чем-то кошмарным. По крайней мере — по началу. Яркое доказательство — отсутствие не то что «партизанской войны» против Советов, а даже подобия организованного военного сопротивления вступлению в СССР. Армии стран Прибалтики просто вливались в Красную Армию.

В Литве армия в полном составе была переформирована в 29-й территориальный стрелковый корпус РККА двухдивизионного состава (179-я и 184-я стрелковые дивизии) с кавалерийским полком Прибалтийского военного округа. Военнослужащие даже сохранили старую форму. Литовские знаки различия сменились на советские — и только. Офицеры, соглашавшиеся служить в РККА, оставались при прежних чинах. К офицерам добавляли комиссаров — часто не русских, а этнических литовцев, или из эмигрировавших ранее в СССР, или членов подпольной компартии Литвы [38] Трагедия Литвы: 1941–1944 годы. Сборник архивных документов. М.: Европа, 2006. .

В СССР в школьных учебниках были фотографии: тысячи людей на улицах Риги, Таллина, Вильнюса встречают красноармейцев хлебом-солью и цветами. Теперь таких фотографий не печатают, а мы должны проникнуться чувством раскаивания и глубокой скорби.

Но давайте разберемся: было или не было? Фотографии поддельные или нет?

А коли нет, то с чего мы взяли, что вхождение Прибалтийских государств в СССР происходило на 100 % вопреки воле их народов? Тут проценты еще считать и считать надо. Как бы не вышло, что действительно большинство было «за». Кто сейчас скажет точно?

За эти рассуждения меня наверняка обзовут «империалистом», обвинят в «имперском мышлении». Обзывайтесь. Это не меняет главного — я уверен, что восстановление границ Российской империи происходило не только в интересах правящей большевистской элиты в Кремле. По сути, геополитически — если отвлечься от идиотской марксистко-ленинской фразеологии и порочной экономической модели, помноженной на сталинский репрессивный аппарат, — оно велось в интересах ВСЕГО русского народа.

И что не менее важно — в интересах самих народов Прибалтики.

Можно ли вообще говорить о советской оккупации? В определенной степени, наверное, да… Хотя вон англичане придумали для аналогичных событий малопонятный, но не обидный ни для кого термин «инкорпорация».

Но в чем я гораздо более уверен, так это в том, что мы спасли Прибалтику в 1939-м от гораздо более страшной оккупации: немецкой.

Сегодня в Прибалтике «советскую оккупацию» прямо уравнивают с нацистской. Давайте сравним, во что обошлось странам Прибалтики долгое пребывание в составе СССР и короткая оккупация Третьим Рейхом. Сравниваем?

Потери Эстонии от советских репрессий составили порядка 5–7 тысяч человек. Сослано было еще 30 тысяч. Это за все время, с 1939 по 1991 год [39] При этом в 1939–40-м эти цифры вообще на порядок меньше: тогда НКВД еще не успел развернуться. В основном репрессии пришлись на послевоенный период. .

Нацисты стояли в Эстонии с 1941 по 1944 год. За это время погибли около 80 тысяч жителей, не менее 70 тысяч эстонцев бежали из страны.