Иосиф Гофман - Нюренберг предостерегает

Большинство из них последний раз виделись на дне рождения Гитлера в осажденном Берлине.

Только в тюрьме они, наверно, осознали крах своей власти, замешанной на крови и виселицах, штыках и газовых камерах.

Никогда еше на скамье подсудимых не сидели виновники таких огромных бедствий, такого количества убийств, насилия и грабежей.

Они располагались на своих местах в два ряда, всегда в одном и том же порядке. Большинство подсудимых в штатском, при галстуках, которые они получали перед тем, как следовать на процесс (в камере эту одежду отбирали, и они надевали тюремную робу).

Военные сидели в военных мундирах, но без знаков различия. Геринг на процессе был в брюках галифе с лампасами и в сапогах. Он приносил с собой тюремное одеяло. Ему жестко было сидеть на скамье подсудимых.

Все, кто присутствовал на этом историческом процессе, жалели, что на скамье подсудимых недоставало «большой тройки»: Гитлера, Геббельса, Гиммлера.

Когда я зашел первый раз в зал и увидел фашистских извергов на скамье подсудимых, мне показалось, что вместе с живыми в зале присутствуют мученики Майданека, Освенцима, Дахау...

Однажды для нас, военнослужащих, организовали экскурсию в угрюмую Нюрнбергскую пятиугольную башню. Наверное, это входило в план политико-воспитательной работы. На подходе к ней были прибиты надписи на немецком языке. Они сообщали, как пройти к башне и что в ней находится знаменитая Нюрнбергская «железная дева». Так немцы называли орудие пыток, внутренние стенки которого утыканы гвоздями. Посредством рычагов стенки сжимались, впивались в тело,и железные гвозди прокалывали приговоренного к смерти насквозь. Человек умирал в страшных муках.

Никто из наших экскурсантов не захотел фотографироваться на фоне башни.

Палачи, сидящие на скамье подсудимых, превзошли в своих злодеяниях палачей, которые использовали это орудие пыток не только в жестокости наказаний, но и в миллионы раз по количеству пыток.

Из стенограммы заседания МВТ от 20 ноября 1945 г.

Председательствует лорд-судья Дж. Лоуренс

Председатель: Прежде чем подсудимые по настоящему делу дадут ответ на вопрос, признают ли они себя виновными в предъявленном им обвинении в преступлениях против мира, военных преступлениях, преступлениях против человечности и в создании общего плана или заговора для совершения данных преступлений, трибунал желает, чтобы я от его имени сделал очень краткое заявление.

...Процесс, который должен теперь начаться, является единственным в своем роде в истории мировой юриспруденции, и он имеет величайшее общественное значение для миллионов людей на всем земном шаре. По этой причине на всяком, кто принимает какое-либо участие в этом процессе, лежит огромная ответственность, и он должен честно и добросовестно выполнять свои обязанности без какого-либо попустительства, сообразно со священными принципами закона и правосудия.

Четыре подписавшие Соглашение стороны возбудили судебное преследование, и теперь на всех, кто участвует в процессе, лежит обязанность позаботиться о том, чтобы он ни в каком отношении не уклонялся от тех принципов и традиций, которые придают правосудию авторитет и поднимают его на то место, которое оно должно занимать в делах всех цивилизованных государств.

Этот процесс является публичным процессом в самом широком смысле этого слова, и я должен поэтому напомнить всем присутствующим в зале суда, что трибунал будет настаивать на полном соблюдении установленного порядка и принимать строжайшие меры для обеспечения этого.

Теперь, в соответствии с порядком, предусмотренным уставом трибунала, мне остается предложить огласить обвинительное заключение (оглашается по разделам поочередно представителями обвинения от США, Великобритании, Франции и СССР — Прим. авт. ). В нем четыре пункта:

— участие в составлении и осуществлении заговора для совершения преступлений против мира;

— участие в планировании, подготовке, развязывании и ведении агрессивной войны;

— военные преступления (преступления против норм международного права, относящихся к войне, особенно нарушения Гаагской конвенции о законах и обычаях сухопутной войны, а также Женевской конвенции об отношении с военнопленными);

— преступления против человечности.

Обвиняемые своим видом выражают кто равнодушие, кто беспокойство, кто несогласие или высокомерие. Бывший министр иностранных дел Иоахим Риббентроп при зачитывании разделов о жестокости и преступлениях против человечности лишается чувств. Рудольф Гесс читает книгу...

...Председатель: Ввиду того, что подсудимый Эрнст Кальтенбруннер в настоящее время болен, трибунал определил продолжать слушание дела о нем в его отсутствие на время его болезни.

Опрос подсудимых о признании или непризнании ими своей виновности

Из стенограммы Международного военного трибунала от 21 ноября 1945 г.

...Председатель: Теперь я буду опрашивать подсудимых, признают ли они себя виновными или не признают себя виновными в предъявленных им обвинениях. Они по очереди будут подходить к микрофону и говорить. Герман Геринг.

Герман Вильгельм Геринг: Прежде чем ответить на вопрос Высокого Суда, признаю ли я себя виновным...

Председатель: Я уже объявил о том, что подсудимым не разрешается делать заявления. Вы должны сказать, признаете ли себя виновным или нет.

Геринг: Я не признаю себя виновным в том смысле, как мне предъявлено обвинение.

Председатель: Рудольф Гесс.

Рудольф Гесс: Нет. Признаю себя виновным перед Богом.

Председатель: Это является признанием себя невиновным. (Смех в зале.)

Если в зале суда будет какой-нибудь шум, все, кто нарушают порядок, должны будут оставить зал суда. Иоахим фон Риббентроп.

Иоахим фон Риббентроп: Я не признаю себя виновным в том смысле, как предъявлено мне обвинение.

Председатель: Вильгельм Кейтель.

Вильгельм Кейтель: Не признаю себя виновным.

Председатель: В отсутствие Эрнста Кальтенбруннера судебное дело будет продолжаться против него, но у него будет возможность ответить на вопрос, признает ли он себя виновным, когда он будет достаточно хорошо себя чувствовать для того, чтобы быть доставленным в зал.

Никто из подсудимых не признал себя виновным.

Джильберт, судебный психолог, который обязан был поддерживать контакты с подсудимыми, передал каждому подсудимому копию обвинительного заключения и попросил их высказать свое мнение о нем. Вот что они написали после официального ответа: «Не виновен».