Иосиф Гофман - Нюренберг предостерегает

Геринг: «Победители всегда будут судьями, а побежденные — обвиняемыми».

Риббентроп: «Обвинение предъявлено не тому, кому следует».

Гесс: (написал по-английски): «Не могу вспомнить».

Кальтенбриннер: «Не считаю себя виновным в каких-либо военных преступлениях. Я исполнял лишь свой долг как руководитель разведки и отказываюсь выступать в качестве замены Гиммлера».

Розенбеог: «Я отвергаю обвинение в заговоре (против мира.— Прим. авт. ). Антисемитизм был только мерой защиты».

Франк: «Я рассматриваю этот процесс как божьей волей мировой суд, которому предстоит провести расследование и положить конец страшной эпохе страданий под властью Адольфа Гитлера».

Фрик: «Все обвинительное заключение держится на предположении о несуществующем заговоре».

Заукель: «Пропасть между идеалами социальной общности, которые я представлял себе и защищал как бывший моряк и рабочий, ужасы концентрационных лагерей глубоко потрясли меня».

Шпеер: «Процесс необходим. Коллективная ответственность за такие ужасающие злодеяния существует даже при системе диктатуры».

Шахт: «Совершенно не могу понять, почему я в числе обвиняемых».

Функ: «Никогда в жизни я не делал ничего, что могло бы послужить поводом для такого обвинения. Если за действия, о которых говорится в обвинении, меня сделали виновным по ошибке или непреднамеренно, то моя вина — это человеческая трагедия, а не злодеяние».

Папен: «Обвинение ужаснуло меня по причине: 1) безответственности, с которой ввергли Германию в эту войну и всемирную катастрофу; 2) массы преступлений, совершенных некоторыми моими соотечественниками. Это последнее с психологической точки зрения трудно понять. Думаю, главная вина — в языческом духе и годах тоталитарной системы. То и другое сделало Гитлера в последние годы патологическим лгуном».

Нейрат: «Я всегда был противником вынесения наказания, если не предоставлена возможность защищаться».

Ширах: «Источником несчастья была расистская политика».

Зейсс-Инкварт: «Питаю надежду, что это последний акт трагедии второй мировой войны».

Штрейхер: «Этот процесс является триумфом всемирного еврейства».

Кейтель: «Для солдата приказ есть приказ!»

Иодль: «Сожалею, что обоснованное обвинение смешано с политической пропагандой: ни один из разделов обвинения ни в малейшей степени меня не касается. Типичный пример американского юмора».

Фриче: «Это самое страшное обвинение во все времена. Одна только вещь может быть еще хуже: обвинение, которое предъявит германский народ за то, что злоупотребили его идеализмом».

Здесь недостает заявления Редера (адмирал, предшественник Деница). Редер, привезенный в Нюрнберг прямо из советского плена, отказался давать какие бы то ни было показания, устные или письменные.

Наши доказательства будут ужасающими, и вы скажете, что я лишил вас сна.

Главный обвинитель от США Р. X. Джексон

Для координации действий главных обвинителей на Нюрнбергском процессе главных немецких военных преступников был учрежден комитет обвинителей. В его состав входили главные обвинители от СССР, Англии, США и Франции или их заместители.

В начальный период комитет главных обвинителей, по предложению Х. Шоукросса, работал в Лондоне. За две недели до назначения главным обвинителем он стал генеральным прокурором Англии и не мог длительное время отсутствовать в Лондоне.

Согласно статье 15 устава к числу обязанностей главных обвинителей относятся:

а) расследование, собирание и представление до или во время судебного процесса всех необходимых доказательств;

б) производство предварительного допроса всех необходимых свидетелей и подсудимых;

в) производство других действий, которые окажутся необходимыми в целях подготовки дела и производства суда.

Статья 16 устава, устанавливающая для подсудимых процессуальные гарантии, обеспечивающие справедливый суд над ними, предусматривает следующие обязательные нормы:

а) при любом предварительном допросе и на суде подсудимый имеет право давать любые объяснения по обстоятельствам выдвинутых против него обвинений;

б) предварительный допрос подсудимого и судебное заседание будут вестись или переводиться на язык, который подсудимый понимает.

Таким образом, согласно уставу Международного военного трибунала главным обвинителям представлялось право собирать доказательства обвинения и до судебного процесса. Кроме того, необходимо было разработать регламент трибунала, подготовить и принять обвинительное заключение.

На Нюрнбергском процессе основными видами доказательств, которые представлялись обвинением, являлись документы, показания подсудимых и свидетелей.

Задача советского обвинения в значительной мере облегчалась наличием обширных материалов, собранных в ходе самой войны Чрезвычайной государственной комиссией по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их сообщников. Эта комиссия учреждена Указом Президиума Верховного Совета СССР 2 ноября 1942 г. и к моменту процесса над главными немецкими военными преступниками располагала огромным количеством документальных доказательств.

При каждом обвинителе был создан свой аппарат.

Советская часть обвинения строилась по следующему принципу: главный обвинитель, его заместитель, помощники, консультанты, секретариат, следственная часть, документальная часть, бюро переводов, пресс-бюро, административно-хозяйственная служба и служба связи.

Следственную часть, в которую входили П. И. Гришаев, Н. А. Орлов, С. К. Пирадов, С. Я. Розенблит, Б. А. Соловов, возглавлял Г. Н. Александров; документальной руководил помощник главного обвинителя Д. С. Карев. Научным консультантом советской части трибунала был профессор А. Н. Трайнин.

В процессе работы советские следователи обнаружили ряд особо ценных документов, в том числе и подлинный план «Барбаросса», представлявший собой законченную разработку плана военного нападения гитлеровской Германии на Советский Союз.

Советское обвинение представило 520 документов, из которых более 60 составляли акты и сообщения Чрезвычайной государственной комиссии и приговоры по делу военных преступников, совершавших свои злодеяния на территории Харьковской, Краснодарской, Смоленской, Брянской, Орловской, Николаевской, Ленинградской и других областей.

Большое место занимали фото- и кинодокументы, в том числе отснятые самими нацистами. В частности, был представлен фашистский фильм о разрушении чехословацкого селения Лидице, документальные фильмы о преступлениях в Освенциме, Майданеке, о разрушении Смоленска, уничтожении памятников культуры и искусства, фотодокументы о военных преступлениях в Латвии, во Львове.