Николай Харин - Д'Артаньян в Бастилии (Снова три мушкетера - 2)

- Что такое?

- Позвольте мне переодеться с дороги. Думаю, так будет лучше.

- Конечно же! Я и сам переоденусь к обеду, мы все в пыли.

- Вот и отлично. В таком случае, пусть кто-нибудь из слуг укажет мне комнату...

- Никаких слуг! Идемте со мной, я отведу вас в самые лучшие апартаменты, какие только есть в моем доме!

***

Когда Арамис вышел к обеду, его трудно было узнать.

Темная сутана окутывала его с ног до головы, всегда бледное лицо стало еще бледнее, щеки запали, и только глаза, словно два светоча, сияли из-под монашеского капюшона. Перед г-жой и г-ном дю Валлон стоял аскет - философ, духовное лицо, посвященное в тайны бытия и проводящее свои дни в молитвах о несчастных заблудших душах.

- Вот так штука, черт меня побери! - вскричал Портос, но тут же прикусил язык. - Дорогая, позволь представить тебе моего друга Ара.., э-э.., господина д'Эрбле из Нанси.

Видишь ли, господин э-э.., я хотел сказать - святой отец... состоит в братстве...

- ..лазаристов, - кротко подсказал Арамис, одновременно склонив голову в поклоне.

- Ну да! Именно это самое, как я мог забыть! - вскричал Портос, хлопнув себя по лбу. - А это - моя супруга: госпожа дю Валлон.

- Да благословит вас Господь, - тем же кротким тоном промолвил Арамис и поклонился снова.

Портос потихоньку ущипнул себя за руку, желая убедиться в том, что все это происходит наяву.

- Это большая честь для нас, святой отец, что вы посетили наш тихий уголок, - отвечала г-жа дю Валлон, на которую манеры Арамиса произвели впечатление. - Прошу вас к столу. Вы, верно, устали с дороги.

Стол ломился от разнообразнейших яств, но Арамис извинился перед хозяйкой и принялся читать "Benedicite". Г-жа дю Валлон, покраснев от смущения, старалась вторить ему, запинаясь и путая слова. Портос, который не понимал ни слова, стоял, не зная хорошенько, куда девать свои, сделавшиеся чересчур большими и неуклюжими руки, и размышляя о чудесах перевоплощения.

Наконец с молитвой было покончено, и все уселись за стол.

- Разрешите положить вам цыпленка, святой отец, - сказала г-жа дю Баллон.

- Сожалею, но вынужден отказаться, сударыня.

- Тогда, может быть, вам понравится куропатка?

- Благодарю вас за заботу, сударыня, но я воздерживаюсь от животной пищи.

Портос чуть со стула не свалился.

- Вот это красное вино превосходно снимает усталость, господин д'Эрбле. Отведайте, у нас свои виноградники.

- Позвольте мне попросить у вас чистой воды для утоления жажды.

По знаку хозяйки замка слуга принес Арамису стакан воды, и тот с видимым удовольствием осушил его. Портос вытаращил глаза и поперхнулся.

- Что с тобой, дорогой? - осведомилась бывшая г-жа Кокнар, посылая Портосу взгляд, не сулящий ничего хорошего. - Косточка застряла?

Дю Баллон на всякий случай кивнул.

- Друг мой, сегодня ведь пятница. Не подобает доброму христианину употреблять в пищу мясо в такой день, - укоризненно заметил Арамис, покачав головой.

- В самом деле? Наверное, я забыл, - посетовал Портос.

- Ох и верно! - всплеснула руками г-жа дю Валлон. - По пятницам не употребляй пищи мясной. Как я могла запамятовать?! Спасибо, что вы нам напомнили, святой отец, а то - далеко ли до греха! Ну-ка унесите все это, да поживее.

Последние слова адресовались лакеям, которые подхватили заливное, поросенка и дичь и поспешно удалились прочь со всей этой снедью. Портос грустно посмотрел им вслед. Уносимые куропатки и молочный поросенок пробудили в нем какие-то смутные воспоминания, однако пока он не мог понять, какие именно. Почти стертые временем неясные образы ускользали от него.

- Дорогой! Ты нас не слушаешь?

Г-жа дю Валлон перехватила печальный взгляд Портоса, которым он провожал нетронутых куропаток, и решила вернуть его к действительности.

Между тем Арамис занимал бывшую прокуроршу благочестивой беседой и, похоже, уже всецело завоевал ее расположение.

- Ах, святой отец, все, что вы говорите, так верно, - вздохнула г-жа дю Валлон, возводя глаза к потолку. - К несчастью, мой супруг совершенно глух к голосу нашей Святой Церкви. Он целыми днями только и делает, что охотится да вызывает на дуэли соседей.

- Напрасно вы так думаете, сударыня, - мягко возразил Арамис, обед которого состоял из зеленых листьев салата, нескольких ломтиков картофеля и куска хлеба. - Мы ведь с ним давние друзья, и я понемногу склоняю его к нашему образу мыслей.

Даже от не слишком наблюдательного Портоса не укрылось, что это "нашему" чрезвычайно польстило бывшей прокурорше, готовой видеть в этом ученом монахе с такой мудрой улыбкой по меньшей мере епископа.

- Не далее как сегодня он совершил гуманный поступок: отказался от мысли убивать красавца-оленя и даровал ему жизнь. Согласитесь, сударыня, для охотника - это немало.

- Это и впрямь удивительно, дорогой! - воскликнула бывшая прокурорша. Ты отпустил оленя?

- Ну да! - произнес Портос, приободрившись. - И это несмотря на то, что он поддел на рога беднягу Мушкетона.

- Тогда это и вовсе удивительно. Вы бы только знали, святой отец, как он носится с этим толстым лентяем Мушкетоном.

- Ты несправедлива, дорогая, - осторожно заметил бедный Портос. Мушкетон для меня не просто лакей, он - мой товарищ по оружию.

- Еще бы! Он напоминает ему о тех временах, когда мой супруг носил мушкетерский плащ, знался с сомнительными друзьями и вообще вел беспутную жизнь, - пояснила г-жа дю Валлон, к счастью, не догадываясь, что один из этих "сомнительных" друзей сидит перед ней.

- Господь велит нам любить ближних своих, - сухо заметил Арамис.

- Конечно, конечно же, святой отец, - спохватилась бывшая прокурорша. Да только вот странное дело: чем эти ближние дальше, тем легче их любить. А как посмотришь на тех, которые рядом, - просто тошно иногда делается. Взять хотя бы здешних крестьян, ведь все жулики. Пригласила я двоих, с позволения сказать, мастеров, чтобы они мне сделали резной сундук. Ничего особенного. И что бы вы думали, сударь, ах, простите, святой отец, эти плуты только испортили мне отличный сундук, весь его изрезали и с меня же стали требовать плату.

- Но ведь вы дали им следующий заказ?

- Правда. Но откуда вы узнали, святой отец?!

- Для того, кто постом и молитвой возносится к высотам духа, души людские - словно раскрытая книга, сударыня.

Ответ Арамиса явно смутил г-жу дю Валлон. Она решила сменить тему и вновь перевела разговор на своего супруга.

Этот предмет, очевидно, казался ей менее скользким.

- Ты разбавил вино в своем бокале водой, радость моя? - Голос супруги настиг Портоса как раз в тот момент, когда он намеревался украдкой осушить бокал божансийского.

Г-н дю Валлон вздрогнул и покраснел.

- Я просто не успел это сделать, дорогая, - объяснил он. И добавил воды.