Владимир Бешанов - Год 1942 - «учебный». Издание второе

Таким образом, к 20 января 3-я ударная армия, имевшая к концу операции уже 11 стрелковых дивизий, 2 стрелковые, 2 лыжные, 7 танковых и 4 механизированные бригады, освободила территорию площадью 650 кв. км и город Великие Луки. Железнодорожный узел Новосокольники остался в руках противника. По советским данным, немцы потеряли около 59 тысяч убитыми и ранеными, 4000 пленными, 250 танков, 770 орудий и минометов. Трофеи составили 190 орудий и минометов, 22 танка и бронемашины, 40 паровозов, 155 автомобилей, 6 складов с военным имуществом и снаряжением.

Участник событий, бывший офицер оперативного отдела штаба 3-й ударной армии генерал Г.Г. Семенов в своих воспоминаниях приводит нам один из примеров жуковского военного искусства в критические предновогодние дни.

По всем теоретическим правилам, и нашим, и немецким, для ликвидации прорвавшейся на узком участке ударной группировки противника наиболее целесообразным считалось направлять резервы на фланги клина с тем, чтобы не дать ему расшириться и попытаться его срубить. Что немцы неоднократно демонстрировали Жукову под Ржевом, Вязьмой, Белым и Сычевкой, окружая целые армии и корпуса. Но наш полководец не желал воевать «по шаблону», поэтому: «Он требовал ставить вновь прибывшие дивизии перед самым острием клина. И это решение оказалось наиболее верным(!!). Перед гитлеровцами вставали все новые и новые преграды. Фашисты прогрызали боевые порядки, одной дивизии, а перед ними уже оказывалась другая. Благодаря этому острие клина затупилось: враг нес большие потери, его наступавшая группировка заметно слабела. В конце концов он вынужден был остановиться».

Вольно же было воевать без пяти минут маршалу! Бросай под танки все, глядишь, гусеницы в мясе увязнут, клин и «затупится». Поэтому нет необходимости Жукову изучать «шаблоны». Умников, изобретавших всякие маневры, он враз укорачивал: «Блистать академической терминологией сейчас не время. Война не терпит схоластики и верхоглядства».

И после войны даже рисовался, противопоставляя свою самобытную методу деятельности военных «профессорского типа»: «Мне многое приходилось осваивать практически, без достаточных, предварительно накопленных широких и разносторонних знаний. Это имело и свою положительную сторону. Отвечая за дело, стремясь поступить наилучшим образом и чувствуя при этом те или иные проблемы в своей общей подготовке, я стремился решать встававшие передо мной проблемы как можно фундаментальнее, стремился докопаться до корня, не позволять себе принять первое попавшееся поверхностное решение… Кстати сказать, некоторые из наших высокообразованных профессорского типа военных, оказавшихся в положении командующих на тех или иных фронтах войны, не проявили себя с положительной стороны. В их решениях мне случалось замечать как раз элементы поверхностности. Порой они предлагали поверхностные решения, не укладывавшиеся в их профессорскую начитанность».

Вот так, «докопавшись до корня» и решив проблему «фундаментально», Жуков и додумался бросать стрелковые дивизии прямо под танковые клинья. Действительно, «широких и разносторонних знаний» для этого не требовалось. Поэтому, начав Великолукскую операцию с 95 тысячами солдат и офицеров, советские войска потеряли в ходе ее более 104 тысяч убитыми и ранеными.

Наступление Западного и Калининского фронтов провалилось. Войскам генерала Галицкого удалось хотя бы освободить Великие Луки, и проводимая одной 3-й ударной армией операция удостоилась своего места в нашей истории. Успехи двух фронтов в Ржевско–Сычевской операции были столь мизерны, а потери значительны, что ее попросту вычеркнули из «анналов».

А между тем в 90-е годы ряд западных историков высказали предположение, что операция «Марс» в планах советского командования имела стратегическое значение едва ли не большее, чем операция «Уран». В случае успеха под Ржевом должен был последовать «Юпитер», превосходящий по масштабу Сталинградское контрнаступление, — удар 5-й и 33-й армий Западного фронта на Вязьму с привлечением стратегических резервов Ставки. В перспективе войска Западного и Калининского фронтов должны были разгромить всю группу армий «Центр», а затем прорваться к Балтийскому морю.

Правда, видный советский разведчик генерал Судоплатов эту версию опровергает. Из его воспоминаний следует, что Сталин сделал решающую ставку на Сталинградскую операцию, а наступление на Ржев служило целям грандиозной дезинформации германского Генштаба и носило отвлекающий характер:

«Дезинформация порой имела стратегическое значение. Так, 4 ноября 1942 года «Гейне»-«Макс» ( лейтенант НКВД Алексей Демьянов, он же офицер связи в советском Генштабе, «завербованный» немецкой разведкой. — Авт. ) сообщил, что Красная Армия нанесет немцам удар 15 ноября не под Сталинградом, а на Северном Кавказе и под Ржевом. Немцы ждали удара под Ржевом и отразили его. Зато окружение группировки Паулюса под Сталинградом явилось для них полной неожиданностью».

Это косвенно подтверждает доклад в штабы ОКХ и ОКВ руководителя «русского отдела» абвера Гелена, ко торый, ссылаясь на агентуру в Москве, сообщал, что «главный удар в будущих операциях русских» следует ожидать на участке группы «Центр».

«Не подозревавший об этой радиоигре Жуков, — продолжает Судоплатов, — заплатил дорогую цену — в наступлении под Ржевом полегли тысячи и тысячи наших солдат, находившихся под его командованием. В своих мемуарах он признает, что исход наступательной операции был неудовлетворительным. Но он так никогда и не узнал, что немцы были предупреждены о нашем наступлении на ржевском направлении, поэтому бросили туда такое количество войск».

С этой точки зрения цель Ржевско–Сычевской операции действительно была достигнута. Цена, как обычно, никого не интересовала. Поскольку Жукова обо всех этих тонкостях намеренно не информировали, то и воевал он всерьез, добросовестно укладывая перед немецкими позициями «ударную норму» — 10 тысяч убитыми и ранеными в сутки! Отвлекающая операция обошлась дороже Сталинграда.

Даже вполне благонадежный Катуков засомневался, а нельзя ли было «отвлекать» противника не столь ретиво или применить весьма немалые силы поумнее: «В течение ноября-декабря все три механизированных корпуса периодически вели на своих направлениях бои — наступательные и оборонительные. Действовали мы разрозненно и по задачам, и по времени. Не скрою, были тогда среди танкистов разговоры: а почему бы не нанести врагу одновременный удар силами трех корпусов? В таком случае мы, безусловно, добились бы более крупного успеха, создали бы ощутимый перелом в боевых действиях Калининского фронта.