Жан Флори - Идеология меча. Предыстория рыцарства

Отметим, что во всех коронационных литургиях более всего, особенно развит именно аспект защиты, покровительства, материальной помощи церквам и великодушия по отношению к ним. Функция защиты вдов и сирот тоже появляется, но на очень дальнем плане и почти всегда в связи с передачей королю меча. К смыслу этой особенности нам придется вернуться.

В течение X века были выработаны и ритуалы благословения императоров. Все они имеют в своей основе формулы, уже встречавшиеся нам, и для нашего предмета ничего существенно нового не дают. Можно даже сказать, что этические элементы появляются здесь с определенным запаздыванием по сравнению с ordines королевских коронаций. Так, западноевропейский ordo императорской коронации, происходящий, вероятно, из региона Майнца и датируемый Р. Эльце приблизительно 960 годом, в качестве главного морального элемента содержит просьбу к Богу помочь императору стать могущественным защитником родины, восстановителем церквей и монастырей и торжествовать над мятежниками и языческими народами. [353] Ordo II, 2 //Elze R Die Ordines fur die Weilie und Kronung des Kaisers und der Kaisenn Hannover 1960, S 45 Эту формулу, взятую из ритуала коронации королей западных франков, существующего с конца IX века, мы уже встречали. [354] См выше, прим 5 на с 168, где можно найти текст этой молитвы Немного позже, к концу X века, в другом оттоновском императорском ordo, тоже происходящем из Майнца, добавляется миссия, сходная с миссией королей, но гораздо более конкретизированная: будущий император обещает перед лицом Бога и святого Петра непременно стать покровителем и защитником святой римской церкви. [355] Ordo отгоновской императорской коронации, VIII, 1 Promissio imperatons promitto < > те protectorem ас defensorem esse hums sanctae romanae ecdesiae in omnibus utihtatibus < > (Обещание императора обещаю < > во всех случаях быть покровителем и защитником святой римской церкви) Текст по Elze R Op at, S 17, или Schramrn P E К К Р, IV, p 182 В это время никаких упоминаний об императорской этике с использованием «рыцарских» терминов нет.

Действительно, мы отмечали, что появление этой этики, включающей защиту духовенства, а также «бедных», сирот и вдов, в литургических формулах часто связано с церемонией передачи меча королям и императорам в момент их возведения на престол. А ведь — что удивительно — в обоих старейших ordines императорской коронации, одно из которых датируется концом XI в., а другое — первой половиной X века, эта передача меча отсутствует. Это тем более странно, что в то же время ordines королевской коронации чаще всего ее включают. Ее игнорируют и Флорентийский молитвенник второй половины X в., и ordo императорской коронации епископа Эгильберта Фрейзингского, датируемый 1030 годом, равно как ordines 1 и II Верденского служебника, датируемые соответственно 1039 и 1046 годами. То есть мы уже далеко в XI веке и значительно выходим за хронологические рамки, установленные для этой части нашего исследования. Нам потребуется ждать еще почти век, чтобы встретить на церемонии императорской коронации передачу меча с выражением морального идеала. Речь идет об ordo римской курии Южной Франции, который относится к первой половине XII века. Притом это благословление всегонавсего повторяет формулу, принятую для королей более века назад, да еще и отсекает от нее большую часть этики защиты вдовы и сироты. [356] Текст, сопровождающий передачу меча асаре gladtum per manus episcoporum < > (прими меч из рук епископов < >), обрывается после vim equitatis ехегсеач (проявишь силу справедливости) и таким образом исключает покровительство верным, преследование ложных христиан, защиту вдовы и сироты Нам неизвестны причины этого урезания, как и предшествующего ему молчания В полном виде эта этика в отношении к императорам появится лишь во второй половине XII века, в Константинопольском ordo.

[357] См Elze R Op at,S 5455

С чем связано такое молчание о «рыцарской» функции императоров? И почему усекаются даже упоминающие о ней тексты из ритуалов коронации королей? Может быть, считалось, что император как король Германии уже получил при коронации меч власти, обязующий к соответствующей этике, и не должен получать его заново, приобретая власть над империей? Такое объяснение нас не очень удовлетворяет: то же можно сказать и о других формулировках, а ведь они повторяются. Тем более оно не объясняет внезапного появления передачи меча и соответствующей этики во второй половине XII века: все позднейшие ordines уже ее содержат. [358] См.: Elze R. Op. cit, S. 28, 42–43. Возможное, но рискованное объяснение: повышение идеологического значения рыцарства во второй половине XII века, когда в некоторых ритуалах посвящения меч уже связывается с изучаемой нами этикой. Тогда следовало бы говорить о возвращении суверенам через посредство рыцарства формул, первоначально разработанных для них же. Отмегим, что эти церемонии коронации происходят перед алтарем святого Маврикия, одного из главных «военных» святых, ставших патронами рыцарства. Таким образом, мы можем только констатировать этот разрыв более чем на два века, причины которого остаются неизвестными.

Романо-Германский служебник содержит и другие формулы благословения, не связанные с коронациями, но тем не менее интересные для нас, поскольку позже, в XII веке, они войдут в ритуалы посвящения в рыцари.

Мы уже встречали, не анализируя его, benedictio vexilli bellia. Датируется это благословение предположительно серединой X века, между 950 и 964 годами; оно довольно широко распространилось в Германской империи во второй половине десятого и в течение всего одиннадцатого века. Речь идет, по всей вероятности, о благословении, произносимом над воинскими знаменами королевской или императорской армии в момент ее выступления на войну с язычниками. То есть его этика направлена против врагов королевства, рассматриваемых как «мятежные народы». У Бога просят, чтобы он был грозным к врагам христианского народа и даровал победу тем, кто вверяется ему. [359] См текст: Vogel С. et Elze R. Op. cit., p. 379. Эту формулу можно будет встретить в ритуале посвящения рыцарей у Вильгельма Дуранда, в самом конце XIII в. В это время, после установлений «мира Божьего» и крестовых походов, после глубокой трансформации рыцарства, эту декларацию было нетрудно приспособить к новым условиям, сделав рыцаря поборником дела Божьего.

РГС содержит также благословение меча, которое, как мы показали в другом месте, [360] Cm. Flori J. Chevalerie et liturgie, упомянутая глава, р. 270 ss. несомненно, предназначалось скорее для князей, чем для простых milites. Тем не менее, оно очень интересно, потому что возлагает на тех, кто получает меч, те же обязанности, что и на королей — покровительство церквам, защиту вдов, сирот и всех служителей Бога. Две формулы напоминают королевские благословения. Первая, основанная на псалме 44, объявляет: «accingere gladio super femur tuum, potentissime» (препояшь себя по бедру мечом твоим, сильный). Вторая — это лишь конечная часть пожелания, уже встречавшегося нам во многих местах: «пусть не омрачает его гроза войн». Наличие этих модифицированных формул в благословениях, рассчитанных уже не только на королей, но и на князей, а позже воспринятых рыцарями, кажется нам важным свидетельством определенного сдвига. [361] Benedictio ensis (благословение меча) — тексты см. Vogel С. et Elze R. Op. cit., p. 379; Franz A. Op. cit., p. 294. Перед нами переходная стадия от королевской к воинской этике, и переход этот шел через этику князей. Это благословение, распространенное только в Германской империи и в период, когда рыцарство, конечно, еще не было окружено тем почетом, который выпадет на его долю позже, в XII веке будет модифицировано именно затем, чтобы отнести его к рыцарям: к благословению меча, символа власти, добавили формулы, касающиеся более специфического оружия воинов низшего уровня — копья и щита.