Жан Флори - Идеология меча. Предыстория рыцарства

Ordo pugnatorum против произвола milites — такое, по сути, решение предлагал Одон Клюнийский в середине X века, отмеченного упадком королевской власти и подъемом значения князей, которых вотвот «обойдут» их собственные воины.

В X веке слово miles еще не имеет строго определенной социальной окраски. Это показано во многих серьезных работах. Более того, похоже, что социальная коннотация этого слова немного различается по регионам или, во всяком случае, не везде принята одновременно. Каковы же возможные его значения? В начале века, как мы видели, оно означает почти исключительно солдата с явно выраженным оттенком подчиненности. К концу века, например, у Рихера из Сен Реми, хорошо изученного Й. М. ван Винтер, возникает три главных значения: [399] Van Winter J M Uxorem de mihtari ordine sibi unparem Op at, p 133134 военное, относящееся к солдатам, без абсолютного деления на кавалеристов и пехотинцев; вассальное, связанное со «служебным» смыслом глагола militarc; и, наконец, значение подначальности, в каком это слово применяется к слугам, пользующимся доверием сеньора и выполняющим задачи особые, но не обязательно требующие оружия. Что важно, как у Рихера, так и других писателей X века, — то, что milites воспринимались как часть некоего ordo. [400] Ordo nnlitans у Рихера упоминается четырежды Richer Ibid, p 121 См также Guilhiermoz P Op at, p 141–142 Отметим, что выражение indites peditesque, видимо, показывает, что в этом ordo противопоставлялись indites и pedites, то есть что все mthtes должны были сражаться верхом В другом месте автор использует в том же смысле выражения ordo equestns и ordo nidi tans, что подтверждает подобное впечатление Ср Richer Histoirede France (888–995), l,5 etYV, 11,trad R Latouche Paris, 1937 Дальше мы увидим, что это наблюдение верно не для всех авторов, даже в XI в Конечно, само это слово неоднозначно, но все более частое его использование в связи с milites говорит и о росте значения князей и их воинов в глазах церковных писателей. Ведь времена неспокойны. Королевская власть ослабла, вторжения, правда, прекратились, но вчерашние защитники порой превращаются в притеснителей и разбойников. Только князья, при желании выступить на стороне добра, могут обеспечить populus y подобие защиты — князья или даже, в некоторых областях, как Аквитания или Маконне, шателены. Конечно, в том случае, если они не пользуются ослаблением власти, чтобы безнаказанно притеснять.

В некоторых местах власть держится лишь на силе оружия. Повсюду на западе континента небольшие отряды milites, получившие оружие от командующих ими шателенов, стоят гарнизонами в замках, охраняют стратегически важные пункты, сопровождают важных лиц, защищают или нападают, охраняют или похищают ради выкупа. В результате упадка сельского хозяйства после периода тревог и смут жители хуторов и деревень попали в зависимость от местных властителей, охраняющих и эксплуатирующих их при помощи своих отрядов milites.

Отныне военная служба рассматривается лишь как часть феодальновассальных отношений. [401] Ganshof F L Les relations feodo vassahques aux temps post carolingiens Op at, p 67114, Erdmann С Die Entstehung Op at, S 11–40, etc В обществе, где каждый комуто в той или иной форме служит, некоторые начинают считать службу с оружием в руках, militia, очень почетной формой службы. Исполнять ее могут не все. Понятно, что социальный статус milites в глазах наблюдателей в обществе того времени мог повыситься. Так, отмечается, что слово miles в хартиях начинает принимать смысл, уже не полностью совпадающий со словом «солдат».

Такое отмечено около 954 г. в регионе Шартра. Это очень раннее явление, лет на пятнадцать раньше подобного же в Маконне, в свою очередь намного опережающего большую часть других регионов. Но эти упоминания, еще разрозненные, все же не позволяют поместить milites на определенное место в иерархии общества. Технический смысл еще явно преобладает над социальным. Во всяком случае, если большинство milites были, повидимому, простыми воинамипрофессионалами из окружения сеньора, то всетаки к концу X века этот термин иногда применяется и к лицам первого ранга. [402] Chedeville A. Chartres et ses campagnes, XI'ХШ' siecle. Paris, 1973, p. 311. До этого времени это слово означало простых исполнителей воли аристократической власти, вероятно, вооруженных слуг, о которых мы уже упоминали.

Напротив, в Маконне с 971 г. miles — это представитель особой категории общества, свободных людей из высшего класса, «не знающих принуждения, но лишь вассальные обязательства». [403] Duby G. La Societe… Op. cit., ed. de 1971, p. 196. Короче, слово miles накладывается на слово nobilis и скоро (в Маконне) заменит его. Похоже, для этого региона характерна ранняя социальная эволюция как результат ослабления графской власти и подъема шателенов и их приближенных — milites.

В Провансе приблизительно до 900 г. сохранялись старые общественные институты Юга, из чего следует, что на лексическом уровне термины, использовавшиеся здесь до конца X века, имеют иной смысл, чем в северных регионах. Поэтому изучение лексикона сопряжено с серьезными затруднениями. [404] Poly J. P. La Provence et la societe feodale, 8791160. Paris, 1976, p. 39. Однако заметно противопоставление clerus — populus, где последний включает в основном графов и других городских магнатов. В X веке в Провансе мы видим становление баналитетной сеньории, а во второй половине века — приватизацию замков: домены милитаризуются. Не для защиты от сарацин, истребленных с 972 г., но ради обеспечения местного порядка, поскольку от «мира пофранкски» осталось одно воспоминание. Новые, захваченные права ассоциируются теперь с замком, резиденцией «властителя». Он становится также средством расширения общественных прав всех свободных людей в домене или его окрестностях. Ослабление центральной власти опять же дало возможность установить баналитетную сеньорию, неизбежным следствием которой в том, что касается нашего предмета, стал подъем социального значения milites, водворяющих на местах угодный шателену порядок. Действительно, бан становится границей, по обе стороны которой происходит социальная кристаллизация: с одной стороны — безоружных, крестьян, с другой — тех, кто, благодаря использованию оружия представляет (пусть даже в малой мере) власть и из кого в ходе позднейшей эволюции, которую мы опишем далее, сформируется militia, новая знать.

К эпохе, которая интересует нас сейчас, это пока не относится. Например, в Понтье слова miles и militia еще означают и будут означать до конца XI в. наемников и домашнюю челядь. [405] Fossier R. Chevalerie et noblesse au Ponthieu aux XIе et XI? siecles //Melanges… E. R. Labande. Poitiers, 1974, p. 298. В целом то же можно сказать и в отношении Пикардии, где приблизительно до 1100 г. milites — это наемные солдаты, «отодвинутые в конец списка свидетелей». [406] Fossier R. La Terre et les hommes en Picardie. Paris, 1968, p. 538–539.