Гектор Байуотер - Странная разведка: Воспоминания о Секретной службе британского Адмиралтейства

Когда схемы оказались перед ним, ему хватило пяти минут, чтобы понять, что они поддельные. Догадавшись об этом, он понял, насколько это серьезно, потому что он находился в довольно опасном положении. То, что последовало дальше, он рассказывал такими словами:

«Человек, от которого я получил эти чертежи, никогда прежде меня не обманывал, но, в данном случае было ясно как день, что это подделка. Насколько я понимаю, такие чертежи могли появиться только по одной причине — как ловушка немецкой контрразведки.

За полчаса я действительно понял, что такое страх.

У меня было лишь несколько минут, чтобы избавиться от чертежей, но мог ли я быть уверен, что не оставил на них своих отпечатков пальцев, которые могли бы оказаться для меня роковыми.

Я был в своей собственной квартире и вздрагивал от любого шума в доме. Я каждую минуту ждал, что дверь откроется, и войдут агенты службы безопасности.

Обдумывая сегодня случившееся, я осознаю, что человек в состоянии паники обязательно совершает множество необдуманных поступков. Я знаю, что совершил глупость, но, тем не менее, в тот момент я не видел другого выхода.

Я выскользнул на почту и послал сам себе телеграмму, в которой моя семья якобы вызывала меня домой в Англию.

Дрожа от холодного пота, я просидел в кафе около получаса, чтобы телеграмма успела дойти до моего дома, моя квартирная хозяйка приняла ее: я хотел, чтобы мое алиби было как можно более достоверным. И в это время до меня еще не дошло, что местом отправления телеграммы был вовсе не Лондон, а тот немецкий городок, в котором я жил! Через месяц, когда я рассказал «С» об этом приключении, он указал мне на эту глупость.

В конце концов, я встал и направился к моему дому, снаружи такому же тихому и спокойному, как обычно, где меня уже ждала телеграмма. Я рассказал о новости, содержащейся в ней, своей квартирной хозяйке и отправился на станцию покупать билет на поезд.

До отправления поезда нужно было прождать еще несколько часов.

Все это время я думал только том, что могу быть арестован в любую минуту. Всеми силами я старался сохранить спокойствие, чтобы не вызвать подозрений на тот случай, если за мной следили. Тот факт, что я смог избавиться от компрометирующих чертежей немного меня успокаивал, но я все равно переживал, что если мне удалось это сделать, то это могло случиться только по причине ошибки службы безопасности, и в эту же минуту они бы вошли в мою квартиру и приступили к моему задержанию.

За эти несколько часов мое воображение разыгралось выше всех пределов. Пока я расхаживал перед моей машиной по вокзалу, я каждую минуту ждал, как чужая рука опустится на мое плечо. Я не представлял себе, что смогу выпутаться. Я вошел в свое купе и заперся в нем. Мне казалось, что это убережет меня, и не подумал, что имена всех пассажиров были в списке, находившемся у кондуктора.

Поезд тронулся, и ничего не произошло.

Но мои испытания на этом не закончились. Нам нужно было еще несколько часов ехать по немецкой территории и пересечь границу, где случалось немало арестов. А учитывая, что обыск моей квартиры мог произойти с наступлением ночи, у немцев оставалось достаточно времени, чтобы разослать телеграфом приказ о моем аресте.

Когда мы подъезжали к границе, я на своем спальном месте был в и состоянии агонии от страха. Могу честно признаться, что в тот момент мои нервы совсем сдали. После нескольких часов, прожитых в постоянном ожидании ареста, этот упадок духа вряд ли можно назвать неожиданным.

На пограничном вокзале мы, как обычно, остановились. Я передал кондуктору свой паспорт. Он взял его, посмотрел без малейшего беспокойства, а я ждал в тишине и в мраке неизвестности. Обычно на вокзале нас встречает громкий шум, но пограничная станция, особенно ночью, обычно тиха как могила, если не считать сигналов рожка стрелочника или звука шагов кого-то из служащих вокзала, идущего по перрону.

Я слышал в тишине купе, как бьется мое сердце. Я задыхался. Откровенно говоря, мои силы были на исходе.

Тут поезд тронулся. Он набирал скорость.

Я сел. И в следующую минуту, я внезапно свалился как больной.

Это не роман, это произошло на самом деле. И как только мы пересекли границу, я взял себя в руки и понял, как невыразимо глупо я поступил, внезапно пустившись наутек.

Но немедленное возвращение, впрочем, не помогло бы уладить дела.

Потому я остановился в Брюсселе, встретился с несколькими приятелями и провел пару дней с ними. Потом, полностью восстановив нервы, я смело вернулся в Германию и продолжил работу, как мнимую, так и настоящую.

Я стал жертвой ложной тревоги. Как мне потом стало известно, мой информатор действительно приобрел часть фальшивых чертежей, но их вовсе не сфабриковали специально для него. А сейчас я не думаю, что немецкая служба безопасности хоть раз заподозрила меня, хотя моя настоящая деятельность в течении многих лет проходила прямо у них под носом».

Другой из них, услышав эту историю, захотел поведать и о своей работе на нашу разведывательную службу в Германии:

«Я тоже однажды сильно испугался, но мой страх был куда больше вашего. Меня на самом деле задержали по подозрению, но я выпутался».

Он сделал паузу, а слушатели в тишине ждали продолжения.

«У вас от этого вывернет желудок, не так ли?

Итак, я отправился на одну из немецких военно-морских баз по совершенно легальным делам, и собрал там кучу интересной информации. Я, конечно, не мог послать донесение прямо с поля, и мне пришлось поехать в близлежащий городок. Там я составил длинный шифрованный доклад, достаточно содержательный, как я думаю, и положил его в конверт с адресом, напечатанным на машинке. Еще я написал другое письмо, с обычной пустой болтовней, моему другу в Лидс и подписал конверт от руки. Я специально выбрал другой конверт, чтобы он по цвету и размеру отличался от того, в котором лежал мой рапорт, и отнес оба послания на почту.

Я только что бросил их в почтовый ящик, как кто-то взял меня за руку. Немецкий полицейский и человек в штатском встали у меня по бокам.

— Вы господин Н.? — спросил гражданский.

Я подтвердил.

— Не могли бы вы проехать с нами в городскую ратушу, чтобы мы проверили ваши документы?

Это была вполне вежливая просьба, в которой не было ничего необычного, и у меня не было повода возражать. Итак, я прошел с ними до машины, хотя эта прогулка меня совсем не веселила. У меня возникло ощущение, что моя игра окончена.

В ратуше меня провели в комнату, где сидел начальник местной полиции и еще один человек, который, как я сразу догадался, был одним из руководителей немецкой военно-морской разведки.

Становилось все более понятно, что мне в этот раз не повезло.