Джон Дикки - Масоны. Как вольные каменщики сформировали современный мир

Безрассудные кавалерийские атаки Мюрата под Лейпцигом не помогли, и он снова вернулся в Неаполь. На этот раз он даже не махал рукой встречавшей его толпе. Опираясь на своих радикально настроенных министров, отныне он предпринимал попытки спасти свои трон, ухватившись за идею итальянской независимости. Очевидно, что в этом было много цинизма, но резонанс на полуострове все равно был, поскольку население было крайне измождено двадцатью годами иноземного правления, войн и изоляции. Мюрат также намекнул, что может дать итальянцам конституцию. Он теперь был потенциальным королем независимой, объединенной Италии: казалось, что угольщики наконец-то увидят того Мюрата, который был им всегда нужен. Он обратился к Антонио Магелле, создателю общества карбонариев, за помощью в образовании итальянского королевства с ним во главе.

В январе 1814 года Мюрат заключил союз с Австрией и направил силы на север, чтобы присоединиться к войне — на этот раз против Франции. Изобретательный Магелла предпринял попытку создать подразделения угольщиков в качестве пятой колонны для содействия продвижению неаполитанской армии через Рим. В Милане, столице наполеоновской державы на севере Италии, местные карбонарии и масоны мобилизовались, желая помочь Мюрату в деле объединения Италии.

Операция Магеллы удалась лишь отчасти, Мюрат же не спешил присоединять к своему королевству территории на севере. Многие масоны и угольщики ему не доверяли. Через несколько недель после начала боевых действий противодействие Мюрату внутри неаполитанского масонства стало открытым. Некто Орацио де Аттеллис основал новую ложу Шотландского устава. Он был как раз из тех итальянцев, которые ранее были лояльны французскому правительству, в свое время сражаясь во многих наполеоновских кампаниях. Тем не менее де Аттеллис теперь был недоволен правлением Мюрата. Власти в ответ распустили ложу и отправили его во внутреннюю ссылку далеко на юг.

В апреле 1814 года, после нескольких месяцев отчаянных боев во Франции, Наполеон Бонапарт попытался покончить жизнь самоубийством, а когда попытка не удалась, он отрекся от престола. Вскоре после этого он отправился в свою унизительную ссылку в качестве «императора и государя» маленького бедного итальянского острова Эльба. Французские войска на севере Италии уступили австрийцам и неаполитанцам.

Мюрат помог победить своего зятя и надеялся получить свою долю. Но угольщики в провинциях Южной Италии не дали ему перевести дыхание. В Абруцци, на северной границе Неаполитанского королевства, в ночь с 26 на 27 марта 1814 года они подняли свой мятежный флаг — триколор с горизонтальными синей, красный и черной полосами. Волнения быстро распространились по большей части региона, и вскоре институты наполеоновского государства окончательно канули в Лету.

У находящегося под давлением Мюрата на этот раз не было иного выхода, кроме как закрутить гайки. Угольщики были запрещены: теперь закон приравнял их к бандитам и дезертирам, которых можно было застрелить на месте. Было отправлено письмо в масонские ложи с требованием разорвать все связи с повстанцами.

В середине апреля 1814 года три тысячи солдат и пятьсот кавалеристов выстроились в два ряда по узким улочкам Читта-Сант-Анджело, главного центра восстания угольщиков в Абруцци. На площади были установлены две пушки. Войска были отправлены Мюратом для выполнения карательной операции. Однако устрашающим въездом в город все и ограничилось. Угольщики ушли в подполье — местные жители их заранее предупредили. Итальянский генерал, командовавший операцией, дал понять официальным лицам города, пришедшим ему навстречу, что он бы сам присоединился к восстанию, будь оно масштабнее. Он очень хорошо знал, что в рядах армии много угольщиков, и чувствовал недовольство в стране. По этой причине он не прошелся по региону с огнем и мечом, как ожидал Мюрат.

Мюрат поторопился заменить этого итальянского генерала на французского, которому было приказано преподать лидерам угольщиков жестокий урок. Началась безжалостная охота на людей. Родственниц карбонариев бросали в самые зловонные тюрьмы в надежде получить от них сведения. В Башано одну молодую женщину, сестру угольщика, просто застрелили во время обыска. Все эти усилия вывели на след только двух подозреваемых, и власти приступили к массовым арестам. В Кьети в тюрьму попали все, кто просто не помогал правительству бороться с угольщиками. Еще больше добрых кузенов было вынуждено прятаться. Некоторые деревни почти полностью опустели. Летом трое мужчин, приговоренных к смерти за участие в восстании, были доставлены в их родной город для казни на площади. Одного из них, священника, пришлось публично лишить сана, и только потом он предстал перед расстрельной командой. Затем всем троим отрубили головы и выставили на всеобщее обозрение. Родственников заставили смотреть на это и аплодировать.

Новости об этих и других угольщиках-мучениках распространились повсюду. Монархию Мюрата в Абруцци больше никто не поддерживал. В общем, восстание и последовавшая за ним глупая жестокость продемонстрировали беспомощность Мюрата как правителя. К декабрю 1814 года, когда последний из повстанцев Абруцци был публично обезглавлен, тщеславный проект Мюрата был обречен. В Вене главы великих держав встретились для создания политической карты посленаполеоновской Европы, и стало ясно, что Иоахиму Мюрату в их планах места нет.

В феврале 1815 года, когда Наполеон Бонапарт бежал с Эльбы, Мюрат снова — и в последний раз — поменял сторону. Он снова двинулся на север, на этот раз для борьбы с австрийцами от имени своего зятя в надежде, что Наполеон предоставит Италии независимость. Частью этой стратегии было создание ответвления угольщиков, которые бы однозначно поддержали Мюрата. Они должны были называться «Земледелие», ложи — «стогами», а их члены — «земледельцами». Так в своей последней партии Мюрат планировал перезапустить проект «Угольщики».

Но надеяться было не на что: недоукомплектованная и плохо управляемая армия Мюрата уже рассыпалась и в мае в битве при Толентино была разбита. Мюрат бежал на Корсику.

Однако десятилетняя наполеоновская эпоха в истории Южной Италии не закончилась. По крайней мере, не совсем. В воскресенье, 8 октября 1815 года, в сотнях километров к югу от Неаполя жители крошечного приморского городка Пиццо в Калабрии увидели нечто показавшееся им галлюцинацией. Небольшая группа французских солдат вышла на площадь и начала кричать: «Да здравствует король Иоахим!» Среди них появился сам Мюрат, безупречно подстриженный, в своих обтягивающих штанах, синем пиджаке с золотыми эполетами и треуголке с огромной инкрустированной драгоценными камнями кокардой. Двенадцатью днями ранее он выплыл с Корсики с целью поднять восстание в самом оплоте угольщиков с надеждой вернуть себе трон.