Джон Дикки - Масоны. Как вольные каменщики сформировали современный мир

В результате различные течения масонства — даже те, кто не примыкал к фашистам, — оказались не способны дать согласованный отпор кампании против них. Следует ли «искусству» подчеркивать свой национализм и заявлять о своей верности фашизму? Или оно должно выступать против фашизма открыто и явно во имя своих просвещенческих ценностей? Или, возможно, ответом могли стать переговоры с Муссолини? Все эти варианты были опробованы в разное время различными масонскими группами до 1925 года. Все они потерпели неудачу.

Законопроект Муссолини должен был обсуждаться в сенате в ноябре 1925 года. Кампания против масонства снова вышла на улицы.

В то время вторым по величине человеком в Италии был генеральный секретарь фашистской партии и пресловутый вождь отрядов сквадристов Роберто Фариначчи. Он также был одним из самых ярых антимасонов. Начав жизненный путь как скромный железнодорожник в Кремоне, Фариначчи стал известен благодаря политическому хулиганству и вымогательству. Он также был юристом с поддельной диссертацией. К осени 1925 года он стал влиятельным и богатым человеком, великим взяточником, имевшим тесные связи с финансистами и промышленниками. Он представлял и физическую опасность: это был тот самый человек, который избил коммунистического парламентария в туалете. Позже он потерял руку, рыбача с использованием ручных гранат. В правительстве экстремизм Фариначчи, направленный против истеблишмента, породил напряжение между Муссолини и консервативными союзниками фашизма. Впрочем, Муссолини нравилась роль единственного человека, способного держать сквадристов под контролем. К кампании против масонства Фариначчи присоединился с энтузиазмом. В сентябре 1925 года в его ручной газете писали о том, что масонов следует «массово расстрелять как изменников отечества».

Вскоре после публикации этой статьи в прессе появились документы, подтверждающие упорные слухи о том, что Фариначчи был масоном: он был инициирован в 1915 году и оставался членом ложи до 1921 года. В ответ Фариначчи заявил, что присоединился к масонам, чтобы подорвать их изнутри. Это никого не убедило. Гораздо более вероятно, что он стал братом, чтобы войти во влиятельные деловые и политические круги в своем родном городе Кремоне. Что ж, охотясь на масонов, Фариначчи следовало иногда поглядывать в зеркало. Теперь даже думали, что он все еще брат и что он в центре недавнего заговора фашистских масонов с целью заменить Муссолини. Неясно, насколько правдивы были эти подозрения и не были ли они выдуманы соперничающей фракцией внутри фашистской партии.

Сквадристы с яростью отреагировали на то, что они сочли масонской провокацией, направленной против их харизматичного лидера. Сразу же начались нападения на масонов, их помещения и их имущество во многих частях страны. Кульминацией насилия стали события во Флоренции, которую прозвали «Фашистополь», потому что она была главным центром отрядов. 25 сентября началась антимасонская охота, в то время как полиция ничего не делала — и все это на глазах у британцев и американцев. После непродолжительного перерыва в избиениях 3 октября официальный фашистский еженедельник опубликовал следующее: «Масонство должно быть уничтожено. Эта цель оправдывает любые средства: от дубины до револьвера, от разбитого стекла до очищающего огня». В тот же вечер четыре отряда в поисках списков членов ложи ворвались в дом пожилого Досточтимого мастера, избили его и попытались похитить. Молодой сосед и масон Джованни Беччолини побежал защищать старика и помог ему спастись через крышу. Однако в ходе борьбы он застрелил одного из нападавших из револьвера. Охваченные яростью, сквадристы утащили Беччолини на свою базу, где его избивали и пытали. Они добили его публично перед зданием центрального рынка, изрешетив его тело выстрелами из револьвера. На глазах его вдовы и маленького ребенка его дом был разгромлен.

Роберто Фариначчи (1892–1945). Снимок сделан в 1925 г.

Затем последовал антимасонский бунт, который длился всю ночь. Сквадристы взяли два такси и ездили по городу, выбирая мишени: атакован мог быть любой представитель среднего или высшего класса, кто оказал бы сопротивление. Людей беспорядочно избивали на улице. Были захвачены кафе и театры, офисы, предприятия и частные дома разграблены и сожжены. Преступники присоединились к этому безумию. На следующее утро с холмов, окружающих город, можно было увидеть дым, поднимающийся над куполом собора Брунеллески. Насилие продолжалось. Считается, что погибли восемь человек.

В ужасе от событий во Флоренции, Домицио Торриджани, Великий мастер «Великого востока», чья загородная вилла в 50 км от Флоренции была разрушена и сожжена дотла, издал приказ закрыть все ложи в городе. В качестве меры, принятой для собственной безопасности братьев, он также отменил их членство.

На поспешно созванном заседании Большого фашистского совета Муссолини устроил Фариначчи порку за то, что он не смог контролировать это «ужасное и преступное» насилие. Это было началом конца короткого периода Фариначчи на посту генерального секретаря фашистской партии. Поскольку Муссолини все больше контролировал полицию, экстремистов нужно было наказать. Таким образом, война с масонством дала еще один импульс планам Муссолини по установлению диктатуры и усилению его контроля над фашистской партией.

4 ноября 1925 года, когда сенат проголосовал за антимасонский законопроект, Муссолини невероятно повезло: масонский и социалистический политик по имени Тито Дзанибони попытался его убить. Заговор Дзанибони был обречен с самого начала, потому что он сообщил о своих планах информатору из полиции. Но ему позволили зайти довольно далеко — это хорошо работало на пропаганду. В конце концов он был арестован в отеле, лежа наготове на кровати со снайперской винтовкой у окна. Прекрасный предлог для укрепления диктатуры. Социалистическая партия была запрещена. Ускорилось превращение прессы в рупор фашизма. Масонские ложи и владения, принадлежащие крупным масонам, были заняты полицией. Фашистские банды разграбили ложи в Брешии, Парме, Мантуе, Реджо-Эмилии, Триесте и Форли.

Когда несколько дней спустя наконец начались дебаты в сенате, некоторые все еще были готовы выразить сомнения. Один сенатор пожаловался, что «грандиозное и внушительное здание, известное как свобода объединений, было сожжено только для того, чтобы поджарить потрепанного цыпленка, коим является масонство». Излишне говорить, что сенат проголосовал за принятие закона огромным большинством голосов. Еще до того, как закон вступил в силу, «потрепанный цыпленок» уже смирился с неизбежным и начал самоустраняться.