Жорж Бордонов - Филипп IV Красивый. 1285–1314

Ссора с Филиппом Красивым возникла из-за денежного вопроса, который превратился в вопрос принципа из-за отсутствия у Бонифация VIII уравновешенности. Чрезвычайные налоги на духовенство, или decima , которые папы даровали королям, в принципе предназначались для финансирования крестовых походов. Так, Филипп Красивый продолжал собирать decima , предоставленную для крестового похода против Арагона, несмотря на то, что он отказался от войны против этого королевства. Однако перед смертью Николай IV отказался дать свое согласие на это, считая, что церковные средства используются не по назначению. Во время долгой вакансии апостольского престола и неопределенного понтификата Целестина V, Филипп Красивый прибегнул к покладистости провинциальных советов и таким образом получил новые decima . Надо сказать, что провинциальные советы были раздроблены и вряд ли могли противостоять требованиям посланников короля. Когда началась франко-английская война, Филипп Красивый хотел получить больше, чем один или несколько decima . Он созвал собрание епископов и баронов, которые согласились на взимание общего налога в размере пятидесятой части. Этот налог был добавлен к decima , проголосованному, не без неохоты, провинциальными синодами. В Рим были направлены протесты, в которых слишком послушные прелаты были ласково сравнены с "бессловесными псами" из Писания, а Филипп Красивый — с фараоном! Бонифаций VIII получил манифест-обвинение, который был представлен как исходящий от всего духовенства Франции. Манифест напоминал о принципах церковного иммунитета; обвинял светских князей в отторжении имущества "нищих распятого Христа", а клириков — в том, что они не осмеливаются говорить правду "из страха потерять благосклонность мира", другими словами, в том, что они дают плохие советы королям. Папу Римского умоляли положить конец этому беззаконию. Бонифаций VIII не знал, что делать. Он увидел в этих жалобах возможность утвердить свою власть и тут же зажегся этой идеей. Однако, поскольку он был прекрасным юристом, он хотел подкрепить декрет, который он планировал отправить епископам, вескими аргументами. Он нашел его в работе Гийома Дюрана [145] Гийом Дюран де Сен-Пурсен (ок. 1272 — 10 сентября 1334) — французский епископ, ученый схоластик; доминиканец, прозванный современниками Doctor resolutissimus за умение разрешать самые трудные вопросы. , выдающегося канониста, для которого не существовало различия между родовым имуществом клириков и церковным имуществом. Гийом Дюран пошел дальше: он отверг любое участие духовенства в расходах, представляющих общий интерес, как невыносимую кабалу. Он сослался на текст Грациана [146] Грациан (ум. в 1150) — монах-правовед XII века, автор так называемого «Decretum Gratiani», где приведены в согласование положения светского и церковного права. , в котором говорится о "ненависти" мирян к духовенству. 24 февраля 1296 года Бонифаций опубликовал буллу [147] Булла (от лат. bulla — «печать») — основной средневековый папский документ со свинцовой (при особых случаях — золотой) печатью. , известную как " Clericis laicos " [148] Clericis laicos — булла римского папы Бонифация VIII, датированная 24 февраля 1296 года, категорически (с угрозой отлучения) запрещавшая духовенству— платить подати мирянам, мирянам — требовать таких платежей у духовенства без специального соизволения римской курии. («Духовники миряне»), после обсуждения со Священной коллегией. Взяв на вооружение каноны Латеранских соборов [149] Латеранский собор — название ряда поместных и вселенских соборов римско-католической церкви, проходивших в Латеранской базилике или в вблизи Латеранского дворца в Риме. при Иннокентии III, он напомнил об обязательности папского согласия на введение новых поборов. Пишущий как юрист, а не как понтифик, он даже не пытался продемонстрировать святость церковного имущества и не аргументировал причины освобождения клириков от налоговых поборов. Подражая Гийому Дюрану, он просто отметил вековую вражду между мирянами и духовенством. В доказательство этого он привел недавно наложенные на них поборы в размере одной пятидесятой, одной двадцатой или одной десятой части их дохода, которые он представил как попытку низвести служителей Церкви до рабства! В подтверждение этого он запретил духовенству выплачивать какие-либо взносы, в какой бы форме они ни были (помощь, кредит, субсидия, пожертвование), без разрешения Святого Престола. Он угрожал нарушителям отлучением, будь то государи, подесты, капитаны городов или их делегаты. Прелаты и церковные сановники, виновные в попустительстве этим злоупотреблениям, будут смещены.

В булле небыли упомянуты ни короли Франции и Англии, ни итальянские князья. Они не были адресатами буллы. Филипп Красивый узнал о ее существовании от французских прелатов. Он не дрогнул. Свидетель сообщает, что он не услышал "никаких некорректных слов, исходящих из уст короля, хотя некоторые люди говорили, что булла была направлена именно против него". Это совершенное самообладание было одним из главных достоинств Филиппа и его грозным оружием. Он говорил только то, что решил и что было уместно сказать в каждом конкретном случае. Его гнев был накален до предела; его ненависть — не проявлялась. Он позволил Папе насладиться своей слишком легкой победой. Он даже не выразил протеста, как будто булла его не касается. Бонифаций считал, что игра выиграна, но все же был готов пойти на некоторые уступки, хотя бы для того, чтобы продемонстрировать свое расположение к французскому королю. Французские епископы не осмелились опубликовать буллу. В июне, по инициативе Филиппа, архиепископы Реймса, Сенса, Нарбонны и Руана провели встречу в Париже. Они пригласили многих прелатов. Собрание решило отправить в Рим депутацию, чтобы выступить в защиту французской церкви, которая заявила, что ее существование находится под угрозой. Коллективное письмо было направлено Бонифацию. В письме внимание понтифика было обращено на непредвиденные последствия буллы. Действительно, если бы было принято решение освободить французское духовенство от всякого участия в общих тяготах, оно одновременно лишилось бы той защиты, которой пользовалось. Их имущество находилось под угрозой разграбления или опустошения, а их вотчины — конфискации. Поэтому французские прелаты обратились к Папе с просьбой восстановить нарушенную гармонию.

Филипп приготовил для него еще один сюрприз. Указом от 17 августа 1296 года он запретил любой экспорт золота и серебра без его разрешения. Он был осведомлен о потребностях Папы в наличных деньгах и знал, что Папа поддерживал контакты с банкирами Бише и Муше. Однако Бонифаций VIII, похоже, не был выбран в качестве мишени лично. В том же указе Филипп Красивый запретил экспорт лошадей, оружия и военного снаряжения, ссылаясь на то, что страна нуждается в обороне.