Модест Колеров - Петр Струве. Революционер без масс [сборник]

Компетентный свидетель и участник процесса, С. Л. Франк резюмировал:

«Вопрос об отношении между кантианством и марксизмом в России не нов; в некотором смысле он прямо исходит из России. По крайней мере, впервые о нём заговорил П. Б. Струве во вступительных главах своих „Критических заметок“ (1894 г.), и он первый среди марксистов призывал „обновить“ философскую основу марксизма путём замены материализма кантовским критицизмом. Несколько лет спустя в Германии появилась нашумевшая в своё время книга Штамлера „ Wirtschaft und Recht “, содержавшая методологическую критику экономического материализма с точки зрения кантианского различения между „сущим“ и „должным“. Позднее Эдуард Бернштейн, в числе отмеченных им изъянов и недомыслий традиционного социал-демократического вероучения, указал на философскую несостоятельность материализма и на необходимость опереться на Канта» [87] С. Франк. Социализм и кантианство // Критическое Обозрение. М., 1909. Вып. II. Февраль. С. 80–81. .

Критически откликаясь на книгу С., главный оппонент русского марксизма 1890-х, влиятельнейший политический социалист-публицист конца XIX в. Н. К. Михайловский (1842–1904) обоснованно отметил, указывая на русскую литературу 1860–1870-х гг. и особенно труды Ю. Г. Жуковского, что марксизм — вовсе не новость для русской науки и общественной мысли и что приоритет здесь вовсе не принадлежит С., «смешно претендующему на „новое слово“», но приоритет С. законно таки принадлежит ему в апологии неизбежного капитализма как культурной силы, выраженной в финальной формуле его дебютной книги «пойдём на выучку к капитализму» [88] Н. К. Михайловский. О г. П. Струве и его «Критических заметках по вопросу об экономическом развитии России» [1894] // Н. К. Михайловский. Литературные воспоминания и современная смута. Т. II. СПб, 1900. С. 419–421. . Выступая с таким призывом, по мнению критика, С. «служит злу, потому что оно необходимо» [89] Там же. С. 442. . Да и сам призыв этот не оригинален: в народнической среде считалось, что её изобретателями были народники [90] Считалось, что впервые он был произнесён народником Н. С. Русановым в журнале «Дело» в 1880 году (№ 10) в статье «Штопанье мужицкой сермяги» ( В. А. Твардовская, Б. С. Итенберг. Русские и Карл Маркс: выбор или судьба? М., 1999. С. 154). .

Но эта громкая формула, которой завершалась книга, на десятилетия стала лозунгом оптимистической проповеди молодого С. и была даже признана изобретённой именно им в сталинском «Кратком курсе истории ВКП (б)» 1938 года, а в устах его критиков — знаком «оправдания» капитализма вообще, а не только как стадии развития к коммунизму. Якобы изначально присущая С. в этой формуле «буржуазность», однако, на деле свидетельствовала о его презрении к общинно-феодальной архаике и о его надеждах на передовой пролетариат:

«Симпатии к трудящейся народной массе — не монополия народников, и мы также чувствуем глубокое сожаление к разорённому страдальцу-народу. Но картина его разорения лучше всего доказывает нам его культурную беспомощность. На почве её, страшно вымолвить, крепостное право — меньшая утопия, чем обобществление труда. Нет, признаем нашу некультурность и пойдём на выучку к капитализму» 17.

Поэтому более точной следует признать оценку, которую дал новации С. другой радикальный критик, взявший на вооружение марксизм, Е. А. Соловьёв (Андреевич): в отличие от прежних русских социалистов, С. выбрал Маркса не как диагноста Запада, а как учителя общемирового прогресса: «Теперь не открыли Маркса, а постарались применить полностью его учение и к России» [91] Е. А. Соловьёв. Очерки из истории русской литературы XIX века. 2 изд. СПб, 1905. С. 539. . Как в большой перспективе оценил отклик на первую книгу С. в России французский марксолог, «в гегемонию российского пролетариата верили все марксистские группы — вот почему они с энтузиазмом отнеслись к тому, что П. Струве окрестил „исторической миссией капитализма“. (…) Можно воспользоваться даже марксистским понятием „фетишизм“ для характеристики этого двойного культа: не только рабочего класса, силы, возглавляющей демократические и либеральные тенденции в царской России, но и капитализма, предварительного условия для торжества социализма» [92] Максимильен Рюбель. Большевизм и марксизм [1968] // М. Рюбель. Маркс против марксизма / Пер. Ю. В. Гусевой. Сб. ст. под ред. А. В. Гусева. М., 2006. С. 142. . Именно в такой, социалистической перспективе проповеди С. не сомневались и те его современники, перед которыми не стояло ревнивой и конкурентной задачи непременно по срамить С. как недостаточно радикального революционера. Например, Милюков резюмировал мысль С. так:

«Россия не составляет исключения в ряду других культурных стран… перед переходом к социалистическим формам хозяйства ей предстоит этап развитого капитализма. Этот смысл имело знаменитое приглашение Струве, которым он закончил свою книгу: „Пойти на выучку к капитализму“» [93] П. Н. Милюков. Воспоминания. С. 178. .

При этом важно заметить (и это заметили сразу современники С.), что пролетарский революционаризм С. носил не миметический, а вполне искренний, даже — пролетарский классовый, характер, делая С. тем идеалистически настроенным пролетарским революционером из буржуазно-интеллигентской среды, образ которого стоял перед сознанием Ленина, когда он говорил о внесении социалистического сознания в рабочий класс, имея в виду происхождение и роль Маркса и Энгельса, а также, наверное, свои собственные (Ленин. «Что делать?»). Современник (не Ленин) вспоминал о С. как «бывшем теоретике гаршинских глухарей», где центральный, страшный антикапиталистический образ был взят из рассказа В. М. Гаршина «Глухарь» — о рабочем тяжелейшего физического труда, изнутри котла силой своего тела поддерживавшего стенку котла при обработке его извне кузнечным молотом, который быстро доводил рабочих до истощения и смерти [94] Е. Чарский. [Рец.:] Л. Тахоцкий. Пётр Струве в политике (…) // Мир Божий. СПб, 1906. Июль [№ 7]. II о. С. 99. …

Фабричный котёл стал и финальным лозунгом книги С., характеризуя его в глазах поклонников как сурового романтика, а в глазах противников — как бессердечного апологета капитализма. С. в книге свои расчёты на культурное воздействие капитализма строил в надежде на то, что патриархальное крестьянство «выварится в фабричном котле», став не только пролетариатом, но и организованным пролетариатом. Эта формула сделала ему славу и только много позже словари сообщили, что формула эта принадлежит раннему русскому пропагандисту марксизма как науки Н. И. Зиберу (1844–1888), который в разговоре с Михайловским как-то сказал: «Пока мужик не выварится в фабричном котле, ничего у нас путного не будет». И Михайловский вспомнил это, ведя арьергардный бой против С [95] Н. К. Михайловский. Литературные воспоминания и современная смута. Т. 1. СПб, 1900. С. 339. . Но поздно.