Борис Флоря - Польско-литовская интервенция в России и русское общество

С конца февраля 1611 г. главные центры восстания вплотную приступили к осуществлению своих планов похода на Москву, а территория, охваченная восстанием, значительно расширилась. В последних числах месяца началось движение войск из городов Замосковного края к Владимиру. 24 февраля выступило в поход костромское ополчение во главе с Федором Ив. Волконским [1258] ААЭ. T. 2. № 188/ІІІ. . Ярославская рать во главе с Иваном Ив. Волынским 1 марта находилась в 5 верстах от Ростова [1259] Там же. № 188/ІІ. , а нижегородская рать во главе с князем Александром Ив. Репниным к 1 марта уже находилась во Владимире. 10 марта собравшиеся здесь войска выступили в поход на Москву [1260] Там же. № 188/ІV. . Еще ранее началось движение на юге — 3 марта войска во главе с Прокопием Ляпуновым «пошли с Коломны под Москву со снарядом и с обозом дощаным» [1261] Там же. № 188/ІІ. . К тому времени, когда собравшиеся рати «разных городов» выступили в поход на Москву, восстание охватило и поморские города.

Еще в середине февраля здесь не было определенного представления о том, что происходит в стране. 18 февраля 1611 г. из Перми писали в Вятку, что у них «в Перми Великой вестей никаких нет и грамот… ни откуды ни с какими вестями не бывало» [1262] ААЭ. Т. 2. № 171. . Большую роль в том, чтобы осведомить города севера России о происходящем, сыграл Устюг. Сюда поступали «отписки из-под Смоленска, и из Нижнего Новагорода, и с Рязани», а отсюда их копии посылались «в Новгород Великий и на Колмогоры, и на Вагу и к Соле Вычегоцкой и на Вычегду и на Вымь» [1263] Там же. № 174. . Когда к концу февраля — началу марта здесь получили необходимые «вести», в Поморье также начался сбор войск для похода на Москву. Так, в Соли-Вычегодской, получив 28 февраля грамоту из Ярославля «о добром совете и о ратных людях», провели мобилизацию, «собрав со всяким боевым оружием с малыя сошки по три человека», и собравшуюся рать отправили «в сход к воеводам и под Москву Московскому государству помочь учинити» [1264] Акты времени междуцарствия (1610 г., 17 июля — 1613 г.) / Под ред. С. К. Богоявленского и И. С. Рябинина. М., 1915. С. 6–7. . Подчас мобилизация проводилась в очень сжатые сроки. Так, «вести» из Устюга о сборе ополчения были доставлены в Пермь лишь 9 марта [1265] ААЭ. Т. 2. № 174. , а уже 13 марта «в полки» под Москву было отправлено 150 ратников [1266] Там же. № 181. .

В грамоте, посланной из Костромы в Казань в марте 1611 г., говорилось, что жители Костромы пошли в поход, «сослався со всеми Поморскими… городы», а в грамотах, отправленных из Ярославля в Казань и Великий Новгород [1267] Текст грамоты из Ярославля в Казань см.: ААЭ. Т. 2. № 188/ІІ; пересказ грамоты из Ярославля в грамоте из Великого Новгорода: Там же. № 183. , уже конкретно сообщалось об участии в походе на Москву ратных людей «с Вологды и с Поморских городов с воеводою с Федором Нащокиным».

Еще одним серьезным ударом по власти московского боярского правительства стали события, происходившие в первой половине марта 1611 г. в Новгороде. После того как в город пришла грамота из Ярославля с подробным сообщением о выступлении ратей «разных городов» в поход на Москву, в Новгороде произошел переворот. Представлявшие в Новгороде боярское правительство воеводы Иван Мих. Салтыков и Корнила Чеглоков были арестованы. В Новгороде приступили к сбору войска для посылки под Москву. Особенно важно, что 12 марта из Новгорода был послан воевода Левонтий Вельяминов «на… литовских людей в Старую Русу» [1268] ААЭ. Т. 2. № 183. . Таким образом, Новгород не только перешел на сторону восставших, но и начал военные действия против находившихся на северо-западе России польско-литовских войск.

Единственной серьезной неудачей организаторов ополчения стала попытка привлечь к участию в восстании Казанскую землю. Несмотря на обращения из Ярославля, Костромы и от воевод собравшейся во Владимире армии, власти Казани объявили о своем присоединении к ополчению лишь в конце апреля 1611 г. [1269] См. об этом подробнее: Ермолаев И. П. Среднее Поволжье во второй половине ХVІ–ХVІІ вв. Казань, 1982. С. 91–92. Еще 27 апреля 1611 г. в Казани распоряжения отдавались «по государеву, цареву великого князя Дмитрия Ивановича всеа Русии указу»: Центральная научная библиотека Академии Наук Литвы. Ф. 16. № 17. Л. 21 об. В свете этого явно недостоверным является сообщение о приходе под Москву с войсками ополчения «Богдана Бельского с людьми казанскими» (Czart. Rkp. 106. S. 664), тем более что Богдан Бельский был убит, когда Казань присягнула Лжедмитрию II (ПСРЛ. Т. 14. С. 105). Однако и без участия казанских ратей тех ратных людей «разных городов», которые уже двигались к Москве, и тех, которые лишь некоторое время спустя могли появиться на театре военных действий, было вполне достаточно для того, чтобы начать «очищение» Московского государства от вражеских войск.

Таким образом, несмотря на то что движение началось стихийно, «снизу» и в нем на протяжении всего рассматриваемого периода отсутствовал единый руководящий центр, десятки уездных объединений на огромной территории России в сжатые сроки двух-трех месяцев сумели достичь договоренности об общих целях движения, выработать план совместных действий, провести мобилизацию военных сил и приступить к его выполнению. Трудно найти более убедительное доказательство несостоятельности представлений Сигизмунда III и круга его советников о русском обществе, привыкшем находиться под властью «тиранов» и исполнять их приказы и неспособном к каким-либо самостоятельным действиям.

Благодаря чему стал возможным такой феномен? Определенный ответ на этот вопрос попытался дать Н. Л. Рубинштейн, анализируя сохранившиеся документы из архивов поморских городов. Исследователь показал, что уже 1608–1609 гг. оставленные центральным правительством на произвол судьбы перед угрозой нападения польско-литовских войск из тушинского лагеря посадские и волостные миры создали выборные органы, которые занялись организацией самообороны, фактически присвоив себе некоторые важные функции органов государственной власти на местах. Они взяли на себя и мобилизацию населения для разного рода оборонительных работ, и сбор по разверстке отрядов для ведения военных действий. Одновременно они взяли в свои руки сбор государственных доходов, из которых выплачивалось жалованье участникам этих отрядов. Авторитет выборных органов опирался на решения «мира», принимавшиеся на сходе и скреплявшиеся коллективной присягой. Объективно все это вело к консолидации и усилению самостоятельности сословных объединений населения в рамках волостного или городского «мира». Та же необходимость борьбы с общим врагом вела к установлению взаимодействия между «волостными» «мирами» и посадской общиной города, когда крестьянские «выборные» или «приговоренные» люди участвовали в работе городского схода. Между объединениями сельских и городских «миров» на отдельных территориях стали завязываться широкие контакты, связанные с обменом информации о положении в стране и действиях противника и с достижением договоренности о совместных усилиях. Выработанные в 1608–1609 гг. навыки самоорганизации и установленная в те же годы система связей зажили новой жизнью в период формирования Первого ополчения [1270] Рубинштейн Н. Л . Возникновение народного ополчения… .