Борис Флоря - Польско-литовская интервенция в России и русское общество

Очень важной переменой, отрицательно сказавшейся на положении горожан, стала утрата посадами самоуправления, которое они получили по земской реформе 1555–1556 гг. Как показано в исследовании А. П. Павлова, с 70-х гг. XVI в. все большее распространение стала получать практика посылки на места сначала «судей», а затем «воевод», в руки которых постепенно переходили суд и управление посадами [110] Павлов А. П. Государев двор… С. 239–246. , что означало резкое ограничение компетенции созданных после земской реформы органов городского самоуправления. Перемены эти вызывали тем более негативную реакцию, что воеводы, никак не связанные с местным обществом, не заинтересованные в каких-либо контактах с ним, рассматривали свою должность как «кормление», за сравнительно кратковременное пребывание на котором следовало выжать из населения как можно больше доходов [111] См. высказывания автора псковской повести о Смуте о «кормлении» в Пскове воеводы П. Н. Шереметева: Псковские летописи / Под. ред. А. Н. Насонова. М., 1955. Вып. 2. С. 267, 269–270. См. также: Енин Г. П. Воеводское кормление в России в XVII веке (содержание населением уезда государственного органа власти). СПб., 2000. . Еще на земском соборе 1642 г. в выступлениях представителей городского сословия говорилось о действиях воевод как главной причине «оскудения» посадских людей: «А в городех всякие люди обнищали и оскудали до конца от твоих государевых воевод, а торговые людишка, которые ездят по городам для своего торгового промыслишка, от их же воеводского задержанья и насильства в проездех торгов своих отбыли». Этому неутешительному настоящему противопоставлялись порядки, существовавшие «при прежних государех», когда «посадские люди судилися сами промеж себя, а воевод в городех не было» [112] Акты, относящиеся к истории земских соборов… С. 59. . Если память о земском самоуправлении сохранялась еще в середине XVII в., то с тем большим основанием можно думать, что такая память сохранялась и в годы Смуты, и от перемены власти в государстве посадские люди ожидали ограничения полномочий воевод и тем самым хотя бы частичного возвращения к прежним порядкам и потому готовы были поддержать новую власть, которая способствовала бы таким переменам [113] См. также высказывания автора псковской повести о Смуте, что ряд лет Псковом управлял дьяк И. Л. Луговской, «да посадцкие люди даны ему в помочь… И божиею милостию иноземцы не совладели ни единым городом псковским, а совладели, как воевод во Пскове умножено»: Псковские летописи… Вып. 2. С. 276. .

Во второй половине правления Ивана IV подверглась определенным изменениям и структура городского сословия: эти перемены были схожи с изменениями в структуре дворянского сословия (хотя и вызваны к жизни иными причинами) и имели во многом аналогичные последствия.

До 70-х гг. XVI в. посадские общины в наиболее крупных городах России имели сложный характер. Население в них делилось на различные сословные группы — «гостей», образовывавших верхний привилегированный слой городской общины, и простых горожан. «Гости» выделялись из состава общины особым характером лежавшего на них тягла, кроме того, только из их среды выходили стоявшие во главе этих общин «купеческие старосты». Однако, несмотря на существование серьезных различий между гостями и простыми горожанами, и те, и другие принадлежали к одной городской общине, в рамках которой более зажиточная, привилегированная верхушка имела достаточно широкие возможности влияния на простое население посадов.

Начиная с 70-х гг. XVI в. связь между представителями городской верхушки и массой посадского населения оказалась разорвана. Наиболее состоятельная в хозяйственном отношении часть городского населения была причислена к особому чину «гостей» либо включена в состав особых привилегированных объединений, таких как «гостинная сотня» и «суконная сотня». Личный состав этих объединений и позднее пополнялся за счет принудительных наборов. Состоятельные купцы, получившие звание гостя или вошедшие в состав новосозданных объединений, освобождались от тягла и каких-либо служб вместе с посадскими людьми и наделялись рядом привилегий, но за это на них возлагалась обязанность нести «службы» в пользу государства, связанные с пополнением государственной казны. На них лежал надзор за чеканкой монеты, организация продажи «казенного» товара (в частности, мехов, поступавших из недавно присоединенной Сибири), организация сбора торговых пошлин (в том числе надзор за деятельностью сборщиков из среды местного населения). Важно отметить, что значительная часть этих людей была принудительно переселена в столицу, а других побуждали сделать это, одновременно избавившись от имущества в местах первоначального проживания [114] См. подробнее об этом: Флоря Б. Н. Привилегированное купечество и городская община в Русском государстве конца XV — начала XVII в. // История СССР. 1977. № 5; Он же . Сбор торговых пошлин и посадское население в Русском государстве (конец XV — начало XVII в.) // Исторические записки. М., 1990. Т. 118. .

С помощью этих мер государственная власть добилась создания аппарата, эффективно обслуживавшего ее финансовые нужды. Однако реформа привела и к таким объективным последствиям, на которые государственная власть, вероятно, не рассчитывала. В результате проведенных преобразований были не только разорваны связи между городской верхушкой (даже если она осталась на месте, не переехав в Москву) и основной массой городского населения. Еще более важно, что интересы зачисленных на государственную службу купцов, заинтересованных в добывании «прибыли» для государственной казны, чтобы сохранить свой привилегированный статус и возможности обогащения, которые давало участие в работе государственного аппарата, оказались в прямом противоречии с интересами рядовых горожан, за счет доходов которых и пополнялась государственная казна. В свете этих обстоятельств становятся более понятными полные глубокой неприязни высказывания о псковских гостях, «мнящихся пред боги и человеки, богатством кипящих», на страницах псковской повести о Смуте, написанной одним из простых посадских людей [115] Псковские летописи… Вып. 2. С. 267–268. .

С утратой связей этой верхушки с городской общиной, с появлением объективного противоречия между интересами общины и интересами привилегированного купечества, связанного со службой в финансовом аппарате государства, оказались резко ограничены возможности ее влияния на массу рядового населения посадов, возможности воздействовать на это население в кризисных ситуациях для сохранения традиционного порядка. Финансовая состоятельность гостей в таких условиях не могла стать гарантией их политического влияния. Как показал ход событий в Пскове, предшествовавших переходу города под власть Лжедмитрия II, псковские гости, утратив обеспеченную им в обычное время поддержку воеводской власти и стрелецкого войска, оказались не в состоянии не только подчинить своему влиянию рядовых псковских горожан, но и вообще серьезно влиять на ход событий [116] После первого серьезного столкновения в условиях кризиса псковские гости оказались в тюрьме, куда их был вынужден поместить сам воевода, см.: Там же. С. 268. .