Игорь Тюменцев - Смутное время в России в начале XVII столетия: движение Лжедмитрия II

Ситуация начала меняться, когда в стан самозванца прибыл А. Лисовский с русскими повстанцами. Отступив на Рязанщину после неудачного для него боя на Медвежьем броду, полковник совершил глубокий рейд вдоль степной границы России и вышел в окрестности Нижнего Новгорода и Владимира [896] Палицын А. Сказание… М.; Л., 1955. С. 130–131. . Возможно, маневр был вызван стремлением соединиться с отрядом «лжецаревичей» Ивана-Августа и Лавра, пробивавшихся из Нижнего Поволжья в центральные уезды России [897] Болтин Б . Указ. соч. С. 339. . Пополнив свой отряд русскими повстанцами, полковник двинулся к Москве и, минуя Владимир и Переяславль, вышел к Троице-Сергиеву монастырю [898] Палицын А . Сказание. С. 130–131. . Василий Шуйский успел ввести в Троицу значительный гарнизон и 18 (28) августа 1608 г. направил навстречу А. Лисовскому те самые два полка, которые ранее высылал «Сендамирскому на помочь» [899] Белокуров С. А. Разряды. С. 253; Палицын А . Сказание. С. 132, 152. . Воеводы вернулись с Мтищ на следующий день, т. к. А. Лисовский смог их обмануть и, минуя столицу, прошел в Тушино [900] Белокуров С.А . Разряды. С. 253–254. . И.С. Шепелев высказал предположение, что отряд лисовчиков достигал 30 тыс. человек [901] Шепелев И.С. Указ. соч. С. 89, 91. . Данные Реестра войска самозванца и Дневника Я. Сапеги не подтверждают этого предположения. В отряде А. Лисовского служило только 5–6 тыс. воинов [902] Sapieha J.P. Op. cit. S. 188; Rejestr wojska polskiego. . В основном это были бывшие болотниковцы, повстанцы с Рязани, Арзамаса и других пограничных городов [903] Челобитная четырех пронских казаков из полка А. Лисовского Я. Сапеге о жаловании // Архив Санкт-Петербургского филиала Института российской истории Российской академии наук (АСПбФИРИ РАН). К. 124. Соб. С.В. Соловьева. Оп. 1. Ед. хр. 472; Грамота Лжедмитрия II Я. Сапеге в апреле 1609 г. с приказом принять в полк А. Лисовского арзамасца Ф. Плешакова // Сборник Хилкова (СХ). СПб., 1879. № 20. С. 90; Палицын А . Сказание. С. 147–149; Болтин Б . Указ. соч. С. 340–342. . Позиции русских повстанцев в движении Лжедмитрия II, судя по всему, упрочились. Не случайно источники ничего не сообщают о каком-либо участии в летних событиях новоявленных «бояр» самозванца Д.Т. Трубецкого, Д.М. Черкасского и др. В отличие от более поздних времен, они абсолютно незаметны в спорах между наемниками. Однако укрепление позиций повстанцев отнюдь не означало возврата к прежнему курсу. «Лжецаревичи» Иван-Август и Лавр в Тушине, по данным Нового летописца, так же как их предшественники, были разоблачены и казнены [904] Новый летописец. С. 89. .

Обострение обстановки, связанное с прорывом А. Лисовского в Тушино, заставило Я. Сапегу привести свои отряды в полную боевую готовность. Его войско выступило в поход к Тушину 21 (31) августа 1608 г. [905] Sapieha J.P. Op. cit. S. 182. Добравшись до Можайска 23 августа (2 сентября) 1608 г., сапежинцы вновь задержались на три дня [906] Ibid. . Здесь бывший королевский ротмистр получил письмо от Лжедмитрия II, который предложил ему, оставив М. Мнишек небольшую свиту, со всем войском явиться в Тушино, «ни мало не сомневаясь в милости нашей» [907] List Dmitra Fałszywego do J. Sapiehi 21 (31) sierpienia 1608 г. // Oddial Rukopisow Biblioteki Polskieij Akademii Naukowiej w Krakowie (OR BPAN). Ms. 345. № 57. Л. 115–115 об.(оригинал); Kognowicki K. Op. cit. Прил. 1; Муханов П.А . Записки гетмана Жолкевского. Прил. 11. Стб. 25–26. . Я. Сапега и не подумал выполнять полученных инструкций. Два дня спустя Р. Ружинский и самозванец известили Ю. Мнишка, что его зять неожиданно «заболел», и прислали для переговоров близкого к Р. Ружинскому «канцлера» В. Валевского, с которым, по их словам, можно было вести переговоры «без всяких подозрений». В письме содержалось скромное предложение Сендамирскому воеводе своим присутствием «здоровье наше навестить» [908] Грамота Лжедмитрия II Ю. Мнишку 26 августа (5 сентября) 1608 г. // СГГ и Д. Ч. 2. № 162. С. 338–339. .

Отряды Я. Сапеги двинулись к Тушину в полной боевой готовности только 27 августа (6 сентября) 1608 г. [909] Sapieha J.P. Op. cit. S. 183. В тот же день, по данным авторов Дневника, состоялись переговоры Я. Сапеги с М. Олесницким и К. Вишневецким [910] Ibid. . 29 августа (8 сентября) 1608 г. сапежинцы достигли Звенигорода [911] Sapieha J.P . Op. cit. S. 183. . Здесь Ю. Мнишек получил новое письмо, в котором царик просил «свою супругу» принять участие в церемонии «положения святого» в Звенигородском монастыре, дабы укрепить расположение русских людей к «царственной чете». Войску сапежинцев предлагалось стать особым лагерем [912] Грамота Лжедмитрия II Ю. Мнишку 29 августа (8 сентября) 1608 г. // СГГ и Д. Ч. 2. № 163. С. 339–340. . 1 (10) сентября 1608 г. сапежинцы и Мнишки миновали Звенигород и остановились в селах Глушицком и Ильинском [913] Sapieha J.P. Op. cit. S. 183. . Находившийся в то время в Тушинском лагере ротмистр М. Мархоцкий вспоминал, что беззастенчивая торговля между наемниками Р. Ружинского, в таборах которых находился «царь Дмитрий», и инфляндскими солдатами, заполучивших Мнишков, вызвали разброд и в немалой степени способствовали укреплению проправительственных настроений в России [914] Marchocki M. Op. cit. S. 38–39. .

Р. Ружинский и И.М. Заруцкий, получив подкрепления с юга России, попытались склонить чашу весов в свою пользу, спровоцировав правительственные войска на сражение в день прибытия сапежинцев к Тушину. Несмотря на то, что стычки между противниками шли в течение всего 1 (10) сентября 1608 г., Василий Шуйский не решился вывести своих воинов из укреплений у стен столицы, а тушинцы не имели достаточных сил для их штурма [915] Sapieha J.P . Op. cit. S. 184; Немоевский С. Указ. соч. С. 276. . В конечном счете вся эта затея окончилась весьма печально для тушинцев. Улучив момент, из сапежинского обоза в Москву к Василию Шуйскому бежал воевода кн. В.Ф. Литвинов-Мосальский, который дал царю исчерпывающую информацию о критической ситуации в Тушине и помог убедить москвичей и войско продолжить борьбу с «ворами» [916] Sapieha J.P . Op. cit. S. 184; Marchocki M . Op. cit. S. 39. . Московские власти, как видно из Записок С. Немоевского, попытались воспользоваться ситуацией, вступив в переговоры с инфляндцами через служившего в полку А. Зборовского сына Мартина Стадницкого Яна-Юрия [917] Немоевский С. Указ. соч. С. 276–281. .

Р.Г. Скрынников, опираясь на данные Записок, приписываемых М. Стадницкому, высказал предположение, что кризис в переговорах между наемниками Р. Ружинского, инфляндцами и Мнишками был преодолен благодаря М. Мнишек, которая якобы, спутав отцу карты на переговорах, явилась в Тушино к самозванцу, намереваясь любой ценой вернуть себе корону [918] История Дмитрия Московского и Марины Мнишек. С. 182; Скрынников Р.Г. Минин и Пожарский. М., 1981. С. 109. . Показания секретарей Я. Сапеги, делавших записи по горячим следам событий, не подтверждают этой гипотезы. Они свидетельствуют, что Р. Ружинский, Я. Сапега, Мнишки, Лжедмитрий II и М. Олесницкий, осознав после бегства кн. В.Ф. Литвина-Мосальского, что разногласия могут привести к тяжелым для них последствиям, активизировали переговоры и пошли на взаимные уступки [919] Sapieha J.P . Op. cit. S. 184–187. . Первых результатов им, по всей видимости, удалось достичь 13–14 (23–24) сентября 1608 г. На банкетах, которые Лжедмитрий II и Р. Ружинский дали в честь Я. Сапеги, самозванец благодарил Бога за свое чудесное спасение, произносил здравицы в честь Сигизмунда III, Яна Сапеги и «рыцарства» [920] Ibid. S. 184–185. . Судя по оговоркам секретарей Я. Сапеги, что солдаты Р. Ружинского на пирах не проявляли особой радости, именно в это время было принято решение уравнять «в заслуженном» инфляндских солдат с остальными наемниками, так возмутившее М. Мархоцкого [921] Ibid. S. 185; Marchocki M . Op. cit. S. 37. .