Игорь Сенченко - Султанат Оман. Легенды, сказания и факты истории

Задумка Мир Али-бея удалась. Хотя нападавших и обнаружили, но было уже поздно. Дело обстояло так. Один португальский торговец, Диего Мачадо, обеспокоенный гулявшими по городу слухами о предстоящем набеге турок на Маскат и желая уберечь свои капиталы и ценности, решил спрятать их за стенеми города. Действие сие предпринял в ночь перед броском турок на Маскат. Отправился в этих целях к одним из трех въездных ворот. Заплатив бакшиш стражникам, просочился за стены города и угодил в руки одной из сидевших там в засаде групп Али-бея. Боясь быть обнаруженными, турки купца-бедолагу тут же убили. Мешок с деньгами и драгоценностями забрали. Слуга торговца, сопровождавший своего хозяина в этой вылазке, умудрился как-то выскользнуть из рук турок, устремился к въездным воротам и поднял крик. Но в это самое время открыли огонь по городу и три вошедших в бухту турецких судна. Неожиданное появление противника вызвало переполох и среди солдат португальского гарнизона, и среди горожан. В возникшей суматохе турки, подошедшие к Маскату с тыла, перебрались с помощью веревочных лестниц через защитные стены города и перебили размещенные у них небольшие сторожевые посты. Появление турок с фронта и с тыла настолько обескуражило и припугнуло португальцев, что они инстинктивно собрались и укрылись в самом на тот момент безопасном месте в городе – в отстроенном ими форте. Горожане, кто успел, бежали в Матрах и в близлежащие к Маскату села.

Цель, которую ставил перед собой во время этого набега на Маскат лично Али-бей состояла не в том, чтобы потеснить португальцев из Маската, как того хотелось турецкому губернатору в Йемене, а в том, чтобы ограбить Маскат, взять там добычу и обогатиться. Ворвавшись в город, он объявил, что сразу же освободит из неволи всех тех рабов, кто укажет туркам места схорона богатств в домах своих хозяев, что те и сделали. Дочиста обобрав город и погрузив добычу на суда, Али-бей с триумфом возвратился в Аден. Своих кораблей, чтобы перевезти все, что он награбил в Маскате, оказалось недостаточно, и он прихватил еще три торговых судна, стоявших тогда в Маскатской бухте.

Надо сказать, что португальский комендант Ормуза, де Менезис, узнав от торговцев о готовившемся выходе из Адена турецкой эскадры, отправил на ее перехват 2 больших и 6 малых судов. Командир этого отряда, не зная точной даты выхода турецкой эскадры и, полагая, что времени у него еще достаточно, решил по пути в Маскат поживиться – и ограбил три прибрежных городка, в том числе Гвадар. Добычу взял, но вот Али-бея упустил [242] Адамов А. Указ. соч. С. 329; Wilson A. T. The Persian Gulf, op. cit., p. 126; Colonel S. B. Miles, op. cit, vol. I., p. 178-181. .

Дальнейшая судьба самого Али-бея заслуживает того, чтобы рассказать о ней хотя бы вкратце. После прославившего его захвата Маската он стал предпринимать аналогичные грабительские набеги на португальские доминионы в Восточной Африке. Действовал дерзко и изобретательно. Но все же угодил в капкан португальцев, в 1589 г., во время налета на Момбасу. Был отправлен в Лиссабон. Находясь в тюрьме, под присмотром инквизиции, обратился в христианство. Там же и умер. Думается, что вследствие перенесенных им пыток.

Набег Али-бея на Маскат наглядно продемонстрировал португальцам, что защита города со стороны моря – недостаточная. Полагая, что Османская империя положила глаз на Маскат и, рано или поздно, попытается завладеть им, чтобы обезопасить торговлю Басры с Индией, Лиссабон решил укрепить Маскат. Указание на этот счет вице-король Португальской Индии получил в 1586 году. В соответствии с данным указанием на вершине одной из окружающих Маскат скал, на восточной стороне города, уже в следующем году португальцы возвели хорошо укрепленной форт с двумя сторожевыми башнями и мощной оборонительной стеной (сохранился до наших дней). И назвали его «Святой Жоао» («Сан Жоао»). Арабы же именовали этот форт Каль’а Джалали (Величественная крепость).

Новый вице-король Индии, дон Мануэль де Суза Континья, отправляясь из Лиссабона к месту службы, получил указание закончить работы по укреплению оборонительных сооружений Маската, начатые его предшественником, доном Дуарте де Менезисом. Выполнение их он, в свою очередь, возложил на де Мелло Помбейро, прославившегося разгромом турок во время экспедиций османов в Восточную Африку. Но тот неожиданно скончался. Тогда строительными работами занялся его преемник, возглавивший в то же самое время и флотилию португальцев на Ормузе. В 1588 г. он завершил строительство еще одного форта в Маскате, заложенного известным уже читателю капитаном Лисбоа, – на западной стороне города. В нем поставили костел с чашей со святой водой. Этот форт португальцы назвали «Капитаном» – в честь их храброго морсого офицера, попавшего на галеры турок. У арабов же за ним закрепилось название Каль’а Мирани (Крепость Мирани) [243] Colonel S. B. Miles, op. cit., vol. I, p. 181, 182. .

В 1550 г., в разгар соперничества Турции с Португалией в зоне Персидского залива, на Оманском побережье родились два будущих вождя крупных племенных объединений, сыгравших важную роль в политической жизни этого района и заложивших правящие династии в нескольких княжествах, входящих сегодня в состав ОАЭ. Первый из них – Фаллах, возглавивший со временем родоплеменной клан Аль Бу Фаллах, отец Нахайана, великого предка правящего в Абу-Даби семейства Аль Нахайан из племени бану йас . Второй – Ибн ‘Удван, по прозвищу Решительный, легендарный предок правителей нынешних княжеств Ра’с-эль-Хаймы и Шарджи, верховный шейх могущественного племенного союза ал-кавасим .

Поворотным моментом в истории португалского владычества в зоне Персидского залива стал захват Бахрейна персами (1602). Если переход Басры в руки турок (1546) болезненно отразился на доходах португальцев в Персидском заливе, то потеря ими Бахрейна уменьшила эти доходы на одну треть. Король Португалии отдал распоряжение вице-королю Португальской Индии, Жуану де Каштру, использовать все имевшиеся у него средства и убедить шаха Персии уступить Бахрейн португальской короне. Но было уже поздно. Шах, сделав ставку на появившихся в Персии англичан, начал целеустремленно вести линию на полное вытеснение португальцев из зоны Персидского залива.

Действуя в этом направлении, захватил Бахрейн (1602). В 1608 г. персам отошел остров Кешм, а в 1614 г. – Гамра (нынешний Бендер-Аббас), небольшая в то время рыболовецкая деревушка. Поскольку она располагалась поблизости от Ормуза, то являлась важным пунктом складирования и перегрузки товаров, шедших на Ормуз и с него сухопутными и морскими путями.

Все эти события стали прелюдией к кампании персов по изгнанию португальцев с Ормуза. В предметные переговоры с англичанами по данному вопросу шах вступил в 1603 г., предлагая взамен военной помощи долю в торговле шелком. Так и сложился англо-персидский военный альянс.