Игорь Сенченко - Йемен. Земля ушедших в легенды именитых царств и народов Древнего мира

Султан Турции несколько раз пытался договориться с имамом Йахйей о заключении мира и разграничении полномочий. Имам был готов оставить в ведении турок внешнюю политику страны, но решительно настаивал на том, чтобы традиционные для Йемена мусульманские судопроизводство и система сбора налогов были восстановлены; и чтобы ответственные посты в местных структурах власти в землях Йемена, контролируемых турками, занимали по преимуществу йеменцы.

Понятно, что для султана такие условия были неприемлемы. Вместе с тем, следует сказать, что при генерал-губернаторе Хасане Тахсине-паше (1908–1909) в ряде районов они действовали. Неофициально, конечно; и потому активных боевых действий повстанцев с турками не происходило. Но вот когда на его место султан назначил другого генерал-губернатора, сразу же прибегшего к жестким мерам, имам Йахйа вновь развернул боевые действия против турок. Захватил Ма’риб, и нацелился на Сана’а’.

23 ноября 1910 г., говорится в депеше посла Российской империи в Турции, действительного статского советника, гофмейстера Николая Валерьевича Чарыкова (1855–1930), «великий визирь передал военному министру Махмуду Шефкату-паше повеление султана отправить в Йемен отряд, численностью не менее 30 000 человек». И что в соответствии с этим распоряжением 600 человек 1 декабря уже туда проследовало (17).

Реакция офицеров на готовящийся турками военный поход в Йемен, сообщали российские дипломаты, работавшие на Балканах, – отрицательная. «Офицеры и нижние чины идти в Аравию отказываются». Распоряжение правительства «о созыве радифов [призывников] Прилепского уезда, – отмечается в одном из донесений, – население приняло очень не сочувственно. На призывной пункт явилось всего лишь несколько десятков человек». Пока «военным властям удалось отправить… в Салун для дальнейшего следования в Йемен только одно отделение телеграфной роты, состоящее из 35 человек при двух офицерах».

Сегодня (26.01.1911), извещал из Салоник русский консул Беляев, «в Ходейду на пароходе “Махмуд-Шефкат” отбыли два редифных батальона» (18).

Восстание арабов в и Горном Йемене, и в Асире, указывал в своих депешах, датированных декабрем 1910 г. и январем 1911 г., советник посольства Российской империи в Константинополе Александр Николаевич Свечин, «принимает все большие размеры, и требует снаряжения туда значительной военной экспедиции… Несогласные раньше между собой шейх Яхья [Йахйа] и сейид ал-Идриси [саййид Мухаммад ибн ‘Али ал-Идриси, эмир Асира] на этот раз объединили, по-видимому, свои действия против турок».

Сана’а’, главный город Йеменского вилайета , с расквартированным в нем гарнизоном, «окружен восставшими арабскими племенами, повинующимися шейхам Йахйе и сейиду Идрису», и отрезан от путей выхода к морю через Ходейду. Повстанческое движение, охватившее турецкие владения в Йемене и перекинувшееся на Хиджаз, вызывает здесь опасения «насчет верности Порте хиджазских племен и даже самих тарифов Мекки». Великий визирь и министр внутренних дел выступают за «принятие самых энергичных репрессивных мер» против повстанцев. В отличие от них, «осторожный и прозорливый Хильми-паша», хорошо знающий – по личному опыту административной работы в Йемене – родоплеменную структуру тамошнего общества, внес на рассмотрение правительства младотурок «проект документа по выстраиванию управления Йеменом и Асиром посредством местных шейхов». Иными словами, – по системе, подобной той, что с успехом применяется англичанами в Аденском протекторате (19).

Положение дел в Йемене требует от турок посылки туда, и как можно скоро, «крупной военной экспедиции». «Решение, принятое недавно Портой, перебросить в Йемен для подавления восстания 31 батальон и 5 батарей горной артиллерии представляется уже недостаточным». Для достижения данной цели, информировал из Константинополя Александр Николаевич Свечин, нужно «удвоить означенное число войск» (20).

Поход в Йемен, уведомлял из Эрзерума (09.02.1911) посол Российской империи, – «крайне не популярен среди здешних военных… Офицерство выражает явное нежелание идти туда, где, по слухам, легко оставить свои кости». Так, из состава батальона, прибывшего два года тому назад из Эрзерума в Йемен, в Эрзерум возвратились «всего лишь четверо солдат при одном офицере» (21).

Документы АВПРИ рассказывают, что переговоры турок с йеменскими повстанцами в Горном Йемене во главе с имамом Йахй-ей и саййидом ал-Идриси в Асире показали Порте «решительную настроенность вождей йеменских повстанцев на обретение прав и свобод». Бросок 150-тысячного племенного ополчения во главе с имамом Йахйей в начале 1911 г. из Шахары, что в труднодоступном горном районе, на Сана’а’, и блокада города лишь подтвердили уже крайне актуальную для Порты необходимость достижения договоренностей с повстанцами.

И они состоялись. Дело было так. На помощь осажденным в г. Сана’а’ туркам министр военных дел Османской империи предлагал направить 60 тыс. солдат. Но поскольку на сей раз город, как доложили султану чиновники, был отменно снабжен продовольствием, то и решили бросить на выручку запертому в столице турецкому гарнизону отряд численностью в 10 тыс. чел. во главе с Ахмедом Иззатом-пашой.

Подойдя к г. Сана’а’, он, совершенно неожиданно для имама, предложил ему встретиться и обсудить возможности достижения мирного урегулирования. Отметил в обращении к имаму, что вынуть мечи из ножен и схлестнуться в открытой схватке никогда не поздно, Более того, сойтись с ним и его отважным воинством на поле брани он сочтет для себя за честь. Но полагает, что правильнее было бы вначале обменяться мнениями и попытаться договориться. Имам согласился. Результатом этой встречи стала договоренность о заключении мира. Подписание соответствующего договора, сроком на 10 лет, состоялось в октябре 1911 г., в местечке Да’ан, недалеко от г. ‘Амран. Османы признали имама духовным лидером зейдитских племен Горного Йемена (на территории до Таиза). Согласились с требованиями имама о переходе в его распоряжение вакуфов (движимого и недвижимого имущества, переданного или завещанного на религиозные цели); о сборе в имамате только тех налогов, о которых говорится в Коране; и об исключительном праве имама назначать шариатских судей. Иными совами, имамат приобрел некие права автономии. После этого имам Йахйа принял титул «ал-Мута-ваккиль ‘аля Аллах» («Уповающий на Аллаха»). Ахмед Иззат-паша покинул Йемен в 1912 г.

Следует отметить, что заключение мирного договора с турками приветствовали далеко не все шейхи племен, что, естественно, негативно сказалось на престиже и авторитете имама, а значит – и на его влиянии среди племен. Примирение с турками не поддержал, к примеру, шейх Насир ибн Махбут, вождь крупной и влиятельнейшей в Северном Йемене конфедерации племен бану хашид. И не будь он двоюродным братом шейха Йахйи, то неизвестно, чем вообще все это могло закончиться. Человек властный и амбициозный, как отзываются о нем такие авторитетные исследователи истории Йемена, как Харольд Инграме и Робин Бидвелл, шейх Насир горячо поддержал возглавленное имамом Йахйей восстание против турок. И был глубоко раздосадован тем, что тот примирился с ними, хотя и добился от них существенных уступок. Считал, что дело, начатое ими, всенародное восстание, следовало бы довести до конца – и турок из Йемена выпроводить.