Александр Зданович - Тайные службы России : структуры, лица, деятельность [учебное пособие]

Несмотря на все сложности обстановки послереволюционного периода в России — воюющей стране, государственно мыслящие военные и ответственные гражданские чиновники отчетливо понимали необходимость укрепить потенциал отечественной контрразведки, этого еще существующего, но явно умирающего элемента «иммунной системы» государства, реорганизовать ее с учетом произошедших радикальных изменений. Исполняющий обязанности начальника штаба Верховного главнокомандующего генерал В. Н. Клембовский провел в Ставке ряд встреч с заинтересованными лицами и с учетом их мнений направил докладную записку Военному министру Гучкову.

Автор записки указывал на критическое положение, в котором оказались КРО внутренних военных округов в связи с упразднением жандармского корпуса и охранных отделений. Своими силами контрразведчики едва могли обеспечить борьбу с разведывательной и иной подрывной деятельностью в местах дислокации окружных штабов. В связи с этим Клембовский предлагал незамедлительно войти в контакт с МВД и решить вопрос об организации КРО во всех губернских и областных центрах на базе общественной милиции, однако, с непосредственным подчинением начальнику штаба соответствующего округа.

Будучи известным теоретиком разведки и контрразведки, генерал бесспорно понимал утопичность своего проекта, поскольку новый состав милиции понятия не имел даже об организации охраны общественного порядка, не говоря уже о выявлении и разработке лиц, подозреваемых в шпионаже. Однако иного выхода из создавшегося положения он не видел. Идею опоры на милицию высказал Гучкову и крупный юрист, сенатор С. Н. Трегубов. Военное министерство своих предложений не имело, поэтому запрос в МВД фактически являлся компиляцией поступивших из Ставки записок.

Поскольку реакции МВД не последовало, то и проект военных властей остался только на бумаге. Клембовский предпринял шаги, побуждающие своих коллег в Главном управлении Генштаба к созданию специальной комиссии по выработке новых инструкций для контрразведки, а также программ обучения будущих сотрудников КРО.

В ГУГШ он нашел поддержку и понимание. Более того, в отделе генерал-квартирмейстера предложили комиссионно разработать такие базовые документы как: положение о контрразведке на театре военных действий и аналогичное для тыловых военных округов. Предполагалось, что в основу системообразующих документов будут положены следующие тезисы:

1) организация высшего руководства, а также объединение разведывательной и контрразведывательной служб в Главном управлении Генштаба и в Ставке ВГК в лице опытных обер-офицеров;

2) комплектование должностей начальников контрразведывательных отделений всех уровней исключительно офицерами, причисленными к Генеральному штабу, либо имеющими высшее юридическое (военное или гражданское) образование;

3) устранение всех сотрудников, ранее служивших в Отдельном корпусе жандармов, органах политической и криминальной полиции, и воспрещение зачисления в штат КРО указанной категории офицеров и младших чинов в будущем;

4) учреждение при ГУГШ специальных курсов для офицеров и чиновников КРО, а при штабах фронтов — курсов для наблюдательных агентов и агентов наружного наблюдения;

5) разработка единообразных штатов для одноуровневых КРО и ставок денежного содержания сотрудников. Ранее эти вопросы были в компетенции штабов армий фронтов и военных округов, что приводило к серьезным трудностям при комплектовании КРО и препятствовало перемещениям офицеров и вольнонаемных служащих.

Как утверждалось выше, новую нормативную базу по вопросам организационного строительства и практической деятельности в борьбе со шпионажем, должна была создать специальная комиссия. Председателем ее назначался генерал-квартирмейстер ГУГШ генерал Н. М. Потапов. В состав комиссии включались по одному представителю от ГУГШ, МВД, Морского Генштаба и штабов действующих армий.

Комиссия начала свою работу 7 апреля 1917 г. К этому времени проекты всех необходимых документов уже имелись и предстояло их обсудить постатейно. Поскольку серьезных изменений никто из присутствовавших на заседаниях не внес, то с незначительными поправками проекты и были единогласно приняты. 23 апреля 1917 г. помощник военного министра генерал Новицкий утвердил «Временное положение о контрразведывательной службе во внутреннем районе».

Согласно «Временному положению» задача контрразведывательных органов заключалась «исключительно в обнаружении и обследовании неприятельских шпионов, а также лиц, которые своей деятельностью могут благоприятствовать или фактически благоприятствуют неприятелю в его враждебных действиях против России и союзных с нею государств».

Обращу внимание на важный факт: формулировка основной задачи существенно отличается от того, что было указано в «Наставлении по контрразведке в военное время», принятого в 1915 г. Кроме шпионов, определение которых дано в примечании к параграфу первому «Временного положения», объектом деятельности контрразведывательных органов становился довольно неопределенный круг лиц, поскольку понятие «благоприятствовать» могло трактоваться практиками с огромным числом вариаций.

Безусловно, большевики и их сторонники, призывавшие превратить империалистическую войну в гражданскую и повернуть штыки против собственного правительства, не могли не находиться в поле зрения спецслужб. Однако, сводить значение термина «благоприятствование неприятелю» только к пропагандистской работе членов ленинской партии в войсках представляется поверхностным. Высшее командование серьезно беспокоили такие явления как националистические проявления и сепаратизм, пацифизм, пропаганда сепаратного мира с Германией. Тревогу вызывали участившиеся факты саботажа в сфере снабжения действующих армий всем необходимым для успешного ведения боевых действий, крупные хищения.

Нельзя забывать, что «Временное положение» разрабатывалось в период интенсивной подготовки русской армии к широкомасштабному наступлению в соответствии с решениями союзнических конференций в Шантальи и Петрограде, на которых удалось согласовать общий стратегический план кампании 1917 г.

Как видим, до высших руководителей страны наконец-то дошло, что после ликвидации жандармских управлений и охранных отделений некому вести борьбу с леворадикальными партиями, дезорганизующими работу оборонных предприятий, транспорта, связи, разлагающими фронтовые и тыловые армейские части, а также с националистами и сепаратистами.